— По грязи, — уточнил Бонд. — Гарри Поттер сбегал на лодке с воздушной подушкой по грязи.

— Грязь, которая может замарать всё, что угодно, подобно смерти, являющейся концом всего сущего, показывает, как неотвратима смерть, и потому является символом смерти и разрушения, — не моргнув глазом, продолжила Сивилла. — Его лодка падает в водопад, а вода является символом смерти и разрушения. Потом Гарри Поттера четырнадцать месяцев пытали укусами скорпионов, — символом чего является скорпион, Парвати?

— Смерти и разрушения! — пискнула девочка, обожающими глазами глядя на впавшую в транс учительницу.

— Верно! Затем Поттер сбегает из больничной палаты на корабле, прыгая в воду, которая, как мы знаем… Затем — Куба, где проводятся операции генной терапии, что бы это ни было. Любые операции связаны с телом, а тело имеет обыкновение умирать и разрушаться. Густав Грейвс, миллионер, владелец алмазных копей, а алмаз… Его прыжок с парашютом — фактически, падение с большой высоты, которое зачастую оканчивается… Поединок на мечах с Поттером, а мечи, предназначенные для обрывания жизней, символизируют смерть…

За стенами полумрачного кабинета раздалась трель звонка.

— …И разрушение. Вот в таком вот аспекте, — оборвала себя на взлёте профессор Трелони. — Ваше домашнее задание: начинайте вести дневник сновидений. Через месяц сдадите мне дневник с указанием точной даты сновидения, полным и подробным его описанием, и истолкованием согласно соннику Индиго не меньше чем на пять дюймов каждое. И учтите, я не поверю, что в вашем возрасте вам снятся сны реже, чем раз в два дня. Урок окончен!

Сивилла растворилась среди цветастых занавесей, и ребята загалдели, собирая вещи.

— Смерть и разрушение? Она серьёзно? — кипятился Бонд. — Я же в конце целую страну спас!

— Ну, Густав Грейвс ведь умер, — указал Рон. — А самолёт разрушился. А что, у маглов правда есть такие штуки, которые без магии по небу летают? И как они не падают? Надо будет у папы спросить. Да ладно, не обращай внимания, — пихнул он друга кулаком в плечо, — Сивилла считает день прожитым зря, если не предскажет кому-нибудь мучительную смерть от совершенно необычайных причин. В прошлом году она предсказала Невиллу, что его на пиру в честь окончания учебного года съест огромная полуразумная зефирина!

— И что, съела? — рассеянно поинтересовался Джеймс, стоя прямо за Невиллом в ожидании своей очереди на спуск по лестнице.

— Нет, на пиру нам подали зефир, и Невилл одну штучку съел, — ответил Рон. — После чего Сивилла сказала, что она предсказала, в принципе, правильно, только в знаке ошиблась, — кто и кого. Но относительная огромность съедающего относительно съедаемого и полуразумность совпали.

Когда они вошли в класс защиты от Темных искусств, профессор Амбридж уже сидела за учительским столом.

На ней была уже знакомая пушистая розовая кофточка, макушку увенчивал чёрный бархатный бант. Невольно Бонд задумался о большой мухе, по глупости усевшейся на голову крупной розовой жабе.

В классе все старались вести себя тихо: профессор Амбридж была пока что величиной неизвестной, и никто не знал, насколько строгим ревнителем дисциплины она окажется.

— Здравствуйте! — сказала она звонким голосом, когда ученики расселись по местам.

Несколько человек пробормотали в ответ:

— Здравствуйте.

— Стоп-стоп-стоп, — сказала профессор Амбридж. — Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы просила вас встать, поклониться и ответить: «И вам желаем здоровьичка, профессор Амбридж». Ещё раз, пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся!

— Здрав-жлав-проф-Ридж! — проскандировал класс.

— Вот и хорошо, — сладким голосом пропела профессор Амбридж. — Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберём, перья вынем.

