В дверях Большого Зала Дамблдор и МакГонагалл чуть не столкнулись с Долорес Амбридж. Цветущая преподавательница ЗоТИ, в отороченной белыми кружевами розовой мантии, в напоминающей собачьи каракули розовой шапочке и в больших плюшевых тапочках с помпончиками, от неожиданности присела перед директором в неуклюжем реверансе.

— Доброе утро, профессор Амбридж! — расплылся в фальшивой улыбке директор.

— Добрейшее утречко, профессор Дамблдор, профессор МакГонагалл! — заворковала Долорес, с трудом удерживая в руках здоровенную пачку книг, перевязанную шпагатом и со следами совиной почты на верхней обложке. — Господин директор, вам так идут ваши расты! Как ваша спина, не беспокоит? У меня есть рецепт чудной мази против ревматизма, могу поделиться! Госпожа профессор, я случайно получила новый каталог когтеточек, не возжелаете взглянуть?

Декан Гриффиндора в панике закашлялась.

— А что, почту уже доставили? — деревянным голосом спросил Дамблдор.

— Да, только что, — улыбнулась Амбридж, балансируя пачкой книг на узких пухленьких ладошках, сияя от радости и пытаясь не вымазаться в следах совиной почты одновременно. Блестящие полосы какой-то притирки в морщинках на её лице выглядели похожими на полупрозрачные потёки золота. — Вот я, например, получила книги, которые так долго ждала. Пойду раскладывать их! А почему у вас такое кислое выражение лиц? О, кстати, о кислом выражении лиц, — надо будет обязательно зайти к профессору Снеггу, внести пару пунктов в план закупок. Ла-ла-ла…

Напевая вполголоса что-то маломузыкальное, но крайне эмоциональное, Долорес Амбридж с кряхтеньем поволокла полученный ассортимент букинистической лавки к себе в кабинет. Дамблдор и МакГонагалл с паникой во взоре смотрели ей вслед.

— Стоп, стоп, мы ещё ничего наверняка не знаем, — опомнился директор, приглаживая вставшие дыбом волосы.

— Но мы можем выяснить, — холодно заметила Минерва МакГонагалл. — Дин! Дин Томас!

— Да, госпожа профессор?

— Скажи, Гарри Поттер ночевал сегодня в вашей спальне?

— Да, мэм.

Выдох облегчения был почти зримым.

— Он ложился одновременно с нами, но незадолго до рассвета куда-то ушёл, и я его до сих пор не видел.

Директор «Хогвартса» и декан Гриффиндора уставились друг на друга. В их глазах плескался беспредельный ужас.

Незадолго до этой жуткой сцены…

Джеймс Бонд прошёлся вдоль условно прямой шеренги качающихся на холодном октябрьском ветру, зевающих и протирающих глаза школьников.

— Не спать! — воскликнул коммандер голосом отъявленного флотского сержанта. — Мы пришли сюда спортом заниматься, или что?

На первое занятие новоявленного кружка поклонников здорового образа жизни «Эндорфинная эйфория» явилось всего двенадцать человек. Честно говоря, Бонд и на это-то не рассчитывал, но он помнил мудрое изречение руководителя норвежской разведки[160]: «Тише едешь — дальше будешь». Говорят, что казнь лиц, приговорённых к ликвидации службой силовых операций норвежской разведки, была наиболее жестокой из всех возможных: приговорённые умирали от старости, но в постоянном ожидании.

Бонд взглянул на полоску света над восточным горизонтом и обратил свой взгляд на поступивших в его распоряжение бойцов. Бойцы, ещё сами не знавшие, что они бойцы, пытались согреться. Близнецы Уизли беззастенчиво дрыхли, укутавшись в тёплые мантии и облокотившись друг на друга.

— На первом занятии я ознакомлю вас с правилами физической подготовки, — объяснил Джеймс Бонд, прогуливаясь вдоль импровизированного строя. — Если кто-то спросит, имейте в виду, что я рассказываю всё это для себя и разговариваю сам с собой, а вы тут вовсе не при делах, просто стоите рядом и слушаете. Сначала я раздам вам порядковые номера.

Джеймс сделал длинный скользящий шаг и коротким тычком в плечо свалил Фреда Уизли на стылую землю. На рухнувшего брата повалился Джордж.

— Оди́н!

— Эй, ты чего пинаешься?

