Одну стену сплошь покрывало оружие Четвертой эпохи: одноручные и двуручные мечи с широкими прямыми клинками, кинжалы с узорчатыми рукоятями, топоры и секиры. Но это не была оружейная или склад кузнеца – здесь находились изысканные образцы, словно в трофейном зале. Секции с разными типами оружия разделялись комплектами доспехов, одетыми на манекены. В бронзе и меди, в стали и железе те стояли долгие столетия, словно вечные стражи тайн мира.

Ноланд задержал взгляд на полном рыцарском доспехе конца Четвертой эпохи. Чтобы взглянуть в темную и безмолвную прорезь шлема, пришлось задрать голову. Неужели нашелся гигант, которому такой доспех по размеру? Узоры на выпуклом нагруднике переливались холодной сталью, руки в латных перчатках лежали на гарде обнаженного меча, касавшегося острием пола. Из-за глухого шлема и закрытых кольчугой сочленений доспехов не был виден сам манекен. Ноланд постучал по нагруднику и задумчиво улыбнулся, услышав звон полого металла.

По контуру зала располагалось несколько комнат разного размера, все они были не заперты и пусты, если не считать останки мебели. Теодор предположил, что здесь квартировались ассистенты или находились небольшие склады.

Наконец они нашли кое-что примечательное. В глубине зала, на противоположной от входа стороне, обнаружилась дверь необычной круглой формы, из темного металла, похожего на бронзу. Время как будто не коснулось ее, шарниры блестели и даже не скрипнули, когда Ноланд потянул за ручку. Исследователи не поверили глазам, увидев толщину стволки и стержни замочного механизма. Взлом такой двери представлялся невозможным. Но кто-то нарочно не запер ее и даже оставил приоткрытой. Со сбивчивым от волнения дыханием исследователи вошли внутрь.

Короткий туннель привел в небольшой, по сравнению с центральным, зал. Ветви подземника сюда не проникали, пришлось зажечь керосиновый фонарь. Едва вспыхнуло пламя, как стены вокруг начали переливаться оранжевыми волнами, а сам фонарь отразился со всех сторон на стенах и на потолке яркими бликами.

Открывшийся вид заставил ахнуть от восхищения и содрогнуться от инстинктивного испуга. Исследователи оказались на каменном выступе вроде балкона, но выдающимся далеко вперед, как пирс. Вокруг было десятки метров пустого пространства, а потом взгляд упирался в переливающуюся зеркальную поверхность. Стены, потолок и пропасть внизу были на одинаковом расстоянии от выступа и закруглялись, словно ученые оказались в полой скорлупе огромного яйца.

– Кажется, я понял, почему сферу Тидира не увезли в башню на острове, – сказал Ноланд.

Теодор глянул на него нахмурившись а потом открыл рот в немом изумлении. Только спустя несколько минут он смог говорить:

– Кто бы мог подумать, что сфера, которую мы ищем, величиной с дом! Вереск, разве в дневнике говорилось о чем-то подобном? Почему ты молчишь?

– Они знают, – сказал Вереск, и даже в теплом свете фонаря была заметна его бледность.

– Кто? – одновременно спросили Ноланд и Теодор.

– В отряде "Громада" везут пушку. Я-то подумал, что это очередная придурь приора, но… они знают, что именно должны уничтожить.

– Я уверен, что Арчибальд не понимает, что представляет собой сфера, – сказал Ноланд. – И значит никто из рыцарей… разве что только приор.

– Это все регия, – сказал Теодор, резко махнув ребром ладони, словно орудовал тесаком. – Баалисты высоких санов знают слишком много. Больше, чем официальная наука. И о сфере они знают больше нас!

– И хотят уничтожить, – сказал Вереск.

Теодор хмурился и кусал губы. Громадные кулаки сжимались и разжимались.

– Я бы назвал их варварами, но нет. Они – весьма образованные сволочи, всеми силами скрывающие знания от людей.

– Идемте вперед, – сказал Ноланд. – На краю выступа что-то есть.

Исследователи прошли до конца каменного мостика и оказались в центре сферы. Зеркальные стены удивительного сооружения ловили отблески фонаря и наполняли пространство светом. На краю стоял каменный блок высотой в две трети человеческого роста. Гладкая серая поверхность служила как стол. Здесь лежала книга, окруженная крупными разноцветными шаровидными кристаллами на подставках. Вереск, до того самый сдержанный и спокойный, энергично потер руки и раскрыл книгу. Глаза жадно бегали по строчкам.

