Мисс Манипенни бросила озабоченный взгляд на часы, которые добросовестно показывали четверть пятого.
— Очевидно, причина мимических морщин в том, что целевая аудитория этого журнала морщит лоб в попытках понять значение слова «людоед», — поджала губы Эм, лицо которой вследствие перманентного стресса уже давно превратилось в подобие топографической карты. — Дальше.
— «Поскольку ни один здравомыслящий сотрудник Министерства не станет подозревать временно безработного господина в рубашке Пуговисьё в столь неприятном состоянии, как ликантропия», — тут снова дано примечание, на случай, если читательницы забыли слово из предыдущего абзаца, — «мы рады сообщить читательницам, что господин Сивый был с извинениями освобождён из-под стражи, а господин Люпин — переведён на более низкую должность с соответствующим понижением оклада. Таким образом, момент, когда господин Люпин сможет позволить себе хотя бы одну рубашку Пуговисьё, отодвинулся в будущее ещё на несколько десятков лет».
— Да, теперь мы знаем, за что оборотни взъелись на Люпина, — задумчиво пробормотал Билл. — А про наших… Магловских девочек что-нибудь написано?
— Да, в самом конце, — кивнула мисс Манипенни, быстро просматривая заметку. — «Редакция приносит глубочайшие сожаления господину Сивому в связи с порчей столь стильной рубашки, безответственно залитой кровью девочек, и напоминает, что магочистка „Блеск” гарантирует очищение ткани от любых немагических загрязнителей. Мы уже направили министру магии петицию с рекомендацией убедить маглов воздержаться от заливания своей кровью столь ценных предметов одежды. Что же касается возможной недоказанной трагической гибели девочек, пусть этим занимается магловская полиция».
— Как будто наша полиция в состоянии отследить оборотня, — скривился Билл. — И даже если да… Мне искренне жаль полицейских, выехавших на задержание. Вы вообще представляете себе, каковы шансы у обычного человека против сильного, жестокого, не стеснённого никакими моральными нормами зверя с человеческим разумом?
Дверь открылась, и в кабинет вошла Изабелла Крулл[153] с плотным бумажным пакетом в руке. Кью расплылся в улыбке: наконец-то подоспели его спутниковые снимки.
— Подытожьте, Билл, — потребовала Эм.
— В 1960-м году у четы Люпинов родился сын Римус Джон, — отбарабанил Таннер. — В 1961 году отец Римуса, Альберт, работавший тогда в Министерстве Магии, допустил в служебное время замечание, характеризующее его как нетолерантного видиста и ликантрофоба. Оборотень Фенрир Сивый оскорбился, затаил злобу, и в середине 1960-х отомстил. Мы ещё не знаем, каким именно образом, но, если мисс Манипенни продолжит штудировать журналы мод, возможно, узнаем.
— Убил кого-нибудь из родственников, — пожала плечами Эм. — Делов-то…
На Билла снизошло озарение:
— Нет, не убил! Если бы убил, это бы подтвердило брошенные Альбертом в запале слова о том, что оборотни — мерзкие, бездушные, злобные существа, достойные только смерти! Нет, Фенрир поступил намного оригинальнее, — он заразил ликантропией кого-то из близких Альберта, обратил его в оборотня! Чтобы Альберт понял, что сама по себе ликантропия ещё не делает из человека мерзкое, бездушное, заслуживающее смерти существо! В конце концов, это же просто болезнь. Оборотни обычно не виноваты в своей болезни. Нельзя относиться к больным людям, как к заслуживающим смерти монстрам!
— Почему? — не поняла Эм.
— Фигассе болезнь, — заметил Кью, — здоровье отменное, с зубами никаких проблем, продолжительность жизни минимум двести лет, и регенерация на уровне кольчатых червей. Да у нас все согласились бы так болеть! Вот погодите, доживёте до моего возраста, оцените все прелести геморроя размером с кулак… А что касается звериной морали, так наши футбольные фанаты этим оборотням ещё сто очков форы дадут.
Билл быстро перелистал свои записи:
— Вот! Вот! Бонд писал, что Римус Люпин — оборотень! Единственный сын Альберта и Ребекки! Фенрир Сивый заразил ликантропией сына своего обидчика!