Джеймс Бонд, Рон Уизли и Гермиона Грейнджер обменялись угрюмыми взглядами. Вне зависимости от того, по какой причине помрачнели его друзья, суперагент знал: занятие, посвящённое защите от чего бы то ни было и не включающее в себя практическую часть, обречено на провал. Насколько агенту было известно, маги, тем более школьники, защищались исключительно с помощью волшебных палочек. По-видимому, практическая часть, если и будет, начнётся после основательного изучения теории. Как британец, Бонд только приветствовал подобный последовательный подход, но как сорвиголова с лицензией на убийство, испытывающий органическую неприязнь к чтению любого рода инструкций, он испытывал к подобной расстановке приоритетов глубочайшую идиосинкразию.

Профессор Амбридж вынула из сумочки необычно короткую волшебную палочку и резко ударила ей по классной доске. Доска заскрипела и выдавила из тёмных глубин на поверхность аккуратные слова:

«Защита от Тёмных искусств. Возвращение к основополагающим принципам».

— Возвращение? — громко зашептал Симус. — Возвращение?! Можно подумать, мы с кем-то, кроме профессора Люпина, отходили от этих принципов хотя бы на полшага!

Розовая жаба с чёрной мухой на макушке, не оборачиваясь, взмахнула палочкой в сторону класса. Сноп ярко-пурпурных искр завис над Симусом.

— На первый раз я тебя прощаю, но на будущее — запомните: каждый, кто заговорит без разрешения, — профессор Амбридж соизволила повернуться к классу лицом, — будет выдворен из классной комнаты до конца урока. Что не освобождает его или её от необходимости принести мне к следующему уроку полный конспект всего нового материала, который я преподам, и сделанное домашнее задание. Особо хочу отметить, что домашнее задание будет оценено на один балл ниже. Для тех, кто меня не слушает, поясню: любое слово, произнесённое без моего разрешения, означает прорву работы, за которую вам поставят низкую оценку. Мы поняли друг друга?

По классу пробежало утвердительное бормотание.

— Мне кажется, надо попробовать ещё разочек, — сказала профессор Амбридж. — Когда я задаю вопрос, ответ я хотела бы слышать в такой форме: да, профессор Амбридж, или нет, профессор Амбридж. Итак: мы друг друга поняли?

— Да, профессор Амбридж, или нет, профессор Амбридж, — в едином порыве грянул класс.

— Что?! — глаза жабы попытались вылезти на лоб.

— Вы ведь тоже не оставили нам выбора, — объяснил Симус.

— И нас покидает… Как тебя зовут? Симус Финниган! До свидания, мистер Финниган. К следующему уроку я жду от вас конспект и домашнюю работу, за которую вы получите не больше «Выше ожидаемого», даже если напишете «Превосходную» работу. Чтобы получить разрешение говорить, вам надо всего лишь поднять руку и подождать, пока я к вам обращусь. Всё ясно?

— Да, профессор Амбридж, — ответили ученики хором. Симус Финниган громко хлопнул дверью, но Долорес Амбридж даже бровью не повела:

— Отмечу для начала, что до сих пор ваше обучение Защите от Тёмных искусств было довольно-таки отрывочным и фрагментарным, не правда ли? — сказала профессор Амбридж, повернувшись к классу лицом и аккуратно сложив руки на животе. — Постоянно менялись учителя, и не все они считали нужным следовать какой-либо одобренной Министерством программе. Результатом, к сожалению, явилось то, что вы находитесь гораздо ниже уровня, которого мы вправе ожидать от вас в год, предшествующий сдаче СОВ. Вам, однако, приятно будет узнать, что эти недостатки мы теперь исправим. В нынешнем учебном году вы будете изучать защитную магию по тщательно составленной, теоретически выверенной, одобренной Министерством программе. Запишите, пожалуйста, цели курса.

Профессор постучала по доске, и та с хрипами и стонами явила слова:

«Цели курса:

1. Уяснение принципов, лежащих в основе защитной магии.

2. Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону.

3. Включение защитной магии в общую систему представлений для практического использования».

Ученики переписали цели с доски в пергаменты. Затем Амбридж попросила: