— Я могу пойти с тобой...

— Нет, — взвизгиваю я, резкий звук выходит из-под моего контроля. Я еще даже не видела сообщение, но в животе у меня уже образовался комок страха. — Я не думаю, что мы уже на той стадии. — Я изо всех сил пытаюсь изобразить пресыщение, несмотря на бурю, бушующую у меня внутри.

— Я почти уверен, что мы уже видели друг друга в наших худших проявлениях. — Он ухмыляется.

— Может, я и видела тебя в твоем, но ты даже близко не подходил к моему. — Я снова натягиваю дерзкую ухмылку. — Не волнуйся, я уверена, твоя очередь дойдет. Только не сегодня.

Алессандро больше не задает вопросов, просто кивает, потягивая эспрессо, как будто не провел последние две недели, навязчиво отслеживая каждое мое движение. Но ему здесь комфортно. Нам обоим.

Я бегу в заднюю часть кафе, мое сердце застряло где-то в горле. Ванная маленькая, но чистая. Я запираю дверь, кладу обе руки на стойку и открываю сообщение дрожащими пальцами.

Блейн у Коналла. Говорит, что перережет горло нашему брату, если ты не вернешься. Познакомься со мной, Бриджид. Просто встреться со мной. Потом решишь.

Мои колени подгибаются, и я, пошатываясь, возвращаюсь к раковине, чтобы сохранить равновесие, поскольку желчь обжигает мне горло.

Бран.

Нет. Нет, нет, нет.

Я сжимаю фарфор так сильно, что болят костяшки пальцев, заставляя себя дышать. Блейн. Мой младший брат. Самоуверенный маленький засранец, считающий себя непобедимым, который однажды не спал со мной всю ночь, когда я была слишком напугана, чтобы заснуть, и отпускал шуточки, пока я не рассмеялась сквозь слезы.

Теперь он в руках Коналла. И я знаю, на что способны эти руки.

Этот монстр уже разрушил одну жизнь. Мою. Я не могу позволить ему отнять еще одну.

Господи, что же мне делать?

Я прерывисто дышу, глядя на свое отражение, на девушку, которая поклялась, что никогда не позволит Коналлу Квинлану завладеть еще одной частичкой себя. Я поклялась, что никогда не вернусь. Бабочка, зависшая под моей ключицей, блестит в тусклом свете, напоминая мне о мужчине, которого я люблю. Мои пальцы сжимаются вокруг него, как якорь в надвигающемся шторме.

Если я не пойду, Блейн умрет.

Я не могу сказать Алессандро. Он бы никогда меня не отпустил. Черт, да он запер бы меня крепче, чем в Форт-Ноксе, и метался бы, как зверь в клетке, пока я разрывалась бы на части от чувства вины. И что бы он тогда подумал обо мне?

Посмотрел бы он на меня своими мягкими, разбитыми глазами так же, или я увидела бы отвращение, которого всегда боялась?

Могла ли я вообще оставить его, зная, что могу не вернуться? Хуже того... зная, что он может разорвать мир на части, чтобы найти меня...

Але. Мое сердце болезненно сжимается, я его образы наводняют мой разум — его кривая усмешка, то, как его волосы падают ему на глаза, то, как он держит меня, как будто я единственное, что привязывает его к этому миру. То, как он заставляет меня чувствовать, что я принадлежу ему, как будто, возможно, у меня могло бы быть будущее, не залитое кровью.

Если я уйду, я могу потерять все это.

Но если я этого не сделаю, я потеряю Блейна.

Гребаный ад.

Мои дрожащие пальцы порхают по клавишам.

Я: Откуда мне знать, что это действительно ты?

Появляется фото. Растрепанные каштановые волосы Блейна, карие глаза, в которых всегда искрится озорство, челюсть, которая стала острее, старше. Выглядит он совершенно дерьмово: темные круги под глазами, впалые щеки. Но это он.

Я: Как ты меня нашел?

Бран: Это действительно имеет значение прямо сейчас?

Я: Да.

Бран: Один из наших союзников заметил тебя в журнале с тем парнем из итальянской мафии.

Проклятые папарацци.

Я сглатываю, сморгивая жжение в глазах, когда смотрю на свой телефон, нерешительность разрывает меня изнутри. Я не могу потерять Блейна. Я не могу потерять Але. Я не могу…

Бран: Так ты придешь, Бриг? Коналл дал мне всего двадцать четыре часа, чтобы найти тебя.

