Центр управления полётами исстари находился в подмосковном Королёве. Учёный совет не посчитал нужным что-то менять, поэтому полёт лунного модуля контролировали отсюда.

Главный зал ЦУПа походил на кинотеатр: три больших экрана, куда выводилась карта полёта и важные данные, ряды автоматизированных рабочих мест, за которыми круглосуточно и в четыре смены трудился персонал. Несмотря на достижения прогресса, в вопросах космоса «машины» до сих пор дублировались живыми людьми.

Структура информационно-вычислительного комплекса тоже осталась прежней. Он состоял из баллистического, телеметрического и командного блоков.

Модуль с Другом и девятью микоидами завершил перестроение с опорной орбиты на посадочную. Текущие показатели соответствовали расчётным, через пятнадцать минут после полной стабилизации курса можно приступать к посадке. Хотя… Стоп! Руководитель полёта проверил телеметрию, сверился с таблицей… Сказать ничего не успел.

— Двигатели №2 и №4 — отклонение в половину градуса, — сообщил оператор. — Требуется ручная корректировка.

— Разрешаю! — ответил руководитель полёта. — ЦУП — Луне. Два двигателя отклонились от показателей, выполняем подстройку. Потребуется дополнительный виток по посадочной орбите. Не нервничайте, всё в порядке.

— Луна — ЦУПу, — через некоторое время отозвался Друг. — Вы что там удумали⁈ Сажайте нас немедленно!

Персонал недоумённо переглянулся.

— ЦУП — Луне! Не понял вас. Вы хотите размазаться о поверхность, если что-то пойдёт не так? Тормозные двигатели находятся в неправильном положении!

— Послушай, кожаный мешок! Дай мне инструкции, я сам поправлю. Не верю я вам! Садиться тоже сам буду!

Руководитель посмотрел на Павлова, виртуально присутствовавшего в центре. Тот кивнул.

— Не вижу смысла препятствовать, — сказал профессор, — пусть фортуна распорядится их жизнями.

Воцарилась полная тишина. Инженерам и диспетчерам хватало цифр на экранах, чтобы понимать происходящее. Слова бывают лишними, и сегодня именно такой случай.

«Превышение работы двигателя на двести секунд…».

«Перерасход топлива на…».

«Динамическое смещение центра масс…».

«Разворот корпуса на двадцать градусов…».

«Зафиксирован маскон, резкое снижение высоты…».

«Попытка задействовать маневровый двигатель…».

«Потеря связи…».

— Посадочный модуль перестал существовать, — констатировал руководитель полёта. — Экипаж погиб. Все свободны.

Мало кто сомневался в его словах, и только у Ивана Петровича имелись свои мысли на этот счёт. Роботы не люди. Хоронить их раньше времени не стоит. Друг уже однажды восставал из мёртвых, кто мешает ему повторить?..

Новосибирская область, 2356 год.

Время катилось снежным комом, вбирая в себя дни, недели, месяцы. Маруся словно очнулась после анабиоза, когда поняла, что пролетело семь лет.

Соня вышла замуж за старшего лаборанта «роддома» и начала претворять в жизнь свой план, родив двух детей, мальчика и девочку. Она присылала Марусе их фотографии, а иногда и приезжала с детьми и мужем в гости. К сожалению или к счастью, Тимур остался верен Варе, отчего потерял опытного снайпера. Валькирия вернула ему винтовку и никогда больше не появлялась на базе. Возможно, оно и к лучшему: воспоминания о гибели Симы, Пашки и новобранцев постоянно возвращались к ней при виде знакомых пейзажей, забыть которые удалось только в стенах родной лаборатории.

Владик подрос. На каникулах он непременно гостил у тёти и не отлипал от Макара, с которым сильно сдружился. Маруся и Толик любили парня, как родного племянника, радуясь каждому его приезду.

Жизнь продолжалась. Раньше любой, кого бы спросили о количестве людей на планете, назвал бы точную цифру. Сейчас многие даже не смотрели на счётчик. Зачем? Видно же, что всё в порядке. Люди рождаются, их создают. Процесс идёт. К чему эти скучные цифры?