– Записи Тидира, – выдохнул Вереск. – Сейчас мы все узнаем.

Послышался приглушенный грохот и треск. Исследователи посмотрели вокруг, беспокоясь, что сработал какой-то механизм в сфере, но шум доносился из центрального зала. Ноланд оставил спутников разбираться с записями и побежал проверить, что случилось.

В зале с подземником все было по-прежнему, но чувствовалось, что древняя обитель потревожена. Пропало ощущение естественности и уединения – как будто вышел на луг рано утром, а чьи-то сапоги уже сбили капельки росы. Нарастало тягостное напряжение. Ноланд медленно прошел вперед, остановился у фонтана в центре зала. Льющаяся вода заглушала какие-то звуки, невнятно доносящиеся снаружи.

Внезапное понимание пришло за мгновение до того, как снова раздался грохот и треск. Входная дверь взорвалась каменными обломками, пушечное ядро пролетело по залу и врезалось в фонтан в центре. Ноланда швырнуло на пол. Осколок камня попал в живот, глаза и нос забила каменная пыль. Широкой лужей растеклась вода, льющаяся из обломков фонтана, словно кровь из раны.

Раздались ликующие крики рыцарей, бегущих внутрь. В зал попали лучи заходящего солнца. Затрепетали голубые листья подземника, чернея и скручиваясь. Наполненные лунным светом плоды начали осыпаться и лопаться, словно переспелые апельсины. Волшебный свет померк.

Каменная пыль смешалась с опустившейся тьмой. Ноланд встрепенулся и открыл глаза – кажется, несколько минут он лежал оглушенный. Он с трудом поднялся и тут же согнулся от боли, схватившись за живот. Медленно дыша, он ощупал ребра: кажется, ничего серьезного. Нужно бежать и предупредить соратников. Ноланд сделал несколько шаркающих шагов и понял, что потерял ориентировку. В темном и пыльном пространстве вокруг стали появляться огни факелов, раздавались голоса, отдающие команды на луарском языке.

Ноланд шел вслепую и лишь чудом нашел металлическую дверь, ведущую к сфере. Из туннеля веяло прохладой и чистым воздухом. Ноланд закрыл дверь и запер изнутри. Прислонившись к надежной металлической створке, он перевел дыхание, а затем поспешил к оставленным соратникам.

Выйдя из темного туннеля, Ноланд увидел, что отец с Вереском по-прежнему стоят у постамента с книгой, но с поднятыми руками. На полпути к ним на каменном выступе застыла коренастая фигура, по русой косе с черным бантом Ноланд узнал Арчибальда. Рыцарь направил на ученых дуло карабина. Ноланд выставил перед собой револьвер и окликнул Арчибальда. Тот обернулся всем телом, сощуренные глаза уставились в лицо Ноланду. Теперь карабин смотрел на него.

– Все-таки ты здесь, да еще и привел отряд, – сказал Ноланд. – Кстати, ты должен мне лошадь.

– Вначале я пришел один, – сказал Арчибальд, тыкая вперед карабином в такт словам. – Но ты не послушал меня, не спустился!

– И что ты хотел?

– Поговорить! Разобраться!

– Поговорим сейчас?

Арчибальд хохотнул и провел по лбу манжетом рубахи. Он коротко глянул на Теодора с Вереском и сказал:

– Теперь с вами будет говорить приор. Я эти дела не решаю.

– Пока мы тут одни, дверь заперта, – сказал Ноланд. – Зачем ты следил за Вереском?

– Я хочу разобраться и понять, что здесь происходит. Где сфера?

– Вокруг тебя… что скажешь? Вы это искали?

Рыцарь осмотрелся и покачал головой.

– Хорош пассаж! Что это такое, для чего?

– Мы никогда этого не узнаем, если твой отряд разрушит сферу. Арчибальд, неужели клятва для тебя пустой звук?

– Не пустой. Иначе мы бы с тобой не разговаривали.

– Уберешь ружье?

– Сначала ты.

Ноланд медленно опустил револьвер и убрал в кобуру. Некоторое время он стоял под прицелом, уперев руки в бока, отчего пиджак топорщился на плечах. Арчибальд ругнулся и закинул карабин за спину.