Я прижимаю дрожащую руку ко рту, слезы текут ручьем, когда я вижу улыбающиеся глаза моего брата. Брат, который называл меня Шейди О'Ши, который сказал мне, что я самый сильный человек, которого он знал.

Я снова думаю об Але, о том, что с ним будет, если я уйду. Если я никогда не вернусь. О данных мной обещаниях никогда больше не убегать. О том, как трясутся его руки, когда он думает, что мне больно. Как он сказал, что позаботится обо мне.

Я хочу этого. Боже, я хочу этого больше, чем дышать.

Но есть только один выбор. Это Блейн...

Я провожу пальцами по экрану.

Я: Встретимся в доме престарелых Святого Креста в Нижнем Ист-Сайде, комната 103. Полчаса.

Это рискованно, но привычно. Нейтральная территория. Если Бран лжет, если это подстава, что ж, тогда я заслуживаю того, что меня ждет. Но если он говорит правду...

Я напоказ спускаю воду в туалете, ополаскиваю лицо холодной водой и возвращаюсь в кафе. Алессандро все еще сидит, прокручивая что-то в своем телефоне.

Я натягиваю улыбку на лицо, затем перевожу взгляд на длинную очередь у прилавка. — Не мог бы ты купить мне пирожное? — Спрашиваю я достаточно небрежно.

Он поднимает взгляд, выгибая бровь. — Конечно. Тот же, что и в прошлый раз?

Когда мы пришли в прошлое воскресенье утром, ему потребовалось почти пятнадцать минут. Этого времени должно хватить.

— Удиви меня, — отвечаю я ровным голосом, даже когда мое сердце грозит вырваться из груди, а слезы начинают застилать мне зрение. Черт, я не хочу этого делать.

Боже, мне так жаль, Але.

Как только он поворачивается, с моих губ срывается его имя. Он разворачивается, на его губах играет мягкая улыбка.

Я долго молчу, просто любуясь им. — Я люблю тебя. — Я шепчу.

— Я люблю тебя больше. — Его улыбка становится шире, и он переходит в конец безумно длинной очереди. Как только он оказывается ко мне спиной, я проскальзываю к двери рядом с туалетами, не надевая пальто, затем ныряю в переулок за кафе. Я бросаюсь к выходу из переулка как раз в тот момент, когда слышу, как позади меня со скрипом открывается дверь кафе. Я не оглядываюсь. Если это Але… если он увидит меня сейчас, я никогда не выберусь отсюда.

Зимний воздух пронизывает меня насквозь, острый и жестокий, но это ничто по сравнению с чувством вины и болью, пронзающими мои внутренности.

Я ненавижу это. Ложь. Оставить его вот так.

Это все равно что оставить после себя частичку своего сердца. Но что еще я могу сделать?

Если есть хоть какой-то шанс спасти Блейна, я должна попытаться.

Мне жаль, Але, — снова беззвучно шепчу я ветру, сморгивая резь в глазах и исчезая в городе. Я вернусь к тебе. Клянусь.

Если я переживу следующий час.

Шины такси хрустят по обледенелому гравию, когда оно останавливается возле Дома престарелых Святого Креста, маленького покосившегося здания, спрятавшегося за церковью в Нижнем Ист-Сайде. Повсюду пахнет вареной капустой и антисептиком, но здесь тихо. Отключено от сети. Безопасно... по крайней мере, так было раньше.

Я выхожу, низко натянув толстовку на лицо, дыхание запотевает в резком зимнем воздухе. Мои пальцы дергаются по бокам, нервы и адреналин бушуют под моей кожей.

Внутри в воздухе разливается тепло и принужденное приветствие. Дешевые праздничные украшения все еще свисают с потолка, хотя новый год уже наступил и прошел.

Я иду по покрытому линолеумом коридору, сердце колотится о ребра. Комната 103.

Комната Пэдди.

Его там не будет. Не сегодня. Он уехал на ежемесячный осмотр к доктору Макнелли. Но персонал не поймет, что я это знаю.

Я проскальзываю внутрь, закрывая за собой дверь с тихим щелчком. В комнате полумрак, шторы задернуты, одна прикроватная лампа бросает золотистый свет на потертое кресло с откидной спинкой у окна.

И вот он здесь.

Бран.