— Его, дурака, Исай с татарами замучали, а Варвару с собой увели, — буркнул Даниил. — Оставьте его. Может, ещё успеем девку спасти.

Но кони устали, и, чтобы вконец не запалить их, пришлось перейти на неспешную рысь.

Уже за полдень наткнулись на татарскую стоянку. Но людей не было видно, только одинокая юрта.

— Осторожней, князь, — предупредил Тяпка. — Татары народ коварный. Вдруг засада?

Но поблизости никого не было, лишь конские следы вели вдоль правого берега Байгоры вверх по течению. Казаки заглянули в юрту. Пусто, только на земле окровавленное тряпьё валяется, словно здесь кого-то пытали.

— Где же Варвара? — пробормотал Даниил. — Жива ли?

— Должно быть, жива, — вздохнул Тяпка. — Иначе тут бы лежала. Видать, её ссильничали и дале повезли.

— Так поскакали! — вскинулся Рус. — Может, догоним.

— Не догоним! — отрезал князь. — И её не спасём, и лошадей загубим. Пешком потом из степи прикажешь выбираться, да? Разнуздать коней, — приказал, — и дать им овса. И самим трапезовать, а то сил не хватит с татарами ратиться. Немного передохнем и тронемся.

Сердобольный Рус покачал головой:

— Пропадёт Варька... И Конь пропадёт...

— Умолкни, без тебя тошно! — рявкнул на брата Тяпка. — Лучше своим конём займись.

Рус потерянно махнул рукой, отвёл животное в сторонку, разнуздал его, снял с крупа суму с овсом, отсыпал зерна в другую сумку и повесил её на морду четвероногому другу. Конь захрумкал овсом, а сам Рус достал из-под потника седла кусок вяленого мяса и начал жевать, печально уставясь куда-то в одну точку. Ему жалко было Варвару, которую ещё можно было спасти на радость товарищу. К счастью, томиться Русу пришлось недолго. После короткой передышки отряд двинулся дальше вверх по течению Байгоры по следу врага.

— Лишь бы метель не разгулялась, — заметил князь. — А то след потеряем.

— Не потеряем, если они не свернут в степь, — заверил Тяпка.

— Их кони небось скоро сдавать начнут.

— Монголки выносливы, — возразил атаман.

— А у Лымаря монголка?

— Русачка.

— Это он им обуза. Да ещё и Варвара... Стой! — натянул вдруг поводья князь.

— Что такое?

— Следы пропали!

— Да вон они, в сторону пошли! — крикнул Рус.

— К Битюгу свернули, нехристи! — выругался Даниил. — А следы-то совсем свежие.

— Подтянись, ребята, скоро догоним! — пришпорил коня Тяпка. — Но и глядите в оба, как бы на засаду не напороться!

Казаки прибавили ходу и вскоре увидели впереди одинокого всадника, который что было мочи погонял свою пегую кобылу, но та уже явно выбилась из сил. Рус нагнал всадника и, схватив за ворот кафтана, сбросил его с седла. Это был Дымарь. Его окружили.

— Попался, сука! — Пыряй вытянул беглеца плёткой по голове. Тот взвизгнул от боли, из рассечённой щеки потекла кровь.

— Помилосердствуйте, братцы, помилосердствуйте!.. — благим матом заорал Дымарь.

— Ты нам не брат, скотина! — Князь спрыгнул с коня и, выхватив саблю, приставил её к горлу пленника. — Где Исай? Где татары?

— Ускакали.

— Куда?

— На Токай.

— А не на Битюг?

— Не, юрт Ахмата на Токае.

— Кого-кого?! Так Ахмат на Токае стоит?

— Да...

Князь нахмурился:

— Сколько татар впереди?

— Семнадцать... С Сухэ...

Даниил скрипнул зубами — опять Сухэ!

— А Вепрь где?

— Какой Вепрь?

— Не знаешь, сука?! — надавил князь саблей на горло предателя.

— Знаю, знаю! Уже продали! — завопил тот.

— А Исай здесь?

— Здесь... — залился слезами Дымарь.

— Ты кому служишь, скотина? — зло рыкнул Тяпка.

— Вагизу.

— Давно?

— Со времён Ахматовых слобод на Липецкой земле.

— Исай с Вагизом уже снюхались?

— Да.

— И Вагиз знает, где наш лагерь стоит?

— Знает... — пролепетал Дымарь.

— А Варвара жива?

— Её Исайна Токай везёт, хочет Ахмату подарить.