— И даже тут проявляется хвалёная мужская солидарность, — фыркнула мисс Манипенни в стакан с водой. — Жену-то он, небось, превращать в оборотня не стал. А почему? Да потому, что придёт этот Альберт домой из паба подшофе, а дома — клыкастый монстр со скалкой наготове! Тут-то и концы придут ячейке общества. Либо она его на месте пристукнет, либо он поразмыслит немного и передумает домой из паба возвращаться…
— Превращение сына в оборотня Альберт Люпин простить не мог, — торопливо продолжил Билл, желая выплеснуть переполняющие его мысли, пока они не захлестнули его разум. — Собрал своих друзей, очевидно, тоже не самых безобидных, и они устроили охоту на оборотней. Кого-то пожгли, кого-то пристукнули, но вряд ли зацепили самого Сивого. И тогда Сивый обиделся уже всерьёз. Выждал, пока не представился подходящий случай, и загрыз старичков, причём так, что ни у кого не осталось никаких сомнений: это сделал оборотень. Это знак всем остальным, кто тоже считает оборотней глупыми, недалёкими, злобными монстрами: «Мы и правда злобные монстры, мы и правда недалеко, и однажды мы доберёмся и до вас».
Билл откинулся на спинку стула, схватил стакан из-под носа мисс Манипенни и залпом опрокинул его в себя.
— Браво, мистер Таннер, — Эм обозначила безудержную овацию несколькими хлопками в ладоши. — Блестящие аналитические построения. Теперь, раз вы такой умный, на вас же возлагается задача подкрепить их фактами — или опровергнуть, если факты будут противоречить. Возьмите себе в помощь мисс Манипенни и проштудируйте эту «Модницу-кикимору», уделяя особое внимание страницам светской хроники. Ева, будете объяснять Биллу значения непонятных слов типа «перманент» или «педикюр», а также объясните нашему гипермозгу, чем зона-Т от точки G отличается. Пока вы, мистер Таннер, будете вникать в магическую моду, ваши сотрудники перевернут северную Англию вверх дном, но найдут следы охоты. ДНК оборотней меня интересует особо; даже в перегоревших останках должны остаться довольно длинные цепочки. Попытайтесь выяснить у местных всё, что они знают или помнят про эту охоту. На основании результатов осмотра местности приготовьте черновую оценку численности оборотней; нам надо знать, сколько их на Британских островах. Почему — понятно?
Мисс Манипенни покачала головой.
— Потому что Римус Люпин — первый и, судя по всему, единственный оборотень, обучавшийся в «Хогвартсе», — Эм с гримасой отвращения достала из папки рассказ Бонда о Дракучей Иве, записанный со слов Рона Уизли и Сириуса Блэка. — То есть оборотни не отдают своих щенков в школу. А это значит, что в оценку численности магического сообщества Британии, составленную на основе количества учеников в «Хогвартсе», оборотни не входят. От слова «совсем». И их может быть пять на все острова, а может быть десять миллионов. Это немного меняет расклад сил, верно?
— Да, немного меняет, — слабым голосом произнёс Билл Таннер, думая о разработанных прогнозах развития отношений магического и магловского миров, целиком основывающихся на предположении, что численность магов Британии не превышает десять-двенадцать тысяч человек.
— Но Бонд доложил нам об изобретении волчьелычного зелья, — возразил Кью, зарываясь в свои бумаги. — Это совсем новое лекарство, значительно облегчающее проявления ликантропии в полнолуние. Где-то тут у меня был рецепт…
— Не надо, Кью, я о нём помню, — отмахнулась Эм. — Верно, волчьелычное зелье было изобретено, и применялось на мистере Люпине, — уже после того, как он окончил школу. Так вот, судя по рассказам Рона Уизли и Гермионы Грейнджер, его ежемесячно заменял на уроках этот гот, как там его, Северус Снегг. То есть, даже несмотря на зелье, в полнолуние оборотень всё равно нормально работать не может. Но в школе ежемесячное отсутствие ученика скрыть или замять просто не получится. Поэтому можно быть уверенными… — Эм взглянула на бледного, как смерть, Билла, и не удержалась от шпильки: — Можно с высокой степенью вероятности предполагать, что других оборотней в школе нет. Поэтому у нас нет никаких данных о численности оборотней.
