– Что за унылое выражение лица у вас? – спросил Ронин, полируя воском сияющие на солнце бока трофейного электробайка «Сузуки‑Интеграл», добытого в бою с бандой Мако. – Не довольны пристанищем, господин инспектор?

– Я уже хрен знает сколько не инспектор, – пробурчал Такэда, прихлебывая из банки.

– Да ладно. Бывших мусоров не бывает. Да и я как‑то привык вас так называть. Раз вы теперь погрязли в трясине криминала, будем считать, что у вас такое погоняло, типа, Инспектор.

– Да пофигу, – признался Такэда. – Только тогда уж без «господин»,

– Почему? Вот, к примеру, Акай из Тамуро‑кай, тоже погоняло, но к нему же обращаются «господин Акай».

– Не напоминай, – Такэда поморщился. – Хорошо, что тебя выперли из клана, хоть не придется общаться с якудза и пить с ними виски. Какого ёкая ты вообще вспомнил Тамуро‑кай?

– Меня не выперли, – серьезным тоном уточнил Ронин. – Я самовыперся. Причем, с большим удовольствием.

– И с не меньшим удовольствием на них работал, – укорил его Такэда. – Знаешь, в якудза по‑разному попадают. Кто‑то из жадности, кто‑то для понтов, кто‑то из страха, кому‑то круть девать некуда. И я к тебе без особых эмоций относился, пока не узнал, что ты служил в силах самообороны, носил форму, погоны… И так опустился.

– Я? – Ронин рассмеялся. – Это я опустился? Вы на себя посмотрите, господин инспектор. Меня ладно, со службы выперли. А вас не выгонял никто, вы сами сдристнули, когда запахло жареным. Так что не надо мне нотаций читать. Каждый из нас сделал свой выбор. Хотите, топайте обратно в полицейский участок, вас там приветят. А нет, так не гоните волну. Я не терплю уныния, тем более в своем доме.

– Вот! Приехали! – раздраженно ответил Такэда. – В твоем доме. Именно! И ты мне постоянно на это указываешь.

– Ну, а если бы вы меня приютили, не указывали бы?

– Приютили! Слово какое! Я что, собака, чтобы меня приютить?

– Так, понеслась звезда по небу! Отставить уныние! Вас опять мозгами не в ту сторону занесло. Я не военный, вы не полицейский. Мы оба выбрали то, что выбрали. А теперь главный вопрос, что в вашей жизни ухудшилось после принятого решения? Только объективно, без соплей? Вы хотели сражаться с якудза? Ну, сражайтесь, вам же для этого все условия создали!

– Я не хотел сражаться, я хотел их сажать, по закону, – ответил Такэда.

– И много посадили? Ну, с гопотой на улицах понятно, байкеров тоже щемили, воров мелких. Зашибись. А крупную рыбу взяли хоть раз?

Такэда нахмурился.

– Нет, вот не надо бровки домиком, как у гейши. – Ронин закончил натирать мотоцикл и кинул ветошь в мусорный ящик. – Брали крупную рыбу, или нет?

– Нет. Начальство с ними такие шашни крутило, что блевать тянуло.

– Начальство – это фигня, – уверенно заявил Ронин. – Важнее, какая у вас цель была, зачем вы хотели пересажать главарей якудза?

– Чтобы очистить улицы, спасти жизни…

– Вот! Законными методами этого принципиально сделать нельзя. Главари кланов всегда найдут и лазейку в законе, и хорошего адвоката, и денег на взятки. Закон, господин инспектор, обязателен к выполнению только рядовыми гражданами. Так что вы изрядную долю жизни занимались фигней. Намерение у вас было одно, а делали вы совершенно другое.

– Ну… – Такэда задумался.

– Без «ну». Сейчас у вас возникла возможность действительно очистить улицы. С такой поддержкой, которая в полиции и не снилась. А вы сопли на кулак наматываете. Не стыдно?

Такэда хмыкнул.

– В чем‑то ты прав, но думать так непривычно, – признался он.

– Вот и привыкайте. Тем более, мне звонил наш великий и ужасный покровитель с новым заданием.

– Ты уверен, что он не ёкай? – всерьез поинтересовался Такэда. – Может, кто‑то намайнил заклинание, и открыл портал, как это уже было в токийском правительственном центре? Ёкай проник сюда и теперь творит, что хочет.

