Встрепенувшийся Саня промолчал. Командующий далеко. Никто не приструнит зарвавшегося сержанта. Да и гарантий, что он самовольничает, а не выполняет секретный приказ Друга, нет. Придётся смириться, действуя по ситуации.

Грохотало так, что хотелось проткнуть себе барабанные перепонки, навсегда оглохнув. Соня шмыгала кровоточащим носом, не обращая внимания на текущие из глаз слёзы. Они предательски катились по щекам, иногда затекая в рот, но, по большей части, капая на корпус «Тьмы». Туда же летели и редкие капли крови.

В перекрестье прицела возник силуэт. Девушка знала, что надо работать в корпус, иначе есть шанс промахнуться. Хотелось отплатить тварям тем же, что они сделали с часовыми. Соня задержала дыхание, задрала ствол чуть выше, отправив микоиду ответку за того, чьего имени она даже не знала. Не успели познакомиться. Теперь никогда и не смогут.

Голова биоробота отлетела вместе со шлемом куда-то в темноту. Есть! Перезарядка, цель, выстрел! Ещё одна каска ударилась о землю, подпрыгивая и кувыркаясь. Скоро придётся уходить отсюда. Позицию явно срисовали, попытаются накрыть. В подтверждение её мыслей несколько очередей вгрызлись в край крыши. К счастью, стрелявших слепили отблески пламени и взрывов за спиной девушки, ей же, наоборот, они подсвечивали цели.

— Четверо микоидов напали до зари, вдруг раздался выстрел, и их осталось три! — Соня нажала на спуск, в этот раз влепив заряд ровно в центр груди биоробота. — Трое из оставшихся опомнились едва, но просвистела пуля, и их осталось два!

Те, кого она не успела посчитать, бросились наутёк, по крайней мере, так показалось девушке. Не помогло. СВЛК-102Т будто презрительно фыркнула, выплюнув две пули, настигшие беглецов и превратившие их в пару подёргивающихся манекенов, на которых зачем-то напялили военную форму. Умирали биороботы ещё более странно, чем появились на свет. Правда, Соня никогда ещё не видела людей, испускающих дух на поле боя, поэтому не могла поручиться, что их предсмертные конвульсии не выглядят столь же бессмысленно и нелепо, как у микоидов. Убитые на посту не в счёт. Они упали куда-то в тень, где толком не разглядеть. В самой смерти никогда не будет красоты, она есть в том, что ты делал до. Биороботы убегали и сдохли. Эстетики ноль. Приняли бы бой и ушли за радугу — совсем другой расклад.

Девушка развернулась в противоположную сторону. Около главных ворот активность противника иссякла, видимо, соваться больше не рискнут. За макетом Когриведа продолжало полыхать и взрываться, мешая обзору. Соня посчитала в уме сделанные выстрелы. Осталось четыре патрона. Торчать на крыше, не планируя героическую кончину, смысла нет. Пока не начался совсем суровый замес, лучше вернуться к пацанам в казарму, чтобы помочь отбиться.

Данные от грибоходов подтвердили худшие предположения: на базе разведки остались те самые молодые бойцы, блондин и Пашка, которых Саня пожалел и отпустил. Видимо, лучше б сразу пристрелил, ещё тогда. Не пришлось бы испытывать муки выбора. Солдат понимал, что у него есть чёткое и однозначное задание от командующего. С другой стороны, сержант намеривается устроить беспредел, его действия формально подпадают под определение незаконного приказа, невыполнение которого исключает ответственность. Как ни крути, придётся выворачиваться. Пусть не в данный момент, позже, а придётся.

У ворот прошипели дозвуковые. Мгновение позже такие же звуки раздались и в других местах. Часовые убиты, нет сомнений. Саня встал в полный рост, направил «эмку» в сторону казармы, выкрутив мощность на полную, и сжёг всё, до чего сумел дотянуться импульсом. На удивление, досталось «Голиафу», пытавшемуся броситься на подмогу к тем, чьи тела конвульсивно подёргивались у главного входа.

— Болваны, — беззлобно выругался солдат, — а экранировать кто будет⁈

Похоже, гражданские инженеры не подумали о том, что гранаты подорвутся, если подвергнутся воздействию вихревых токов и высоких температур. Или им не дали всех вводных, или разучились люди делать военную продукцию.

