Зажужжали моторы, завибрировал корпус. Мы поднялись в небо. Я перевёл дыхание. Простите меня, Дариас. Теперь я окажусь там, где не должен быть.

Весь полёт я провёл в этой кладовке. Благо он был не долгим. Приземление было не совсем комфортным, но терпимым. Открылся люк. Послышался топот ног. Новоиспечённые братья выгружались. Как только гул голосов стал стихать, я вышел из своего убежища и побежал за ними. Выскочил на трап. В лицо ударил порыв ветра. Я поёжился. Перед кораблём стоял замызганный автобус. Я спустился по трапу и пристроился в хвост очереди, заходящих в автобус «паломников». Но когда подошла моя очередь садиться, их командир преградил мне путь:

– Куда?

– Я еду с вами, перед Эо высадите меня, – я говорил, а у самого всё внутри сжалось.

– Мне про вас ничего не известно, – ответил он.

– Вы что, не видели меня в корабле? – моя наглость вернулась на прежнее место. Голос окреп.

– Видел.

– Тогда у нас нет причин для споров. Вы высадите меня перед городом, – я продемонстрировал ему медальон – мой неизменный аргумент во всех дискуссиях о секте.

– Проходите, – сквозь зубы проговорил он, и я довольный прошмыгнул в салон. Мне нашлось место на рваном шатающемся сидении.

– Так, ребята, – провозгласил начальник. – С этого момента из роли не выходить. Всем понятно?

– Да, – ответил хор голосов.

– И день начнётся, – проникновенно запел он.

– Новой жизни день, – подхватили дружные голоса.

Поскольку поклонником хорового пения меня назвать очень сложно, то не ожидайте, что я с готовностью подхватил свежий мотивчик. Напротив, я стал отрешённо смотреть в одну точку, с нетерпением ожидая прибытия в Эо. Очень скоро мы выехали на шоссе, по которому вереницей двигались машины и люди. Догадайтесь, куда?

Пешие паломники держали в руках зажженные свечи. Машины были украшены гирляндами. Все пели. Мы встроились в эту колонну и стали двигаться по направлению к городу. Хочу отметить, что мои попутчики хорошо справлялись со своей ролью. Заподозрить в них боевой отряд спецслужб Гоату-Баиду было практически невозможно. Картинки за окнами автобуса и внутри него прекрасно гармонировали друг с другом.

Пора и мне становиться восторженным приверженцем культа. Я подумал, что если я буду продолжать сидеть с кислой миной на лице, то обязательно привлеку к себе внимание окружающих. А так как это в мои планы не входило, я стал потихоньку мычать вместе с ними. Скажу честно, получалось плохо. Но я сделал над собой усилие, и через некоторое время мне стало легче. Пусть я обладаю не блестящими вокальными данными (между нами, в автобусе пели немногим лучше), но определённой искренности я добился. Конечно, у меня были некоторые трудности с тем, что время от времени мне становилось смешно, но я с упорством гасил в себе эти порывы и через пару-тройку гимнов совсем от них избавился. Когда же гимны стали повторяться, мне стало ещё проще. И знаете, появились даже какие-то чувства. Я запел радостно, раскованно. Иногда хлопал в такт.

К сожалению, продолжалось это недолго. Ко мне подошёл хормейстер и сообщил, что пора выходить. Что поделаешь? Я оказался на дороге. И опешил от неожиданности. Я попал в неистовую какофонию. Сотни людей вокруг пели, причём каждый своё, кто-то проникновенно кричал славословия в адрес преподобного, гудели машины, играла музыка. Меня чуть не сбили с ног. Я поддался общему движению и побрёл туда же, куда и все. Здесь я чувствовал себя менее комфортно, но, к своему удовлетворению, отметил, что атмосфера была в целом дружелюбной. К тому же, вопреки мои ожиданиям, далеко не все идущие были облачены в белые ризы, и даже не у всех имелось изображение солнца. Так что я совсем успокоился, шёл и мурлыкал себе под нос песню, не имеющую к сегодняшнему мероприятию никакого отношения.

До города оставалось всего ничего. Дорога стала подниматься вверх. Вот из-за холма стали появляться крыши первых домов, украшенные иллюминацией. У многих их появление вызвало одобрительную реакцию. Люди закричали, видимо, радовались, что скоро прибудут к цели своего путешествия. Я, понятное дело, таких чувств не испытывал. Мне скорее стало тревожно.

