Вождь Северного Ветра без тени сомнений кивнул мне и принялся раздавать команды. Я направился в собственную каюту за сферой. Крегорн бесшумной тенью следовал за мной.

— Что вы намереваетесь делать? — в глухом, безжизненном голосе рыцаря смерти прорезалось лёгкое любопытство.

— Я не для того проделал этот путь, чтобы остановиться и сдаться здесь. Я пробью барьер, тем или иным путём.

Подготовка не заняла много времени. Спустя пару часов флот был выстроен, а “Порыв” застыл в нескольких метрах от стены. Казалось, ещё немного, и её можно будет потрогать рукой.

Оланс, Итем, Темпус и Пикус напряжённо смотрели на меня, готовые к удару. Исгерд, Агдис, и Вальгард наблюдали за нами чуть поодаль.

Я достал кинжал и решительно порезал правую руку, окропляя кровью сферу. Лёгкая дымка вокруг стены густого тумана мгновенно развеялась, образуя сферу чистого воздуха диаметром в сотню метров. Однако сама стена пошла рябью, слегка дрогнув, но не изменилась. Я резанул руку ещё раз, пустив больше крови. Сфера расширилась, и рябь стены слегка усилилась, но этого было явно недостаточно. Нет, такими темпами я могу выпустить всю кровь, что у меня есть, но так и не пробить барьер. Однако мне всё ещё казалось, что неведомый артефакт способен на большее. Я чувствовал… За неимением лучшего термина, сопротивление. Оно было сильным, но не сказать, что непреодолимым. Возможно, сфера смогла бы пробить барьер, если дать ей больше энергии…

— Итем. Сделай порез и попробуй напитать сферу своей кровью. — скомандовал я, протянув молодому мастеру огня кинжал.

Парень слегка побледнел, закусив губу, но затем решительно полоснул руку, скривившись, и выполнил команду. Вот только ничего не произошло: сфера чистого воздуха мгновенно пропала, заслонясь лёгкой дымкой. Кровь мага, похоже, не сработала совсем… Что же делает меня особенным?

Смерть, с внезапным осознанием понял я. Это было так просто! Для работы она требовала кровь мастера смерти. Вполне логично, учитывая, от кого она была получена. Кровь адептов искусства смерти использовалась во многих ритуалах, потому что волей-неволей несла в себе лёгкий отпечаток флёра смерти, что сопровождал любого практикующего древнее искусство. Но если столь невесомого касания достаточно, чтобы развеивать туман, что будет, если наполнить сферу смертью под завязку?

Я замотал резаные раны на руке, и решительно полоснул кинжалом левую, мёртвую руку. Тягучая чёрная кровь окропила белую сферу, впитываясь туда. И это сработало! Дымка отпрянула от всего флота, создавая сферу чистого воздуха в радиусе мили, а барьер тумана всерьёз задрожал. Видя эффект, я усилил напор, направляя всё больше и больше силы смерти в сферу. Белая сфера начала наполняться чёрным дымом, а стена сплошного тумана словно расплывалась и прогибалась под давлением. Я давил, давил и давил… Но мои были силы не беспредельны. В какой-то момент я чётко понял, что мне для того, чтобы пробить барьер мне нужно вдвое, или втрое больше сил, чем у меня осталось после всех трат во время жизни в клане. Здесь отлично пригодилась бы жертва, но во первый, её не было, а во-вторых, я всё ещё не хотел совершать жертвоприношения разумных на глазах у людских мастеров…

Возможно, стоило бы отступить и принести в жертву пару сотен животных, отдохнуть, пополнить силы... Однако кто сказал, что после такой попытки туман не адаптируется? Что-то разумное управляло им внутри диких земель, я был уверен. Безвольные духи не обещаются исполнения желаний. Нет, следовало идти до конца здесь и сейчас. Стиснув зубы, я достал правой рукой из-за пояса костяной стилет. И резко вонзил её себе в ногу, принося часть тела в жертву.

Мир вокруг пошатнулся. Кажется, я должен был всё ещё способен стоять на этих ногах, но с непривычки держать вес на такой ноге было крайне странным ощущением.

— Крегорн! — крикнул я. — Подойди и поддержи меня, если начну падать.