— Встаньте, оба. Запоминайте свой номер! Я специально шлёпаю вас достаточно чувствительно, чтобы вы запомнили его. Это очень важно, я не просто так это делаю! Неужели вы считаете, что я ради своего удовольствия вас колочу?! — Джеймс отвернулся, пряча улыбку. Когда ещё можно будет совершенно безнаказанно отвесить оплеухи близнецам Уизли, беззастенчиво терроризирующим учеников младших курсов!

— Готовы? Я — номер ноль. Фред, — оди́н! Джордж, — два! Прости, Джордж, я, кажется, слегка переборщил. Всё нормально? Челюсть не сломана? Три! Четыре! Невилл, — пять! Шесть! Семь! Гермиона, — восемь! Девять! Чжоу, десять! Джинни, одиннадцать! Захария, двенадцать! Все запомнили свои номера?[161]

Нестройный хор голосов имел, в среднем, утвердительную окраску.

— Для чего нам нужны эти номера? Это сейчас нас двенадцать. Завтра нас будет пятнадцать, послезавтра — семнадцать…

— Запослезавтра — девятнадцать! — выкрикнул Колин Криви, сверкая на Бонда обожающими глазами.

— Верно, спасибо, Колин. Я имею в виду, что нас скоро будет много. Настолько много, что мы не сможем упомнить, кто из нас где. Поэтому каждый получает номер, и он отвечает за людей, получивших ближайшие к нему номера. Таким образом, за каждого человека ответственны два других, получивших номера, ближайших к нему. Ты, Чжоу, номер десять, должна знать, где находятся Колин, номер девять, и Джинни, номер одиннадцать. Ты, Джинни, ответственна за Чжоу и за Захарию. Захария, за тебя отвечают Джинни и я, а ты отвечаешь за меня, номера нулевого, и за Джинни. Каждый из вас несёт ответственность за двоих, но и за вас несут ответственность двое! — возвысил голос Бонд. — Это называется «работа в команде» и «командная ответственность». В случае переклички мы мгновенно узнаем, кого не хватает. Кроме того, во время сложной ситуации проще сказать «восьмой — на четвёртую позицию, шестой страхует», чем формулировать ту же фразу с использованием фамилий, тем более что её, к тому же, может перехватить и подслушать противник.

Бонд помолчал. Слово «противник» привлекло внимание учеников. Они по-прежнему зевали, но уже не пытались спать стоя.

— Сейчас мы начинаем упражнения с лёгкой пробежки. Отсюда, из двора, мы бежим по дорожке до ворот «Хогвартса», оттуда за квиддичное поле, обегаем вокруг него, делаем небольшой крюк до хижины Хагрида, от неё бежим вдоль опушки Запретного леса — не подходя к деревьям! — до Дракучей ивы, огибаем её и возвращаемся на квиддичное поле. Это всего полторы мили, не разминка, а ерунда, вы скоро будете вспоминать эту дистанцию с нежностью, потому что через месяц мы будем бегать десятимильный кросс.

Суперагент ткнул пальцем в потихоньку светлеющее небо:

— На дороге темно, «Люмосом» мы пользоваться не будем. Рассвет даст нам достаточно света, чтобы различать дорогу. Но кое-кто, не будем показывать пальцем, может оступиться и упасть. Если кто-то упал, ему помогают подняться те, кто за него отвечает. Если кто-то отстаёт, спрос с тех, кто за него отвечает. Помните, мы не просто так вышли побегать, мы тренируемся! Это, в принципе, то же самое, только звучит круче. И требует командной игры! Мы — команда, мы помогаем друг другу! Да?

— Да! — гаркнули подростки.

— Отлично! А теперь начинаем разогревающие упражнения. Номера один и два, можете снять тёплые мантии и оставить их здесь, вам скоро станет жарко! Итак, разминку начинаем с рук. Пальцы, кисти, запястья, локти, плечи, повторить, ещё, ещё, хорошо! А теперь в обратном порядке — махи руками в стороны, а теперь вперёд-назад, а теперь локти, а теперь запястья, отлично! Закончили с руками, переходим к поясничному поясу! …Три, четыре, раз, два… Невилл, смотри на меня, ты слишком сильно наклоняешься, не потяни спину, ты должен размять и разогреть её, а не надорвать! Раз, два, три, четыре, раз, дв-в-в… Э-э-э…