— О, я умею поддерживать жизнь очень долго, — облизнулась графиня Джакопо, показывая длинные, иглоподобные клыки. Её глаза не отрывались от мерной пульсации часов.

Билл закрыл глаза. Ремешок часов отстрелился, и только реакция Таннера, подхватившего часы и прижавшего их к руке, предотвратила трагедию.

— Управление с помощью нейронного импульса, — словно извиняясь, пропыхтел он, прикрепляя ремешок обратно к часам. — Проще говоря, крепление реагирует на мои мысли. Для того, чтобы превратить тут всё в облако высокотемпературной плазмы, мне достаточно только подумать.

Вампирша с видимым усилием оторвала взгляд от часов, спрятала клыки и приветливо улыбнулась:

— Ладно, вы получите свою аудиенцию с графом.

Один из технических работников подошёл, небрежным взмахом руки заставив других слуг испариться без следа:

— Вы привели весьма убедительные аргументы… Итак, я вас слушаю, джентльмены. Желаете разговаривать здесь, или пройдём в мой кабинет?

Билл Таннер закончил прикреплять ремешок обратно к часам и вежливо поклонился старому вампиру:

— Ваше сиятельство, должен признать, вы на портрете вышли хуже, чем в жизни.

— Не возражаете, если мы присоединимся к вашей беседе?

— Одну минутку, господа… И дамы.

Таннер отвернулся от вампиров и отвесил по крепкому подзатыльнику Джиму и Джону:

— Я вас, придурков, для чего с собой позвал? Чтобы вы ушами хлопали, пока к нам туристы пристают?

Затем бывший шеф аналитиков, а ныне единственный действующий агент-«три нуля», обратился к парочке русских туристов, вынырнувших из-за двери:

— Лёня, Вольха, прошу прощения, но этот разговор, увы, не предназначен для чужих ушей. Уж не обессудьте.

Блондин Лён медленно подошёл, поднимая верхнюю губу и демонстрируя внушительные клыки:

— Для чужих ушей он, конечно, не предназначен, что верно, то верно. Но ведь мои уши — не чужие. Я тоже очень заинтересован услышать, что именно вы собираетесь поведать графине Джакопо. Можно сказать, кровно заинтересован. Да и Вольхе будет интересно… Не так ли, дорогая?

Девушка, которую Билл до сих пор считал чем-то вроде средства для приятного времяпровождения при Лёне, усмехнулась, подняла ладони перед грудью и развела их примерно на полфута. Между ладоней зажглась пронзительно-синяя сфера в шесть дюймов диаметром, ласкающая кончики пальцев и основания ладоней девушки короткими, быстрыми разрядами молний.

— Конечно, милый. Мне безумно интересно, что вы, господа с Колымы, собираетесь рассказать европейскому Мастеру Вампиров.

Джон постучал Билла по локтю и подсунул ему под нос прибор, сварганенный в царстве техников Кью:

— Босс, она — магичка!

— Спасибо, капитан Очевидность, я уже как-то и сам догадался.

— Поразительное чудо! — прокомментировала Вольха. — Немые начинают говорить! Тупые начинают соображать! Спешите, пока ещё остались места!

— Арр’акктур тор Ордвист Ш’эонэлл, какими судьбами?! — распахнул объятия граф Джакопо, но ограничился вежливым похлопыванием блондина по плечу. — По-прежнему путешествуешь инкогнито? Как дела в твоей Догеве? Она всё такая же, дыра дырой, сплошные болота, комары и дороги, которые сами не знают, куда ведут? Рад видеть тебя у нас, тем более — с такой очаровательной женой[190]. Госпожа Редная, моё почтение… Конечно, я был бы ещё больше рад, если бы над нашими головами не висело шесть мегатонн, так что давайте, отложим приветствия и послушаем, что интересного может сказать вот эта пища.

По лицу Таннера скатилась крупная капля пота. Ставки ощутимо повышались. Значит, вампир и волшебница — муж и жена? Блин, кажется, планы сыграть на извечном противостоянии между магами и вампирами рассыпаются, как карточный домик во время урагана.

— Ну что ж, давайте, поговорим. Без свидетелей. Не возражаете побеседовать прямо тут?

— Не возражаем. Фактически, настаиваем. Правда, дорогая?

