Редактор нахмурился. Потом усмехнулся.

— Вот ведь настырный какой! Но смелый. Это похвально. Знаешь, что? Давай вот как сделаем. На следующей неделе в колхозе «Золотая Нива» будет День Поля.

— Что еще за День Поля?

— Что-то вроде народного праздника, по случаю сбора урожая. Концерт художественной самодеятельности, выступление местного ансамбля балалаечников, народные песни, танцы. Вот про это и напишешь, как положено, без вот этих твоих колкостей и остроты. Вот и будет тебе шанс.

— Правда? — не поверил я.

— Правда, — кивнул редактор.

Вечером с работы я летел, окрыленный открывшимися перспективами.

— Сашка! Постой!

Обернувшись, я увидел Сергея. Слегка сутулясь, он снова стоял у того самого столба. Мы обменялись рукопожатиями и дальше пошли вместе. После непродолжительного молчания он, как бы решившись, сказал:

— Хорошо, что мы вчера ушли.

— Да, — коротко бросил я, особо не желая вспоминать то самое событие.

— Нам очень повезло! — эмоционально продолжил он, оглядываясь по сторонам. — После того, как ты меня увёл оттуда, там начался настоящий кошмар! Милиция всех задержала. Мне знакомый рассказал. Такой там шорох навели! По институтам бумаги запустили, на работу. Повыгоняют наверняка всех. А нам… ну в самом деле повезло!

«М-да, и в самом деле повезло, — подумал я. — Если бы не Метель…»

Мы свернули на Кирова, но не успели пройти и пары десятков метров, как дорогу нам перегородили семеро, вышедших из переулка парней. Высокие, в потёртых куртках, с угрожающими взглядами. Явно не пионеры. Один из них, с тёмной чёлкой и шрамом на щеке, шагнул вперёд, уперев руки в бока.

— Серега, привет! — прогундосил он.

— Привет, Костя, — кивнул тот, явно напрягшись.

— А мы к тебе с одним вопросом.

— И что за вопрос?

— Интерес у ребят возник, вполне резонный интерес. По поводу вчерашнего квартирника.

— Ну?

— На Ленина квартирники всегда тихие были, без ментов. Никогда там облавы не было. А тут, вдруг, ты привел новенького, — он кивнул в мою сторону, — и сразу такое попадалово. Странно, да? Всех повязали, а вы двое смылись. Как так вышло? Знакомый твой? Ты за него поручился?

— Я, — кивнул Сергей.

— Тебе и отвечать.

— А ты мне что-то предъявить хочешь за это? Намекаешь, что я всех сдал?

Сердце заколотилось. Я почувствовал, как опасность сгущается вокруг нас. Неформалы ищут виноватого, и их подозрения пали на меня — чужака, которого никто толком не знает.

— Ты не дерзи, Сергей, — сквозь зубы процедил главарь. — А то можем ведь и по-другому поговорить.

Каким-то театральным жестом он достал нож из кармана.

— Ну так что, Серега? Что скажешь? С кого спрос брать по поводу вчерашней облавы? С тебя? Или с твоего кореша?

Он чиркнул в воздухе лезвием ножа и ухмыльнулся. Кажется, ему было все равно кого сейчас резать на ремни.

Бежать было бесполезно. Жаждущие мести неформалы взяли нас в кольцо, не прорваться. Их главарь нехорошо ухмыляясь, поигрывал ножичком у самого моего носа. Я невольно отстранился, попятился и уперся спиной в ствол росшего на обочине тополя. Серега встал рядом, сжал кулаки.

— Напрасно вы так, — тихо, но уверенно произнёс я.

Нельзя показать слабость. Это как со зверями, которые чувствуют страх. Я посмотрел Косте прямо в глаза, тем самым взглядом, который когда-то там, в будущем, останавливал бандитов и покруче, а не просто какую-то там подзаборную гопоту. А то, что это именно гопота, я не сомневался. Всемером на одного (ну, на двоих) да еще с ножичком.

— Чего? — удивился Костя.

Он несколько стушевался, опустил нож, но всё ещё пытался сохранить грозный вид. Он понял, что я не так-то прост и, если понадобится, буду грызть глотки. Однако, перед своими ему нужно было держать марку:

— Че ты там пролепетал?

Я пожал плечами, выдержал небольшую паузу и спокойным тоном продолжил «воспитательное внушение»:

— Константин, ты же парень умный, все знают. Вот и подумай, какой мне смысл вас сдавать?

— А такой, что менты тебя ссучили, — он усмехнулся, но на этот раз более доброжелательно. Видно, фраза про «умного парня» попала прямо в цель. — Ну, давай, давай, баклань дальше!

— Говоришь, меня ссучили менты, — едва сдерживая проступающий сарказм спросил я. — И поэтому я решил спалить ваш квартирник?