Рыцарь смерти мгновенно вырос молчаливым монументом за моей спиной. Барьер тумана уже дрожал и таял…

Я вонзил костяной стилет во вторую ногу, теряя равновесие. Почерневшая рука моего первого рыцаря смерти вцепилась мне в плечо как приклеенная, не давай упасть.

— Сейчас!

Вместе с моим криком четыре луча энергии устремились от мастеров в сторону белой стены тумана. Два красных, и два синих...

Стена тумана прогнулась, уступая место гигантской сфере чистого воздуха, а я всё сливал и сливал полученную с жертвы собственных ног энергию в сферу.

А затем произошло то, чего никто не ожидал: белая, словно стеклянная сфера в моей руке, что постепенно заполнялась чернотой, стала антрацитово-чёрной окончательно и с оглушительным грохотом лопнула.

Всех, кто находился на палубе, сбило с ног ударной волной. Осколки больно ударили по всему телу, впиваясь в лицо и пробивая одежду. Левый глаз перестал видеть. Рот стремительно наполнился кровью. И всё же цель была достигнута: сплюнув кровь, я не удержался от улыбки. Достигнув стены тумана, ударная волна разбила барьер, расшвыривая сплошной фронт плотной густой белизны в стороны на многие мили вперёд.

— Агдис. Укрепляйте разрыв. Вальгард, прикажи флоту двигаться вперёд. — прохрипел я, пытаясь подняться.

В голове шумело, и, едва приподнявшись, я с удивлением осознал, что палуба находится где-то сверху. Последнее, что я запомнил: то, как чёрные руки моего первого рыцаря смерти несли куда-то моё тело.

Все две недели, проведённые во дворце гостеприимного герцога долины, барон Нерион провёл как на иголках. Ему постоянно казалось, что его вот-вот раскроют и стража явиться, чтобы арестовать его. Волнение барона наверняка заметили и слуги, однако, к счастью, похоже, всё это было списано на важность описанной миссии.

К началу третьей недели герцог позвал к себе барона на обед. И в этот раз он был убийственно серьёзен. Несмотря на крестьянскую внешность и отсутствие изысканных манер, Вентис не зря был лордом долины, и когда нужно, умел был сосредоточенным.

— Мои люди разузнали всё необходимое о вашем поручении, барон. И здесь есть крайне интересная картина.

Барон встал в стойку, но герцог нарочито выбрал небольшую паузу, окончательно расправляясь с отбивной.

— Его святейшество действительно родом из нашей долины, как вы и говорили. Удивительно, я и сам даже не догадывался об этом. Вот только он сирота. Родители погибли во младенчестве, и их следы теряются: они были приезжими, и их мало кто знал. Все друзья, как и бывает в случаях с мастерами, это другие ученики монастыря. В нашей долине таких расположено два: один мужской и один женский. Однако на текущий момент все друзья его святейшества уже стали полноценными мастерами и покинули долину, неся свою службу в других частях Аурелиона. Семьи нет.

Герцог прервался и положил себе салата. Барон нахмурился:

— Вы что, хотите сказать, что здесь вообще нет его близких? Этого просто не может быть, иначе бы меня не послали сюда.

Герцог поднял хмурый взгляд на барона.

— Есть один человек, что подходит под ваше описание. Женщина, травница-целительница, выпускница нашего женского монастыря. Мои люди сумели узнать, что когда-то она и его святейшество были любовниками. Долина не слишком густо населена, все всех знают…

Лорд Вентис вернул хмурый взгляд в тарелку.

— Кто она? Как её зовут, где её найти? — жадно начал спрашивать барон.

Герцог наконец не выдержал и бросил в стену вилку и с раздражением вскочил из-за стола, метаясь по комнате. Барон Нерион наблюдал за этим с лёгким удивлением. Впрочем, спустя минуту лорд долины наконец-то взял себя в руки.

— Я никогда не думал, что среди людей способен найтись кто-то, способный на подобную мерзость. Шантажировать верховного иерарха причинением вреда его бывшей любовнице… Или ещё хуже, в самом деле причинить ей вред!Леди Лиссандра - одна из лучших целительниц долины! Это просто… просто…

Герцог шумно вдохнул и выдохнул воздух, не находя слов. Его лицо покраснело, и он в раздражении бросил тарелку в стену. Тарелка со звоном разлетелась на куски, а лицо барона окаменело.