– Честно говоря, пофигу. Вы знаете, зачем я, как вы соизволили выразиться, спутался с якудза и работал на них? Думаете, мне деньги были нужны? Нет. Мне нужна была справедливость. Справедливость же всегда основана на силе. Кто сильнее, у кого мощнее пушка, больше патронов, кто ее ловчее держит в руках, и при этом не попадается, с тем и правда. Мне нужна была сильная сторона, мощная пушка и до фига патронов, чтобы довести до конца одно дельце. И мне было без разницы, насколько сильно с той стороны смердит. Якудза мне дали и пушку, патроны, и возможность отмазаться. Но чего стоят якудза в сравнении с нашим покровителем, который по щелчку пальцев стер нас со всех камер и из всех баз? Да пусть он хоть сто раз ёкай, это даже лучше.

– Может и так, – со вздохом произнес Такэда. – Хотя, скорее он какой‑то запредельный маг, если честно. Случайно намайнил какое‑то мощное заклинание, потом, по этому принципу, создал другие, и вывел магию на новый, никому недоступный уровень. Впрочем, ты прав. Пока наш покровитель требует от нас зачистку кланов якудза, меня это вполне устраивает. Знаешь, что я сказал старшему инспектору Сугаваре, когда он спросил мое мнение о Торе?

– Удивите.

– Я сказал, что им бы памятник поставить за то, что они сделали с главарями кланов.

– Вот! – с довольным видом сказал Ронин. – Теперь же вы сами имеете возможность освобождать город от якудза. Радоваться надо, а не вешать нос. Тем более у нас знаете кто на повестке? Ух! Тамуро‑кай. Вот почему я его вспомнил. И не просто один из главарей. Нам всю шайку‑лейку надо вывести под корень, вместе с их производственной базой.

От удивления Такэда вытаращился и отставил недопитую банку пива.

– Ты серьезно?

– Короче, у калана Тамуро есть завод и несколько, как водится, мануфактур на мелочевку. Выпускают экзоскелеты, промышленных и сельскохозяйственных роботов, сомнительного состава удобрения. Наш покровитель сказал, что этого всего быть не должно.

– Не, ну это не реально, – уверенно заявил Такэда. – Ладно бы оябуна грохнуть, зачистить приближенных, спутать текущие планы. Но чтобы остановить производство, надо действовать прямо наоборот.

– Верно мыслите, господин инспектор. Начинать надо не с людей, а с производства. Если разрушим хотя бы мануфактры, не обязательно главный завод, это нанесет по клану удар, и восстановят они производство не скоро. А там разберемся, кого резать в первую очередь, кого во вторую.

– Тебе лишь бы резать. – Такэда поморщился. – Мануфактуры хорошо, но на заводе готовая продукция, и ее немало. Продадут то, что есть, восстановят финансовую систему и тут же все перезапустят. Нет, бить надо в самое сердце. Только я не представляю как.

– Думайте. Это ваша работа. А я пойду проверю, сколько у нас взрывчатки.

– О взрывчатке рано думать. Лучше прокатись к заводу, посмотри, что там к чему. Своим взглядом прикинь, какой там можно нанести ущерб, чем, и какие для этого нужны точки проникновения.

– Как раз байк начистил, – с улыбкой ответил Ронин. – Ждите.

Через четыре часа, когда Ронин вернулся после разведки, он застал Такэду в гостиной. Тот сидел на татами, разложив полукругом распечатанные листы с картой завода и прилегающих кварталов.

– Нет там никаких точек проникновения, – зло произнес Ронин, усаживаясь напротив. – Основной корпус с цехами, это десять этажей производственных площадей, типа огромной многоуровневой парковки. Вокруг стена. Мало того, что она высоченная, так еще и сделана из пятислойного армированного композита. Никаким гражданским транспортом, даже с хорошего разгону, даже если начинить грузовик взрывчаткой, стену эту не прошибить. Там наверняка еще и противокумулятивная защита в сердцевине.

– Не тарахти, – попросил Такэда. – Высоченная стена, это сколько метров? Смотри, тут рядом проходит эстакада линии монорельса, она высотой восемь метров. С нее никак нельзя через стену?

– Вы не дослушали. – Ронин вздохнул. – Во‑первых, они там не дураки. Стена выше линии монорельса, они ее специально наращивали, есть следы. Во‑вторых, я глянул в бинокль из ресторанчика в соседнем небоскребе, на гребне стены есть объекты, намекающие на активную защиту, а на самом заводе пулеметы, направленные точно на гребень. Скорее всего, автоматические, срабатывающие от изменения пиксельного поля в зоне наведения камеры.