Дана пытается расслабить Олега своими руками. Движется мягко, но уверенно. Шепчет что-то и цепляет мочку уха острым кончиком языка.

Олег будто ничего не слышит, уставился в одну точку. Как и я.

Думает о чем-то. Так и хочется залезть ему в голову, обнять его мысли.

Поднимает на меня свой темный взгляд, снова медленно моргает. Там на дне плещется что-то вязкое и теплое. Оно обволакивает и вселяет веру. В него. Глупо, наверное, это звучит.

— Нинель?

Он спрашивает меня. Он, мать его, спрашивает, согласна ли я.

Олег жадно глотает мои вздохи, мои уже топорные движения и пьет эмоции. Его голод и нетерпение ощутимые. Он на грани, так же как и я.

— Хорошо, — тихо произношу, не понимая, на что подписалась.

Я иду следом за Даной наверх. Олег позади меня. Ощущаю покалывание на спине, оно проходится вдоль позвоночника. Круто торможу и оборачиваюсь. Врезаюсь в него. Нос утыкается ему в грудь, а я рефлекторно начинаю дышать глубже и чаще. Втягиваю его запах, как настоящая наркоманка кайфую. Терпкость на языке, она сменяется горечью.

— Нравится?

Олег не отходит, не отталкивает меня. Только нависает. Взмах руки, и я чувствую легкое дуновение. Но касаний нет. Мою жажду он не унял.

Приоткрываю рот, чтобы сознаться. Или соврать, что не нравится, терпеть не могу. Пока не решила. Эмоции сменяются одна за другой, а все чувства разбиваются всмятку.

Олег проводит по моим губам пальцем, надавливает. Черт, и смотрит таким огненным взглядом. Зажигаюсь спичкой. Тлею, тлею, но не тухну.

— Нравится? — моя очередь задавать вопрос.

Ухмыляется, гад. Стреляет глазами в меня. Они в тусклом освещении безумно темные, но вижу нереальное количество бликов.

— Да ты мне вся нравишься.

Отворачиваюсь. Его горячие пальцы жгут нежную кожу.

— Вы можете продолжить наверху.

Дана стоит у подъема на второй этаж, недовольно всматривается в меня, а Олегу улыбается.

Олег слегка подталкивает в спину, только руку убирать не спешит. Ведет по ней, сбивая мое дыхание напрочь.

А потом отпускает. Проложенная по коже дорожка покрывается льдом.

Каждую ступеньку, которая приближает нас к его кабинету, я считаю. Сердце колотится с такой частотой, что еще секунда, и оно вырвется из груди. Удар — и разрыв, удар — и я на песчинки.

Не была в этом кабинете, кажется, целую вечность. Снился правда. И Олег тоже. Он вообще часто снился.

По комнате шаги делаю маленькие. Мне страшно. Дана ведет себя здесь как хозяйка. Это убивает еще больше. Я не просто чужая сейчас, я — лишний элемент.

Прикрываю себя руками. Первый раз за ночь.

— Становишься стеснительной, Нинель? — Дана подходит к бару и наливает себе бокал чего-то желтого. Виски. — Будешь? — указывает на бутылку. Мне остается только болванчиком махать головой.

— Раздевайся! — Олег приказывает Дане жестко. В его голосе я слышу металл. И от него веет холодом. Ежусь.

Дана воспринимает это по-своему. Эротично расстегивает свое платье, которое предусмотрительно застегнула перед выходом в зал. Стреляет глазами сначала в Олега, потом едко глядит в мою сторону.

— Мне кажется, у меня неплохо получается. Да, Нинель?

Она остается в одном лифчике. Он прозрачный. И маленький клочок трусов.

Хочу взглянуть на Олега. Если я увижу хоть ноту возбуждения, просто сдохну. Не знаю, как задушить в себе ревность. С каждым взглядом в сторону Даны готова на безумства, лишь бы только он не испытывал к ней никаких чувств. Абсолютно. Тотальное безразличие. А может, и хуже. Брезгливость.

— Нинель, подойди, — приторный и тошнотворный голос приказывает. Меня воротит от нее. И воздух становится жидким страхов. Каждый мой вдох, и в крови его убойная доза.

Стою и не в силах сделать шаг. Холодная и безжизненная статуя. Только мысли ворочаются змеиным клубком.

— Нинель, — настаивает. — Ты же хочешь, чтобы она рядом была, да? — задает вопрос Олегу.