В южной части, где располагались линии производства патронов со складами, «Мухоморы» пошли на штурм. Дежуривший там «Голиаф» после потери связи с камерами наблюдения, сожжёнными импульсом, едва успел перестроиться на автономный визуальный контроль, когда склады дохнули на него пламенем вперемешку со шрапнелью.

Три «ГХРМФ-10» метнулись к «Голиафу», активировав заряды. Гусеницы лопнули, охранник завалился набок. Дело за малым. Саня посмотрел на индикатор. Двадцать процентов набежало. Навёл «эмку» на робота, выстрелил. Руки «Голиафа» взорвались, охранник перестал представлять опасность.

Сима видел побелевшие от страха лица своих товарищей, отчего у него на душе становилось всё тревожнее и тревожнее. Раньше рядом был Тимур, способный принимать важные решения, теперь же вся ответственность ложилась на них с Пашкой. Кому охота нести этот груз, когда понимаешь, что любое неверное действие приведёт к гибели сослуживцев…

Где-то в глубине здания разбилось стекло. Бойцы вскинули оружие, но Серафим видел, как дрожат их руки, и сомневался, что «щеглы» готовы стрелять по тем, кто, вероятно, вломился в казарму, планируя перебить всех встретившихся им на пути.

— Свои! — донеслось из коридора.

— Валька! — радостно воскликнул Пашка.

— Ты меня из Валькирии разжаловал? — Соня усмехнулась. — Всё плохо, котятки. «Голиафы» уничтожены, часовых убили. Тех, кого смогла, я ликвидировала, но количества нападающих не знаю. Патронов почти не осталось, тащите мне автомат. В любом случае, расклад не в нашу пользу. Кстати, что со связью?

— Нас электромагнитным импульсом накрыли, — ответил Сима. — Даже оружейку задело. Часть раций из строя вышла, но несколько штук работает.

— Дроны живы?

— Не проверял. Раз не взорвались, скорее всего.

— Что Тимур говорит?

— Ещё не связывались.

— Ты — идиот⁈ — вспылила Соня. — Подождём, пока нас тут в мясо ушатают⁈

— Сонь, — примирительно сказал Пашка, — скорее всего, напали, чтобы мы запросили помощь, оттянув основные силы от Когриведа. Думаешь, кому-то из нас умирать хочется⁈ Мне точно нет. Но и выбор у нас невелик. Бьёмся до последнего.

Девушка подошла к нему, обняла за плечи и посмотрела в глаза.

— Паш, мне Маруся голову открутит, если с тобой что-то случится. Поживи ещё, не торопись на тот свет.

Он не успел ничего ответить, потому что снаружи, усиленное громкоговорителем, донеслось:

— Эй, блондинчик, помнишь меня? Сержант на связи! Выходите с поднятым руками! Возможно, мы сохраним вам жизнь!

Рязанская область, 2349 год.

Когда Знайка взмолился о перемирии, Тимуру захотелось наплевать на его просьбу и превратить институт в груду дымящихся развалин. Останавливало только то, что польза от уничтожения научного учреждения была отрицательной. Никакой выгоды, сплошной ущерб. Можно, конечно, проникнуть в машинный зал, или где там обитает ИИ, вырвать с мясом все его запчасти, уничтожив того, кто пригрел на своей груди инициатора войны… И опять вред перевешивает пользу.

Придётся общаться и договариваться. Противно? Да. Не хочется? Конечно. Выбора нет.

Откровенно говоря, командир разведчиков поражался, насколько быстро и споро удалось подавить противника. Да, не считая роботов, девять погибших. Их не вернуть. С поправкой на количество противостоявших им, потери небольшие. Штурмующие обычно теряют больше, чем обороняющиеся. Но не в этот раз. Где-то тут кроется подвох…

Тренькнуло сообщение. Как Знайка и обещал, прислал карту минных заграждений. Разминированием займутся биороботы, разведчики в нём не сильны. Важно не нарваться сейчас, ступив чуть в сторону. Несмотря на высокий уровень протезной хирургии, плодить безногих не хочется. Погибших — тем более.