Неруда посетил Мачу-Пикчу в октябре 1943 года, написал поэму у себя дома в Исла-Негра в августе — сентябре 1945 года и опубликовал впервые лишь в 1946 году.

Эти два года, пока зрело великое произведение, — время, что было необходимо для развития всех идей, возникших при встрече поэта с затерянным в поднебесье городом. За это время в сознании поэта происходила серьезная работа по осмыслению событий собственной жизни и событий политического характера. В эти два года определились более четко позиции Неруды в отношении к обществу и к самой истории.

Когда Пабло Неруда принялся писать поэму, он уже был сенатором от Коммунистической партии Чили. Он стал голосом тех людей, что жили на землях, принадлежавших до 1879 года Перу и Боливии. Эти земли лежат недалеко от Мачу-Пикчу. И можно считать, что прежде они тоже входили в состав Империи инков. А стало быть, многие рабочие чилийской пампы — прямые потомки Хуана Глотающего Холод, Хуана Каменотеса, Хуана Босоногого. Выходит, за него голосовали в Тарапаке, в Антофагасте те, кто в кровном родстве с Виракочей^{113}, с Зеленой Звездой, с Бирюзовым Камнем! Когда-то они были творцами «гранитного светильника», «каменного хлеба». Их предали забвенью. Но поэт расскажет о них, поведает их историю, чтобы все узнали о ней, а главное — чтобы был изменен ее ход. «Проникните в губы мои и вены. / Говорите моими словами и кровью»[106].

Поэт станет их глашатаем. Нет, «Вершины Мачу-Пикчу» вовсе не политическая проповедь, не молитвенное возглашение, но — вот где страшная ересь! — в этой поэме получили выражение те же мысли, что Неруда излагает перед рабочими на селитряных рудниках, перед потомками безвестных творцов «Горного города граненого камня». Речи Пабло Неруды почти всегда настоящая поэзия, причем в буквальном смысле этого слова. Ведь он нередко читает свои стихи труженикам пустынной, заскорузлой пампы. Сегодня эти труженики взрывают динамитом землю, чтобы добыть селитру и извлечь из нее нитрат. А вчера они сеяли маис, ткали одежды из шерсти викуньи, повиновались отважным воинам-правителям. Но и у прежних, и у нынешних людей одна и та же судьба. «Погребенные в общей бездне, тени одной могилы…»[107]

Есть определенная связь между двумя датами, которая помогает нам глубже вникнуть в смысл этой поэмы. 8 июля 1945 года Неруда вступил в Коммунистическую партию Чили, а через месяц он начал писать «Вершины Мачу-Пикчу». Эти два события не только совпадают во времени. Они обусловили друг друга и тесно переплелись…

В поэзии Неруды никогда не было никаких фантасмагорий, и она не допускает мистических толкований. В «Вершинах Мачу-Пикчу» Пабло Неруда выступает не как археолог; он — поэт, который внимательно всматривается в историю, в ушедшие века. И ему открываются новые горизонты. Он слышит голоса прошлого обостренным слухом при совершенно иной акустике. Неруда вдыхает таинственные, неведомые запахи, что источают руины. Но у него теперь иное обоняние. Попади он на вершины Мачу-Пикчу в двадцатилетием возрасте, у него, безусловно, родилось бы стихотворение, но — совсем не такое, как эта поэма.

Да, все в ней увидено глазом подлинного поэта, а не кабинетного ученого, академика. В поэме нет ностальгического звучания. Ведь главное желание Неруды — органично войти в плоть, в контекст этого удивительного мира, к которому он причастен, с которым он един. Пабло Неруда не собирался следовать древним эдам и слагать поэму о подвигах избранных правителей, об учителях-амаута, о «посвященных», что одни лишь имели доступ к культуре. Только революция, только социальные перемены, перевороты, утверждает поэт, приведут к признанию прав Хуана Каменотеса и тех, кто ему братья сегодня и вчера.

«Вершины Мачу-Пикчу» не путевой дневник и не гимн во славу древних богов. В этой поэме Неруда пересекает давнюю длинную границу, отделяющую его от доколумбовых времен, к которым, он уверен, восходят его корни, его собственная жизнь.