Вольха вместо подтверждения хлопнула в ладоши, раздавив синюю энергетическую сферу. На всех окнах разом с пушечным треском хлопнули жалюзи.

— …Тридцать шесть, тридцать семь, Варнава Вздрюченный, тридцать девять, сорок, сорок один, сорок два. Ну что, посмотрим, что нам приготовила Вселенная в ответ на, фактически, самый главный вопрос. Вопрос жизни, смерти и всего такого.

Джеймс Бонд высунул голову из-за угла коридора и обозрел бывшую глухую стену напротив гобелена, на котором тролли, одетые в розовые балетные пачки и тапочки, развлекались со своим учителем танцев.

Место глухой стены сейчас заняла дверь. И что это была за дверь! Её было вполне можно ставить в качестве водонепроницаемого люка где-нибудь между отсеками подводной лодки. Ориентировочно дюйм легированной стали и прочные засовы, входящие в специальные отверстия по всему периметру двери, управляющиеся колесом в её центре. И ни одного смотрового окошечка.

— Великолепно, — выдохнул Джеймс, взялся за колесо и крутнул его влево. Дверь с лязгом отворилась.

— Великолепно! — выдохнул Джеймс снова, на сей раз с восхищением.

Внутри был спортивный зал. Нет, не так, — Спортивный Зал, с заглавных букв.

Полный набор тренажёров: на плечевой пояс, на руки, на мышцы спины, на мышцы брюшного пресса, на межрёберные мышцы, на мышцы поясницы, на мышцы ног. Гимнастические снаряды всех видов и форм, начиная от банального коня и заканчивая навороченными перекладинами, с регуляторами жёсткости и высоты. Набор грифов и блинов к ним, целый мешок талька. Беговые дорожки с возможностью изменения угла наклона застыли ровными рядами; сразу за ними притулились велотренажёры и орбитреки. Все тренажёры выглядели довольно архаично, — и это естественно, ведь они должны были быть исключительно механическими, — но суперагент не ожидал и этого. За тренажёрами располагалась отлично оборудованная полоса препятствий, а за ней… Стрельбище?!

Джеймс Бонд подошёл поближе. Да, сомнений нет, именно на таком стрельбище он постигал азы науки совмещения тупорылой металлической болванки и уязвимых мест ростовой мишени. Сколько пороху было им сожжено… Агент усилием воли оборвал воспоминания и прошёл к зарешёченному оружейному шкафчику.

Шкафчик, разумеется, был тщательно закрыт со всех сторон частой металлической решёткой из тонких стальных прутьев. Будь у Джеймса кусачки побольше и несколько часов свободного времени, он, безусловно, сумел бы пробиться сквозь стенку шкафчика. К счастью, это не потребовалось: шкафчик был не заперт. Ключ весьма прозаического вида торчал в замке.

Джеймс распахнул дверцы, каждая размером с дверь гаража, и восхищённо цокнул языком.

Ножи боевые, ножи охотничьи, ножи метательные и ножи универсальные. Пистолеты, ещё в оружейной смазке. Номера последовательные, то есть всё оружие из одной партии. Пистолет-пулемёты, — от стареньких, грубоватых, но эффективных MP5 и до эффектных, футуристических FN P90. Штурмовые винтовки — и американские M-16, и израильские Galil, и российские автоматы АКС-74У под патрон 5.45… И даже австрийские AUG, нежно любимые непрофессионалами за их современный дизайн, встроенный оптический прицел, магазин из прозрачного пластика и возможность быстро превратить автомат в пистолет-пулемёт или в длинноствольный пулемёт, — как будто кто-нибудь берёт с собой на боевую операцию несколько дополнительных ствольных коробок… Винтовки и снайперские ружья стояли в специальных подставках с мягкой обивкой. Нижние отделения шкафа были заполнены патронами, тщательно упакованными в цинковые ящики. В специальном отделении, в вырезанных в мягком поролоне гнёздах, лежали ручные гранаты. Запалы от гранат хранились отдельно, в контейнере с контролируемой температурой и влажностью.

Суперагент с благоговением взял «Barrett M82», прицелился в ростовую мишень у дальнего конца стрельбища… И со вздохом поставил снайперскую винтовку обратно: на расстоянии в двадцать пять метров цель можно было поразить даже тапком.