Вдруг я почувствовал, что на меня кто-то смотрит. Я вздрогнул. Кто мог узнать меня? Я повернул голову и увидел незнакомого мне человека. Он улыбнулся мне. Я нахмурился. Кто это ещё такой? Или он ничего плохого не имел в виду? Я напрягся. Привлекать к себе внимание я совсем не собирался. Я сделал вид, что не заметил его, но краем глаза стал следить за этим человеком. Он не заставил себя ждать и начал пробираться через толпу по направлению ко мне. Что делать? Я решил не паниковать. Может быть, ничего страшного не произойдёт. Кто знает, возможно, он узнал во мне своего школьного приятеля. Что я несу? Когда он учился в школе, мои родители, наверно, ещё на грудном вскармливании были.

– Здравствуйте, – он подошёл таки ко мне.

– Добрый день, – я постарался сохранить нейтральное выражение лица. Он поравнялся со мной.

– Тоже идёте на праздник?

– Да.

– Прекрасный вечер, – он мечтательно посмотрел на небо.

– Согласен.

– Вы, похоже, не помните меня. Я посмотрел на него.

– Мы знакомы?

– Мы летели с вами из Гунбурга в Лаврион. Я Борама Кобург. Сидел перед вами.

Я стал припоминать. Он прикоснулся к моему плечу. Я покосился на его руку и сразу вспомнил эти безобразные пальцы.

– Точно. Я вспомнил, мы обедали вместе.

– Да, да, – закивал он. Его губы открыли мелкие зубы с коричневым налётом. – Я ещё тогда понял, что мы увидимся.

– Да что вы!

– Естественно. Такие люди, как мы с вами, рано или поздно притягиваются друг к другу. «Вот как!» – подумал я.

– Вам близко то, что близко нам. «Нам?» – это становится интересным.

– Наверное, – сухо сказал я.

– Вы хотели совершить обряд в Эо? Я стал улавливать суть.

– Ну, в общем-то, да. Я считаю, что так логичнее, – ответил я.

– И это правильно! – подхватил он. – Такой случай предоставляется только раз в жизни!

– Верно, – я стал размышлять о том, что понятия не имею, как проходит обряд инициации, а я уже якобы согласился принять его. Кто знает, может быть, они вместе с волосами отрежут мне мошонку? Простите, конечно (может быть, кому-то это покажется пошлым), но ведь она у меня одна.

– А вы знаете о том, что на гору пускают только членов братства? – спросил он. Я опешил.

– А разве?…

– Если вы хотите попасть туда, нужно это сделать заранее. Я забеспокоился.

– И что теперь делать? Он мягко улыбнулся.

– А вы чувствуете в себе силы?

– Ну, конечно!

– И вы будете готовы оставить все богатства этого мира ради будущей жизни?

– Да, – сказал я с такой интонацией, за которую получают оскары. Он понимающе закивал.

– Пойдёмте, – он взял меня за руку и потащил в сторону. Я безмолвно подчинился.

– Как вы знаете, обряду предшествует трёхдневный пост, – он посмотрел на меня.

– Я соблюдал, – ответил я.

– Хорошо. Но мало кто знает, что в это время наставник должен наблюдать за соблюдением поста. Я остановился.

– Ради вас я сделаю исключение, – успокоил он меня. – Хотя редко их делаю. Но вы мне нравитесь.

– Спасибо вам, – я склонил голову.

– Как ваше имя?

– Лео. Лео… Гастер.

– Наша община едет в том автобусе, – он указал вперёд на низенький красный автобус, украшенный гирляндами. Я кивнул.

– Пока я готовлюсь, сёстры удалят на вашем теле волосы.

– Сёстры? – я сразу вспомнил, что в некоторых сектах сестры не только поют гимны.

– Да, – подтвердил он.

– А мы успеем? – встревожился я.

– Если постараемся, успеем. Я прибавил шаг.

– Я вижу стремление вашего сердца, – улыбнулся он.

– Я долго ждал этого момента, – ответил я.

– Вы обретёте новую семью, – убеждённо сказал он.