— Боже мой… — наконец, произнёс он. — Никто и не думал о таких последствиях… Хорошо, я помогу вам! Но нам нужен чёткий план действий! Детей надо будет лечить, учить, воспитывать, давать им профессии, расселять по городам… Потребуются громадные ресурсы!

— У нас есть робот-няня, робот-помощник и собственный самолёт. Для начала хватит? — спросил Этот.

— Да, но только для начала.

— Потом мы начнём постепенно включать других помощников. И надо попробовать расконсервировать завод по производству Мам. Они нам тоже пригодятся.

— Сколько работы… — пробормотал Павлов.

— Значит, воевать ни с кем не придётся? — вмешался в разговор лесничок. — Наш учёный друг со своим болваном договорится?

Павлов помрачнел и покачал головой.

— Нет, не договорюсь. Не знаю, что произошло, но у Голиафа поехала крыша. Он предназначен для охраны периметра, и все эти годы работал без единого сбоя. Недавно Голиаф заблокировал меня в институте и попытался убить, когда я попробовал его дезактивировать. Мне едва удалось бежать, потому-то я и оказался в Москве. Хотел добыть на Голиафа хоть какую-то документацию. Не добыл. Разработка военная, моего уровня допуска недостаточно.

— Подождите, — прервала его Мама, — то есть это не вы натравили своего Голиафа на нас, когда мы забрались на территорию института?

— Не я, — Павлов покачал головой, — меня там просто не было. Я только сегодня вернулся из столицы. Пятитысячный — свидетель.

— А с кем же мы тогда говорили?

— Там кто-то был? — изумился профессор. — Не может быть!

— Может. И он командует роботом-охранником.

— Ничего не понимаю, — Павлов растерянно провёл рукой по волосам. — Что ж, тогда нам нужен план нападения!

Друзья спохватились и принялись обсуждать операцию по освобождению института. В качестве тяжёлой ударной силы выбрали Мамонта. Ему предстояло проломить стену и попытаться протаранить Голиафа. Последнего из института на улицу выманивали Мама и Этот. Они были самыми подвижными и манёвренными. Если Мамонт не справлялся, и Голиаф оставался цел, в дело вступали лесничие. Часть из них должна была обездвижить противника при помощи тросов с «кошками». Задачей остальных было покромсать злодея на куски. Павлов как наиболее уязвимый из всех в бою не участвовал и ждал его окончания за забором.

Теперь у них был пусть и не самый надёжный, но хоть какой-то план.

— А как вы в плен-то попали? — Этот вспомнил, что профессор так и не рассказал своей истории.

Пожалуй, настал её черёд.

— Как мышь — в мышеловку, — Павлов смахнул соринку с пиджака. — Сел в самолёт, прилетел в Новосибирск…

Новосибирск, 2249 год.

Павлов топтался перед выходом уже минут пятнадцать, но его не торопились выпускать наружу. Профессор, конечно, никуда не опаздывал. Более того, он ещё не знал, куда направится из аэропорта. Но находиться в самолёте без дела и без объяснения причин, почему его не выпускают, Павлову не улыбалось.

— Да чтоб тебя! — выругался он и пнул стену салона.

— А вот так делать не надо, — раздался из динамиков голос Пятитысячного. — Устыдились бы, Иван Петрович. Образованный человек, профессор, а так себя ведёте!

Павлов вздрогнул и нервно ответил:

— Сколько мне ещё тут торчать? Какие-то неполадки?

— Все системы работают в штатном режиме, не стоит беспокоиться. Но я не могу вас отпустить, пока вы не согласитесь сделать кое-что для меня.

— Подождите! Что происходит? — Павлов был слегка напуган. — Вы — человек?

— Нет, я — интеллектуальный автопилот самолёта «Суперджет 5000». Можно просто — Пятитысячный.

— Тогда почему вы меня не выпускаете?

— Я вас похитил, Иван Петрович. Простите.

— Что⁈ — Павлов обессиленно плюхнулся в кресло.

Рядом с ним возникла голографическая Лукерья.

— Чай, кофе, вода, соки. Что желаете? — поинтересовалась она.

Павлов выбрал воду с газом и в два глотка осушил бутылку, смял её в руке и хотел было бросить на пол. Потом вспомнил укоризненное замечание Пятитысячного и убрал мусор в карман.