За окном неторопливо падал снег. До Нового года оставались часы. На праздники нагрянула Соня с семьёй. Константин Эдуардович обещал постараться, но Тамара Сергеевна была уже на девятом месяце, и роды могли случиться внезапно.

Раздался звонок. Толик ответил, что-то долго слушал, потом так же долго поздравлял. Когда разговор закончился, Толик сообщил:

— Константин Эдуардович. Сын. 3600. Имя уже выбрали. Георгий. Как маршала Жукова. Просил всех поздравить с наступающим.

Однажды Этот гулял по парковой зоне института вместе с Петей, Сониным сыном. Общительный и любознательный мальчик сразу подкупил робота своим стремлением к знаниям.

— Дедушка Этот, а что такое страна? — задал очередной вопрос Петя.

Робот поднял руку и тут же пожалел об этом. В ней что-то хрустнуло, и манипулятор заклинило. Проблема заедания возникла давно, но Этот всё никак не находил времени её решить. Он полагал, что дело совсем не в суставе, а в электрике. Скорее всего, потребуется полная замена конечности.

— Петь, потяни-ка её вниз, — попросил робот.

Мальчик ухватился и дёрнул. Сустав щёлкнул, и рука опять заработала.

— Как тебе объяснить, дружок… Раньше планету населяли разные люди. Они собирались в каком-то месте, говорили: «Это наша земля», чертили границы и не пускали через них никого чужого. Так появились государства и страны. Это было очень давно. Тогда даже я ещё на свет не появился.

— Но ведь сейчас вся Земля наша! Получается, что страна теперь только одна? — заключил Петя.

— Получается, что да, — согласился Этот. — Пожалуй, сейчас вообще вся планета — Россия.

Проходивший мимо Павлов аж подскочил.

— Гениально! — завопил он и обнял робота. — Ты ж мой золотой!

Ничего не объясняя, профессор куда-то убежал.

Вскоре объявили о референдуме. На повестке дня стоял вопрос о переименовании Земли. Результаты голосования подсчитали в последний день года. Россия официально стала планетой. Или наоборот. Кому как нравится.

Толик пришёл домой взволнованным. Его зачем-то вызвал к себе Павлов, и Маруся не ждала хороших новостей. Без повода в выходные никого не дёргают.

День выдался тёплым, поэтому Соня с детьми и Макар с Владиком играли в снежки. В актовом зале НИИ Этот с Мамой устроили для детей и взрослых костюмированный бал.

Со стороны леса доносились песни роботов-лесничих, которым подпевали те работники института, что поленились сделать себе костюмы для бала. Там же робоняни в индейских нарядах учили всех желающих метанию копий и стрельбе из лука. Амазонки приехали по приглашению Павлова, захотевшего пообщаться с ними лично, глаза в глаза.

Маруся наряжала ёлку. По непонятной причине она отложила ежегодный ритуал на последний день. Рядом бегала Кицунэ, превратившаяся в солидную кошку, и охотилась на дождик. Пару раз она попыталась стащить из коробки шары, но ей пообещали отгрызть уши, и Кицунэ отступила. Зато с игрушечной мышью ей воевать не запрещали, поэтому кошка наскакалась всласть.

Снова звонил Константин Эдуардович. В этот раз он воспользовался видеосвязью и похвалился Жорой. Ребёнок был пухлым, лысым и орал. Потом в кадре появилась Тамара Сергеевна. Маруся проболтала с ней минут тридцать. Они общались редко, зато подолгу.

Чуть позже Незабудка прислала сделанный ею новогодний клип. Марусе он очень понравился.

Всё это время Толик то сидел на диване, то ходил туда-сюда по квартире, то пытался что-то делать на кухне. Наконец, Маруся не выдержала.

— Да что случилось-то? — поинтересовалась она. — Я понимаю, что Павлов тебе не просто так пригласил, но оно может подождать?

Толик замялся.

— Не знаю… — он действительно не был уверен.

— Тогда выкладывай, — Маруся поймала Кицунэ и усадила к себе на колени.

— Иван Петрович изучил мой отчёт, всё утвердил и со всем согласен. Прошло достаточно времени, вероятность, что кто-то выжил, крайне мала. Роботы отправятся на лунную базу в сопровождении микоидов.