— Кью, объясни, как фотоаппарат может зафиксировать не то, что есть на самом деле? — потребовала Эм.

— У меня есть одна идея, но мне хотелось бы получить больше данных, — скривился Кью. — Возможно, постоянно действующее заклинание умудряется менять характеристики фотонов на небольшом расстоянии от объекта, что, в теории, соответствует теории бран, и даже доказывает возможность динамических изменений характеристик колебаний этих бран. Это потрясающе, целая новая область для исследований. Только вы же, сволочи, мне опубликовать их не дадите.

— Паровоз типа «Прерия», по-моему, LMS Fowler 2-6-2T, модель 1933 года, — прищурился Эс. — Кью, посмотрите, это больше похоже на объект из вашего времени.

— Где? А, да. Нет, это модель 1931 года, на них ставили тендер-конденсаторы, — Кью показал на идущую от котла трубу. — Обычно такая модель предназначалась для работы в туннелях.

— Туннели?.. Да где, чёрт побери, они нашли в Британии туннели, в которых можно безнаказанно ездить на оранжевом паровозе — и не привлекать ничьего внимания?!

— Да пёс с ним, с паровозом, — рявкнула Изабелла Крулл. — Посмотрите лучше на фотографию 14. По-моему, мы сумели установить местонахождение Пасеки!

— Они ведь это не серьёзно? — спросил Бонд, пугая проходящих мимо школьников абсолютно остекленевшими глазами.

— О, абсолютно серьёзно! — ответила Гермиона весело и задорно.

— Монголия — величайшая мировая держава?!

— Ага!

— А монгольфьер — основное средство общественного транспорта в Монголии?!

— Ага!

— Устройство колесцового замка для кремниевого ружья как высшее достижение магловской военной техники?!

— Ага!

— Они издеваются?!?!

— Не-а!

Суперагент взлохматил волосы. Сознание специалиста отказывалось принять тот факт, что единственное творение Леонардо да Винчи, получившее признание при его жизни, считалось вершиной научно-технического прогресса.

— А как же самолёты, танки, автоматическое самозарядное оружие, стрельба с закрытых огневых позиций за горизонт, ракетная техника? Выход человека в космос, высадка на Луну, исследования солнечной системы? Ядерные реакторы, водородная бомба, победа над чёрной оспой, компьютеры, суперкомпьютеры, использование компьютерной графики для производства спецэффектов в кинофильмах? Кстати, сам кинематограф? Видео? «Поляроид»? Микроволновые печи, кондиционеры, сотовые телефоны, океанские лайнеры? Это всё что — не считается?

Гермиона бросила быстрый взгляд вдоль коридора, убедилась в отсутствии слишком уж явно любопытствующих глаз, схватила Джеймса за воротник мантии и втянула его за собой в пустой класс.

— Ты чего?! — зашептал сбитый с толку суперагент. До сих пор в его жизни красотка, вталкивающая его в пустую комнату, делала это только с одной из двух целей, обе из которых переводили дальнейшие события в категорию «18+»: либо из-за сцен, содержащих великое светлое чувство и откровенное изображение секса, либо из-за сцен, содержащих попытку убийства и откровенное изображение насилия. Однако его предыдущая тирада вряд ли была способна спровоцировать сексуальный интерес даже у нимфоманки, а Гермиона не казалась ему девушкой, которая решится на убийство с сомнительной выгодой в конце учебного дня. Поэтому Джеймс Бонд пребывал в замешательстве, не зная, как реагировать на порывистое движение девушки.

Гермиона захлопнула дверь за спиной Джеймса и уронила тяжёлую сумку с учебниками на парту.

— Я понимаю, что для тебя это был первый урок магловедения, но я изучаю его уже два года, — горячо зашептала она. — Поверь мне, сегодня был ещё не самый странный урок. Я думаю, что…

В ухе Джеймса блеснула крошечная металлическая пуговица. Далеко от Хогвартса, в Лондоне, самописец, регистрирующий колебания металлического штырька, задрожал.

— …Что темы для уроков специально выбираются так, чтобы маги считали, что они превосходят маглов, — жарко шептала Гермиона.

Джеймс огромным усилием воли отрешился от ситуации и задумался исключительно над содержанием слов девушки.

— Поясни, — попросил он, тоже сбрасывая свою сумку на парту.