Эта поэма исключает саму возможность вопросов. Она являет собой цепь утверждений в некоем органическом единстве. И выходит за пределы мистики. Поэт проводит пунктирную линию, которой означен разрыв между двумя цивилизациями, между имущими и неимущими, между правителями и бесправными.

В «Вершинах» Пабло Неруда рвет с традиционным пониманием поэзии и истории. Эта поэма — детище его жизненного опыта. Пристально всматриваясь в каждую деталь Мачу-Пикчу, в нагромождение великих камней, он находит ответы на многие мучительные вопросы. Все внимание поэта сосредоточено на безымянном человеке, сотворившем эту удивительную крепость, что многие столетия была сокрыта от людских глаз. Безвестный строитель станет в поэме символом всех угнетенных, всех подневольных. Неруда мысленно рисует себе жизнь этих людей, которые, скорее всего, даже не ведали, что над ними чинят насилие и произвол.

В те далекие времена процветала устная культура и не было письменности. Поэту удается расслышать слова, что канули в глухую тишину, он стремится воссоздать все, что завещали грядущим векам безмолвные камни. Ведь он — их глашатай! Ему суждено раскрыть тайник их памяти, стать голосом всех смолкших навечно.

Запрятанный в сельве город-крепость молчал на протяжении жизни двадцати поколений. Поэт станет его устами, его дыханьем. Он воскресит тех, кто до сей поры молчал. Кого никогда не видели, не слышали. Неруда наново сотворит Мачу-Пикчу. Сделает город инков своим городом, будет плотью от его плоти. Он превратит Мачу-Пикчу в удивительный по силе выразительности художественный образ, в творение наших дней, и его поэма станет великой страницей литературы и истории. Слово, созданное Нерудой из долгого безмолвия, обретет животворящую силу. Оно воспарит, восстанет из небытия волшебством поэтического воображения. И загадочный город обратит свой взгляд на нас, людей XX века, и обретет вольное дыханье!

Два года, отделяющие восхождение Неруды к вершинам Мачу-Пикчу от создания поэмы, — время сложной работы, составные компоненты которой, корешки, жилки, проступают все отчетливее и отчетливее в живительном переплетении подсознания, революционного видения общественных связей и коллективного исторического опыта.

В этой поэме Пабло Неруда обращается к теме смерти. Но смерть у поэта не есть нечто застывшее, вневременное. Она знаменует собой перемены и последовательное движение. Поэма «Вершины Мачу-Пикчу» приняла на свои плечи всю тяжесть ушедших веков. Город инков умер в далеком прошлом, но в его великом посыле — биение самой жизни. Поэт тонко чувствует ритм, дыхание истории, он знает, что история — всегда движение. Неразгаданный город вовсе не монолит, рухнувший в неведомой людям катастрофе. Зоркий глаз поэта видит линию, которая разделяет общество на классы, видит молчаливую или клокочущую борьбу властителей с бедняками, могучих с нищими духом.

Неруда отправился к высям Мачу-Пикчу не из праздного любопытства. В глубинах истории он искал полноправные обоснования нынешней революционной борьбы, которая стала насущной необходимостью для людских судеб. И поэт находил все новые и новые аргументы в ее защиту. Неруда сумел усмотреть диалектическую связь между великим городом, который возводили час за часом, месяц за месяцем, век за веком, и тем резким поворотом, переломом, который предполагает решительные перемены, полную мутацию. Те самые перемены, что он ощущает в самом себе.

Мачу-Пикчу — революционное событие в творчестве поэта. И оно открывает новый путь для развития всей латиноамериканской поэзии. «Вершины Мачу-Пикчу» — новая веха в литературе всего континента. Неруда отказывается от идиллического священнодействия вокруг «городов Солнца». Постижение прошлого должно служить настоящему и переосмыслению самой истории. «Вершины Мачу-Пикчу» и есть отражение результативного поворота в самом мышлении поэта. Это новая ступень его исторического сознания. Это — Неруда в свои сорок лет.