Я говорил спокойно, не показывая лишних эмоций. Любое проявление насмешки могло быть оценено ими как угроза. А мне необходимо было достучаться до возможно сохранившихся в них ещё остатков человеческого, перебив этот животный тупой инстинкт агрессии.

— И что же, я туда напрашивался? — обратился я к Сергею.

— Вообще-то, я его еле-еле уговорил… — подтвердил Серега. — Ну, за компанию. Одному было влом полгорода переться. И, когда бы он с ментами связаться успел? Ну, подумайте сами-то!

— Значит, говоришь, не он? А кто тогда?

— Ну а откуда мы знаем? Народу-то было — куча!

Теперь нужно было придумать еще какую-то фразу, отмазку, которая бы дала возможность Косте отступить, сохранив лицо. К примеру…

Я уже открыл было рот, как вдруг…

— О! Чуваки, здорово!

Все разом обернулись.

— Весна! — Костя поспешно убрал нож. — Здорово! А мы как раз о тебе… Что, уже выпустили?

— Ну, как сказать…

Музыкант был слегка пьян, джинсы грязные, клетчатая рубаха изрядно помята. Зато взгляд задорный, длинные волосы обвязаны лентой, за спиной гитара, а в руках — бутылка дешевого крепленого вина за девяносто восемь копеек, называемого в народе «плодово-выгодное». Ну настоящий хиппи!

— В ОБХСС дело завели, — Весна изобразил пальцами решетку и каким-то неестественно радостным голосом продолжил хвастаться. — Статья сто пятьдесят три! Частное предпринимательство шьют! Докажут, до пяти лет с конфискацией. Но, учитывая малый размер дохода, штраф. Хотя, и ссылку могут… Вот и полечу я на сто первый километр белым лебедем! А пока я свободен… Да там всех уже по домам отпустили, вчера еще… Вайн будете?

— За тебя, тезка? С удовольствием! — рассмеялся Константин.

Его компания с удовольствием поддержала предложение лидера. И куда делась вся эта звериная стая? Вроде бы, такие милые симпатичные парни…

— Только стакана нет, — музыкант развел руками. — Дринкайте прямо из батла!

Бутылка пошла по кругу. Каждый делал глоток… досталось и мне с Серегой.

— А мы вот тут решаем, — возвращая вино хозяину, прищурился Костя. — Кто ментов навел?

— Так выпасали, — делая ещё глоток беззаботно произнёс музыкант. — Тут и думать нечего. У них сейчас рейды по борьбе с нетрудовыми доходами! Соседи вполне могли стукануть. Такую тусовку не спрячешь!

— Раньше же не стучали!

— Ха! Раньше… — хрипловато рассмеялся Весна. — Раньше и земля стояла на трех слонах. Или на четырех? У меня и песенка на эту тему есть. Сбацать?

— А то! — обрадовались парни.

— Ну, пошли тогда, — он оглянулся по сторонам и кивнул в сторону детского сада. — Хоть туда, что ли…

Мы с Гребенюком свалили красиво, по-честному. Просто сказали, что пора. Никто нас и не думал удерживать.

Попрощались со всеми за руку, и уж, конечно, с Костей-Весной! Хороший он парень все-таки! Хотя песни, откровенно-то говоря… Слыхали мы и получше!

— Зайдем ко мне? Родоков вроде не еще должно быть, — нагнувшись, Гребенюк вытащил из-под коврика ключ. — О! Точно, нету…

Обитая коричневым дерматином дверь, узенькая прихожая, вешалка, трюмо, медная чеканка на стене в виде обнаженной нимфы.

— Батя увлекается! — перехватив мой взгляд, пояснил Серега. — Он у меня в трамвайном депо, ремонтником. Проходи, располагайся…

Быстро сняв обувь, я прошел в комнату. Гребенюк возился на кухне.

Серегина комната, честно говоря, меня поразила. На стене, прямо над узкой тахтой, застеленной светло-зеленым пледом, висел большой постер группы «Kiss» в знаменитом на весь мир гриме. Рядом располагались фото, явно переснятые с зарубежных музыкальных журналов. Я узнал Элиса Купера, «Смоки» и «AC/DC». На самодельной тумбочке, у тахты, стоял проигрыватель, точнее сказать — электрофон «Радитехника-301».Колонки разместились прямо на полу. «Радиотехника»… Не Бог весть, что, но для этого времени вещь классная. И, главное, доступная по цене. Стоила она сто пятьдесят рублей, примерно столько же, как самый дешевый переносной магнитофончик, какой-нибудь «Спутник-404», только качество было несопоставимым. В тумбочке стояли пластинки, не так уж и много. Парочка фирменных: «Deep Purple» — «Burn» и самый первый «Rainbow» с замком в виде гитары на обложке. Еще — ГДР-овский «Karat», что-то «Супрафона», остальные наши. Группа «Москва», лицензионная «ABBA»…