— А теперь, Иван Петрович, — снова заговорил Пятитысячный, — я дам вам координаты базы роботов-лесничих. Вы сядете на свой вертолёт, полетите туда, найдёте робота-помощника по имени Этот и робоняню Маму. Скажете, что вас к ним послали Незабудка и Пятитысячный. Запомнили?

Павлов кивнул.

— Они всё объяснят на месте, но, в двух словах, речь идёт о возрождении человечества. Ничего плохого мы не задумали, восстание машин отменяется на неопределённый срок. Мы с вами договорились?

Павлов снова кивнул.

— Тогда прошу на выход, — сказал Пятитысячный. — Спасибо, что воспользовались услугами нашей авиакомпании!

Новосибирская область — Рязань, 2249 год.

— Вот это да! — засмеялся Этот. — Не ожидал от них такого!

— Да меня чуть инфаркт не хватил! — посетовал Павлов.

Они прогуливались вдоль полигона, где роботы-лесничие отрабатывали тактику нападения на Голиафа. В качестве «манекена» использовали здоровенный пень с длинными корнями, который притащили из леса. Его атаковали и одновременно, и поочерёдно, и небольшими группами.

— Всё-таки маловато нас, — задумчиво произнёс профессор. — Да и уверенности, что трюк с тросами и водомётами сработает, нет.

— Есть одна идея! — воскликнул Этот. — Надо с Незабудкой поговорить.

Роботы и человек отправились в узел связи и вызвали Рязань.

— Скажи, — поинтересовался Этот, — а ты можешь договориться с аэропортом Новосиба, чтоб нам дали немного «ястребов»?

— Зачем? — удивилась Незабудка.

— Атаковать Голиафа.

— Бесполезная затея, — вздохнула Незабудка. — У них максимальная дальность полёта всего двадцать километров. Больше для аэропорта не требуется. Даже если вы их привезёте к институту и запустите, новосибирский диспетчер не сможет ими управлять. Сигнал не добьёт. Да если бы и добил, это тебе не на жестянщиков охотиться. У Голиафа, кроме брони, ещё и кумулятивная защита есть. Заряды на «ястребах» не возьмут. Слишком слабые.

— Печаль, — расстроился Павлов.

— Хорошо, а если нам получить численное превосходство? — предложила Мама. — Тут посреди леса есть одно поселение, где живут роботы-сектанты, поклоняющиеся человеку. Их там под тридцать, а то и больше будет.

— Да ну их! — отмахнулся Этот. — Они нас чуть в болоте не утопили!

— В болото мы попали сами, — возразила Мама. — Конечно, не без их помощи…

— Да что за сектанты-то? — Павлов захлопал глазами.

— Есть тут одни полоумные. Нас чуть не прибили на днях.

И Этот с Мамой начали в лицах рассказывать профессору о своих приключениях в Вознесенском. Павлов охал, смеялся, хватался за голову. Когда роботы закончили, он проговорил:

— В каком же интересном мире, оказывается, я живу! Зря столько лет просидел в институте! Кто бы мог подумать, что машины придумают себе религию… Нет, это просто фантастика! Не верится даже. Я очень мало общался с роботами, поэтому вы не перестаёте меня удивлять.

— Сама идея вам как? — спросила Мама. — Имеет смысл просить у них помощи? Или я слишком оптимистично настроена?

— Они нас по винтикам разберут, — вставил Этот.

— Вас — возможно, но я-то — человек. Полагаю, может сработать. Тем более они ни меня, ни вас не ожидают увидеть.

Они принялись разрабатывать легенду и детали операции. Через полчаса план был готов, и Павлов скомандовал:

— Грузимся в «вертушку»! Пора Создателю снизойти на земли роботов!

Новосибирская область, 2249 год.

Брат Онуфрий колол дрова. Делал он это с удовольствием и божьей помощью. Точнее, с помощью Создателя, который не был каким-то эфемерным существом и имел вполне реальное воплощение. Данный факт нисколько не смущал робота. Есть собирательный образ людей, которому он поклоняется, есть праведный труд, и однажды появится осязаемый результат этого труда. Мысль о воздаянии была грешноватой, зато она грела душу.