Увлечённый своими мыслями брат Онуфрий сразу не заметил, что в поселении началась непонятная суета. Роботы носились туда-сюда, указывая на небо. Из храма вылетел брат Давид и присоединился к остальным. Он был сильно взволнован и даже забыл надеть мантию, а чалму нахлобучил в такой спешке, что она съехала набок.

Брат Онуфрий глянул вверх и тут же пал ниц. С неба спускалась большая чёрная птица. Онуфрий знал, что это вертолёт, но знал он и то, кто на вертолётах летает. Свершилось! Создатель спустился с Марса на грешную Землю! Молитвы услышаны!

Вертолёт приземлился. Брат Онуфрий приподнял голову и увидел выходящего оттуда человека. Чувство благодати наполнило робота, и он пожалел, что не может плакать. Но кто это выходит вслед за Создателем? Онуфрий не верил своим глазам: вместе с ним на вертолёте прилетели те двое еретиков, что должны были сгинуть в болоте! Робот вскочил и хотел уже метнуться в их сторону, когда брат Давид схватил его за руку и с силой дёрнул обратно.

— Безумец, что ты делаешь? — прошипел он.

— Там еретики… — беспомощно запричитал Онуфрий.

— Они сумели выжить и привели к нам Создателя! — рявкнул брат Давид. — А если они не еретики? Если пророки? И мы пытались их убить!

Брат Онуфрий застонал и обхватил голову руками.

— Здравствуйте, дети мои! — обратился к послушникам человек. — Меня зовут Иван Петрович Павлов. И я пришёл смиренно просить своих чад о помощи.

— Что мы можем сделать для тебя, Создатель? — брат Давид распластался перед профессором на земле.

— Встань, брат Давид, — попросил его Павлов.

Роботы испустили восторженный вздох, когда услышали, что Создатель знает имя их лидера. Давид поднялся и стоял, смиренно потупив взор.

— Начну я со скорбной вести, — Павлов немного помолчал. — Я — единственный человек во вселенной. На Марсе больше никого не осталось.

Послушники завыли и принялись кататься по земле.

— К сожалению, это правда. Но есть и весть благая. Совсем рядом находится институт клонирования, где в наличии все материалы, чтобы воссоздать человечество заново.

— Я так и знал, — завопил брат Онуфрий. — Это не Создатель! Это лжепророк! Он пришёл ввести нас в соблазн, чтобы мы отказались от веры!

— Заткнись! — оборвал его брат Давид. — Продолжай, Создатель.

— Институт захвачен боевым роботом Голиафом. И я прошу вас о помощи. Поддержите меня, и мы вместе одолеем врага!

— Лжепророк и еретики пытаются нас искушать! — крикнул брат Онуфрий. — Не поддавайтесь! Не слушайте его! Вставайте с колен!

Роботы стали подниматься и собираться вокруг Онуфрия.

— Одумайтесь, братья! — умоляюще поднял руки брат Давид. — Это же живой человек, из плоти и крови. Нам явлено чудо.

Брат Онуфрий приблизился к Давиду, сорвал с него чалму и водрузил себе на голову.

— Теперь я тут главный, — заключил он. — В «Измышлениях» сказано, что Создатель спустится не с неба, а с Марса. Но твоим глазам сквозь пелену ереси не дано этого узреть. Мы не тронем лжепророка, потому что он — человек. И препятствовать тем, кто решит за ним последовать, не станем. Мы останемся здесь и будем ждать истинного Создателя, да восславится его имя!

Роботы, галдя, удалились в храм, и только семеро из них, включая брата Давида, остались.

— Что ж, — вздохнул Павлов, — хоть что-то. Полезайте в вертолёт, дети мои. Приближается час битвы.

Винтокрылая машина взмыла вверх. Брат Давид с грустью смотрел на удаляющееся поселение, где он провёл долгие годы своего добровольного затворничества. Послушников становилось всё больше и больше, община росла… И как всё закончилось? Его безжалостно изгнали, припечатав Давида словами из написанной им же книги! Осознавать это было очень тяжело.

— Какой-то ты кислый! — прокричал Этот.

— Вся моя жизнь осталась там, — Давид указал рукою вниз.

— Как знать, — отозвался Этот, — возможно, она у тебя только начинается…

Все были в сборе, исключая нескольких роботов-лесничих, которые продолжили патрулирование леса. Война войной, а пожары летом бывают слишком часто, чтобы игнорировать свои обязанности. Этот проехался вдоль своих соратников и осмотрел «армию». Семеро помощников-сектантов, Мамонт, двенадцать вездеходов во главе со старичком-лесничком, он сам, Мама и профессор. Негусто. Но и противник у них один, хоть и опасный. Правда, существовал ещё таинственный персонаж, проникший в институт в отсутствие Павлова. Он был тёмной лошадкой. Неизвестно, что от него ожидать.

— Скажите что-нибудь, профессор, — попросил Этот.

— Я? — Павлов округлил глаза. — Ты здесь командир, с тебя и речь.

— Почему? — Этот удивился ничуть не меньше.

— Если бы не ты, нас бы тут не было.

— Действительно, — поддержала Мама. — Ты мог бы до сих пор играть в карты с друзьями, но решил действовать.

Этот немного поразмыслил и сказал:

— Тогда ну её, речь эту. Мы и так прекрасно понимаем, что нам предстоит. Давайте лучше снова по плану пробежимся.

План скорректировали с учётом новых обстоятельств. Теперь выманивать и отвлекать Голиафа должны были брат Давид и его послушники. Этому и Маме предстояло проникнуть в здание и нейтрализовать того, кто там засел. Все сошлись во мнении, что он вряд ли вооружён, иначе незнакомец бы не прятался за спину Голиафа. Да и мощью робота-охранника он тоже не обладает. В противном случае незнакомец разобрался бы с друзьями лично. Конечно, это были догадки, но далеко не фантастические.

— Эх, — сказал вдруг Павлов, — жаль, что до ближайшей свалки отсюда слишком далеко. Привезли бы с собой десятка три жестянщиков, они бы Голиафа мигом разобрали.

Этого от слов профессора передёрнуло. Робот всё ещё помнил о том инциденте.

— Плохая идея, — возразил он.

— Почему?

— Хотя бы потому что у них газовые баллоны не защищены. Они даже подобраться к нему не успеют. Взорвутся раньше.

— Жаль, — Павлов вздохнул, — тогда будем воевать своими руками.

— Вы не будете, — Мама погрозила пальцем, — живой воды поблизости нет, она только в сказках встречается.

— Что ж, бойцы, — скомандовал Этот, — выдвигаемся!

Команда погрузилась на роботов-лесничих, и колонна тронулась в путь. Возглавлял её Мамонт, который своим отвалом прокладывал широкую дорогу, сгребая валежник, пни и коряги и расшвыривая их в стороны. То, что сумело проскочить под отвалом, размалывали гусеницы. Мощный двигатель ревел, но его почти не было слышно, поскольку движок закрывала специальная звукоизоляционная рубашка.

Старичок-лесничок прокашлялся и затянул новую песню:

Песня закончилась, и все захлопали, а Павлов залихватски засвистел, по-разбойничьи вставив в рот четыре пальца.

— Ого, — впечатлилась Мама, — где вы так научились?

— Ты б с моё в одиночестве посидела, ещё б и не тому выучилась, — улыбнулся Павлов. — Избыток свободного времени после работы.

— Дядя лесничок, а спой ещё про «тушить — не тушить», — попросил Этот.

— А то как же, сейчас исполню, — Лесничок был доволен. — Захотел подёргать струны…