— Ну, я заметила, что то, чему нас учат, — это не наука, — Гермиона поправила волосы, убрав прядь за ухо. — Нам дают разрозненные сведения безо всякой статистической обработки, не следуя какому-нибудь порядку, не сводя их в систему. Мы можем на одном уроке изучать электричество и разбирать принципиальную схему электродвигателя, а на следующем рассматривать устройство паровоза, с фотографиями их безумно сложной приборной панели. При этом нам обязательно расскажут, что паровозы вроде «Хогвартс экспресс» были дополнительно усовершенствованы, чтобы повысить их эффективность. Поэтому у детей закрепляется мнение, что электродвигатель — это что-то проще паровоза, паровоз — лучше электродвигателя, а магически усовершенствованный паровоз — ещё лучше.

— Я обратил внимание, — Джеймс достал учебник магловедения и открыл его, — что мы в этом году сначала проходим радиосигналы, потом — телеграф, а потом у нас есть глава о магическом использовании радиоприёмников.

— Это именно то, о чём я говорю, — Гермиона потянула книжку на себя. — Ты почитай эти главы: сначала мы узнаем, что маглы сумели производить радиоволны с помощью искрового разряда, затем — что они разработали азбуку Морзе и начали передавать сигналы по проводам, а маги усовершенствовали эти решения и сумели передавать по радио звук.

Учебник магловедения затрещал.

— И никаких тебе упоминаний о коротких волнах, которые могут отразиться от ионосферы и добраться до любой точки земного шара, или об ультракоротких волнах, с помощью которых можно передавать даже стереозвук, — Джеймс Бонд позволил учебнику выскользнуть.

— Вот именно! А ты-то откуда это всё знаешь?

— Но в этом ведь и причина того, что волшебники считают маглов ниже себя! — прозревая, воскликнул суперагент. — Им никто никогда не рассказывал, насколько маглы умные и прогрессивные. Даже те немногие, которые интересуются поведением и жизнью маглов и запишутся на соответствующий факультативный курс, не узнают ничего, отражающего реальное положение дел. И то, что они выучат, будет только подтверждать их мысль: маглы неспособны создать ничего стоящего, весь прогресс в мире — от волшебников! Но на самом деле это не так, ведь именно волшебное сообщество является реакционным! Именно волшебники застряли в средневековье!

— Гарри, но откуда ты знаешь про диапазоны радиоволн? Это следы этой твоей… Второй личности?

— Да, — кивнул Джеймс. — Я не знаю, что это была за личность, но она очень много чего знала о мире. И была поумнее многих магов!

— Нисколько не сомневаюсь, — кивнула Гермиона, отдавая книжку обратно. На краткий миг пальцы Джеймса и Гермионы коснулись друг друга. По подросткам словно пробежал электрический разряд, Джеймс отдёрнул руку, Гермиона смутилась.

— Я очень хотела бы, чтобы ты побольше рассказал мне об этой личности, — попросила Гермиона, маскируя смущение вознёй с собственной сумкой. — Кажется, она была очень необычным человеком. И ты очень изменился за лето, Гарри.

— Необычным — это уж точно, — проворчал Джеймс, складывая учебник в сумку. — Но, увы, сейчас я точно ничего не смогу рассказать, мне надо идти к Жабе, отбывать наказание.

— Иди, конечно, — Гермиона подняла сумку на плечо. — Потом обязательно расскажешь, что за наказание придумала эта ведьма.

Джеймс Бонд зашёл в туалет, заперся в кабинке, проверил путь по Карте Мародёров и постучался в дверь кабинета Долорес Амбридж ровно в пять часов вечера.

— Войдите! — послышался из-за двери тоненький девчачий голосок преподавателя по Защите от Тёмных Искусств. Джеймс Бонд вошёл, заинтересованно оглядываясь по сторонам.

На все поверхности были наброшены ткани — кружевные или обычные. Стояло несколько ваз с засушенными цветами, каждая на своей салфеточке, а на одной из стен висела коллекция декоративных тарелочек с яркими цветными котятами, которые различались, помимо прочего, повязанными на шею бантиками. Котята настолько напоминали любимого персидского кота главы «СПЕКТРа», международного преступника Блофельда, что Джеймс ошеломлённо пялился на них, пока профессор Амбридж снова не заговорила.