Он молчит, а молчание режет вены острым тесаком. Я даже слышу тонкий звук, пересекающий кровяные потоки.

Делаю корявые шаги. Сейчас ноги меня не слушаются. Кажется, я ступаю по пламени. Дана смотрит в глаза. В них это пламя и отражается. Оно такое живое, что жжет глазные яблоки.

И понимаю: слеза течет по щеке.

Жестокая игра. Не справляюсь.

Равняюсь с Олегом. И меня накрывает. Страх, что в легких, лопает их как воздушный шарик. Глухо и резко. Тело трясет от этого взрыва.

Она стоит практически голая перед Ольшанским и хочет, чтобы я помогла ей трахнуться с ним.

Кожу щек начинает пощипывать от соленых слез. Будто каждая слеза, скатываясь, оставляла глубокие порезы.

Стараюсь дышать, а не получается. Внутри разливается ртуть и травит своими парами. Гибну. Падаю.

Олег пальцами касается моей ладони. Передает импульсы. Спасательные сигналы. Стараюсь прочитать их.

Дана подходит к нему ближе. Начинает гладить. Движения развязные, пошлые. Должны возбуждать. Она перед ним вся готовая, течет уже вся, уверена. Походит до ремня и отщелкивает застежку. Звук бляшки проносится вихрем по комнате, эхо глушит удары сердца.

— Ты серьезно думаешь, что мне нужна Нинель, чтобы трахнуть тебя? На хрена мне вообще тебя трахать, если я не хочу?

Он сжимает мою ладонь сильнее, захватывает только пальчики. Но черт, я не могу ее высвободить. Он не дает. Держит, греет, ведь она ледяная. Унимает дрожь. Я трясусь так, что слышу, как стучат зубы друг о друга.

Холодно, и дикое желание одеться. Пытаюсь вынырнуть из этого морозящего тело потока, но не выходит.

— Олег… я думала, мы с ней расслабим тебя вместе. Такой вот эксперимент.

Нинель превратилась в местоимение.

— Ты как одержимый смотрел на нее. Я все видела. Ну, повеселились бы вместе. Насладился бы ей и все. Что такого в этом? Не хотела, чтобы ты делал это за моей спиной.

Олег мажет по мне взглядом. Быстро-быстро. И хочет уже снова повернуть голову к Дане. А мне хватило этого мгновения. Его черных грозных глаз. Он взбешен сейчас. Дико. Но не на меня. На Дану.

Издаю какой-то невнятный стон. Болючий такой, низкий. И слезы потоком хлынули, разрезая кожу.

— Блядь!

Олег в два шага доходит до кресла. Там его пиджак. Хватает и набрасывает его мне на плечи. Раздраженный, он проводит ладонями по ткани, сминает, прижимает ее к моему телу. Греет.

А у меня дрожь сильнейшая. Выходит страх, алкоголь, боль. Все выходит. И убивающие меня пары ртути тоже.

Руками обхватывает мое лицо. Наши глаза встречаются. В его вижу страх. Это я его передала? По тем нитям, что связались? Олег бешено скользит взглядом: губы, щеки, снова глаза. Изучает, мучает меня. И греет. Дикий и злой взгляд меня греет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Дана не унимается. Пытается вернуть себе внимание, которого и вовсе, получается, не было. Ее игра в самом начале была провальной.

— Олег, я тут, — зазывает.

— А должна быть не здесь и не со мной.

— Две недели я тебя ждала. Хотела тебе сюрприз сделать, — кивает на меня. Тошнотворный ком застрял в горле. Не сглотнуть — гортань противно щиплет горечью.

— Идиотский сюрприз. Но ты с первого раза не понимаешь, что все закончено. Решила со мной в игру сыграть? Ты вконец думала, что я такой идиот, и не пойму?

— Олег, — голос становится высоким. Напоминает визг. Нервы натягиваются от противного скрежета.

— Вон пошла!

Снова утыкаюсь носом в его грудь. Жмусь. Мне холодно, но еще я не хочу сталкиваться взглядом с Даной. Ведь я понимаю, что увижу там ощутимую ненависть, которой она меня измажет. А в моих глазах будет… победа.

Стараюсь скрыть легкую ухмылку.

И прижимаюсь еще сильнее к Олегу. Он не отпускает. Горячей ладонью ведет по спине и прожигают ткань пиджака, греет нещадно.

— Она же стриптизерша, — брезгливо плюется.