— Вы её ссильничали?

— Ссильничали... — совсем помертвел от страха Дымарь.

— А ты?

— И я... заставили...

Удар саблей — и предатель с разрубленным горлом забился в агонии. Кровь хлынула на снег, Дымарь дёрнулся и затих.

— На конь! — снова скомандовал князь. — Вперёд!.. Погоня по степи продолжилась. Два дня искали татар казаки, но так и не нашли. А к вечеру второго дня заметили вдруг что-то тёмно-бело-красное шагах в ста от тропы...

Полуприкрытое лохмотьями тело Варвары было всё в резаных ранах, синяках и кровоподтёках. Однако смертельный удар был нанесён в сердце: под левой грудью зияла глубокая рана. Варвара спокойно, словно в забытьи, смотрела остекленелыми глазами в небо.

Казаки долго потрясённо молчали.

— Заверните её в попону, — приказал наконец князь, — и привяжите к седлу. Возвращаемся домой...

— Как возвращаемся?! — изумился Тяпка.

— Так! Слишком мы далеко ушли. Сухэ уже не догоним, а сражаться с большими силами татар кишка тонка. Наткнёмся на сотню — и что?

— Ну и поляжем тут! — задрал нос Рус. — Зато за Варвару поганым отплатим!

— А какой будет толк-то от нашей гибели? — пожал плечами князь. — Только супостатам радость. Нет, сейчас не бросаться как несмышлёные отроки в пекло надо, а быть хитрее татарина. Надо жить и бить эту нечисть вместе с предателями Исаями и лымарями! За Варвару мы ещё поквитаемся, ох как поквитаемся. Я этих мерзавцев так казнить буду, что сами скорой смерти запросят!

— Верно, Даниил Александрович, — кивнул Тяпка. — Наша гибель — татарам радость. — Повернулся к остальным: — Други мои! Я слагаю с себя обязанности атамана. На войне должен быть один командир, и пусть им будет князь Даниил Воронежский! А я снова стану рядовым казаком, как при атамане Кунаме. Веди нас, князь-атаман, хоть на татар, хоть в пекло, мы с тобой!

— Веди нас, князь! — гаркнули все.

Даниил поднял руку и, когда шум затих, сказал:

— Соратники, дружина, казаки! Вы доверили мне свои судьбы — что ж, я подчиняюсь вашей воле. Но тогда уж не обессудьте: все мои приказы должны выполняться беспрекословно. За неповиновение — смерть. Согласны?

— Согласны, атаман!

— Скажу пока одно, и главное: мы будем воевать с татарами в этих степях и в лесах воронежских. Подробности дома обговорим. А сейчас — возвращаемся. На конь!..

Назад ехали медленно, не спеша: щадили измученных лошадей.

— Беспокоюсь я за Коня... — вздыхал всё время Рус.

Хмурыми въехали казаки в лагерь. Первого встретили Прокопа Селяниновича.

— Кто? — побледнел купец, увидев притороченный к седлу труп.

— Варвара, — буркнул Даниил. — А где Конь?

— Пропал.

— Как пропал?

— Так. Ушёл вечером и не вернулся.

— Искали?

— Всю округу исходили — не нашли.

— Вот ещё беда-то...

— Варварушка!.. — жутко заголосила выскочившая из землянки Вазиха.

Тяпка и Даниил сидели вдвоём в княжей избе. Стемнело. Зажгли лучину, на стол поставили трапезу, повечеряли.

— Надо готовиться к тяжёлой войне, — вздохнул, отложив ложку, Даниил. — К нам идут люди. В основном липчане и воронежцы, кто после Ахматова погрома уцелел.

— Да, немало народу ещё по лесам скитается, — кивнул Тяпка. — Иные разбойничать начали, уже не только на татарские обозы, но и на русских купцов и простой люд нападают. Пока совсем не одичали, надо привлекать их в наше воинство.

Налили мёду, выпили, зажгли новую берёзовую лучину взамен почти прогоревшей.

— Новобранцев надо учить владению оружием, — напомнил князь Даниил. — Чтоб сабля, шашка, пика, меч, аркан точно к руке прирастали. Это кому поручить?

— Я думаю, Порфирию Пантелеевичу. Боец, каких поискать, и к тому же зело опытен и уважаем всеми.

— Согласен. И трёх-четырёх знатных рубак ему в подмогу. Вот как наберём сотни две-три лихих казаков, тогда и смело сможем ходить в степь на татар.

— А оружие, княже? Его ведь много надобно.