С невероятным облегчением Этериас понял, что давления, которое оказывала на него аномалия всё это время, больше нет. Они победили.

В целом, это было довольно пикантное положение: полуголая девушка, со мной наедине в капитанской каюте, изрисованная символами с кровью, и последнее, что она помнит, это как удар хвоста морской змеи ломает ей шею.

Я бы солгал, если сказал, что мне не интересно посмотреть на реакцию.

Несколько секунд она ошарашено хлопала ртом и глазами, растерянно оглядываясь. Затем, наконец придя в себя и осмотревшись, она заметила отсутствие одежды и резко прикрылась руками. Потом ещё раз осмотрела каюту, заправленную кровать, в полном непонимании жалобно спросила меня, безошибочно определив виновника ситуации:

— Что произошло?

— Что последнее ты помнишь? — ответил я вопросом на вопрос.

— Был бой. На нас напали морские змеи. Кажется, меня сильно ударили: я отключилась. — Мелайя помассировала виски, вспоминая, а затем вновь сфокусировала слегка рассеянный взгляд на мне. — Меня ранили?

— Можно сказать и так. — усмехнулся я.

— Это совершенно не объясняет, почему я нахожусь с тобой в капитанской каюте, полуголая. Ты что, рисовал что-то на мне?

Девушка начала с подозрением рассматривать себя, уже утратив смущение.

— Полчаса назад Фия доложила мне, что Лара лишилась руки и отравлена, а тебе змея ударом хвоста сломала шею. — посерьёзнел я. — Я исправил это. Как мог.

— Стоп, ты хочешь сказать, что я умерла? — глаза девушки вытаращились и приобрели форму блюдца. — И ты что, вылечил меня от смерти? Как это возможно?

— Всё имеет свою цену. — пожал плечами я, поднимаясь. — Оденься и не скучай. Поговорим позже. Мне ещё надо помочь Ларе. И да, не стоит болтать команде о подробностях. Я запрещаю.

С этим словами я оставил вконец растерянную девушку в капитанской каюте и направился на нижнюю палубу, где располагались раненые.

— Как тяжелораненые, Улос? — обратился я к старому слуге, которые заваривал какие-то отвары.

— Мы перевязали всех, господин, но четверо моряков и Лара совсем плохи. Яд морской змеи мерзкая вещь: укуса может хватить убить даже конга, пусть и не сразу. Я влил им противоядия, а дальше уж как Отец рассудит. — старый травник развёл руками. — Если переживут ночь, наверно выживут.

Я задумчиво посмотрел на спящую пепельноволосую девушку, у которой теперь отсутствовала рука по локоть. Пот выступал на лице, и она периодически металась из стороны в сторону, словно в бреду и лихорадке. Затем кинул в другой угол, где громила Сай о чём-то тихо переговаривался с рыжим Энмаром, нашим лучником, которому сломало ногу. Я поманил громилу к себе.

— Сколько из наших остались целы и не ранены, Сай?

— Энмару сломали ногу, Тониру и Бино по руке. Бал и Скул погибли. Остаюсь я, Бролан, Дон, Шимуль, Гнис и Олан. Шестеро, стало быть. — загнул пальцы на руках Сай.

— Позови всех целых сюда.

Громила не стал спрашивать зачем и молча выполнил приказ. Наёмники столпились вокруг, вопросительно смотря на меня.

— Дело простое, парни. Полагаю, вы все знаете что вассальная клятва — это не просто слова? — осведомился я.

— Мы знали на что шли. — спокойно кивнул Шимуль.

— Не уверен, знаете ли вы это, но при определённых обстоятельствах её можно использовать для перекачки жизни от вассала к сюзерену и наоборот. Для поддержки тяжелораненого, например.

Я внимательно проследил за лицами наёмником. Судя по переглядываниям, таких подробностей они не знали.

— Что от нас требуется? — спросил Бролан.

— Ларе оторвало руку и она отравлена. Возможно, не переживёт ночь. Я хочу помочь ей. Схема простая — вы передаёте мне немного своей жизни, я передаю ей, как соединяющее звено. Никогда не пробовал это, но должно сработать. От вас требуется, гм, пожелать мне здоровья. Сильно и искренне пожелать. Положите руки на меня, для умеьшения потерь при передаче.

Наемники уселись вокруг меня, ухватившись за мои плечи и стали смотреть друг на друга несколько растерянно. Я глубоко вдохнул, сосредоточился на нитях клятв, и потянул жизнь на себя. Это далось гораздо легче, чем залечить прокол на сердце. Прилив бодрости быстро смысл саднящую усталость после боя и ритуала, а сердце перестало отзываться колющей болью на каждый удар. А затем я коснулся рукой Лары и пожелал исцелить и её.

Бодрость мгновенно схлынула, и место ей уступила усталость. А вот девушка резко успокоилась, прекратив метания. Лихорадка перешла в глубокий сон.

Мои воины смотрели на это как на чудо.

— Стало быть, любой лорд так умеет? — нарушил молчание Гнис. — Не слыхал я о подобном, а у меня есть друзья среди многих баронских дружинников.

Я покачал головой.

— Сомневаюсь. Насколько мне известно, далеко не все даже знают о подобной возможности. Требуются специальные тренировки в искусстве жизни, чтобы делать подобное. Однако связь работает и сама по себе: достаточно лишь пожелания. Вассал, проводя бдение у покоев больного сюзерена с искренним желанием выздоровления, сам того не ведая, даруем ему небольшую частичку своей жизни. чем способствует здоровью. Если постараться, это работает в обе стороны.

Некоторое время мои люди молчали, обдумывая поступившую информацию.

— Работает ли это в битве? Если простой рыцарь-одиночка бросит вызов барону, и они будут сражаться в окружении баронских людей? Поможет ли это ему победить? Ведь наверняка его люди будут желать ему победы. — спросил Шимуль.

— Поможет. — кивнул я. — Жизненная сила универсальная вещь. Мастерства не прибавит, конечно, однако мелкие раны быстро зарастают, да и усталость отступит.

Бролан сплюнул.

— Это нечестно. Я видел такое несколько раз — когда более искусный проигрывает менее искусному. Всегда думал, что дело в снаряжении, или в воле к борьбе, а вот оно как, оказывается. — мрачно процедил наёмник.

Наемники поддержали его негодование нестройным гулом.

— Сила лорда в его людях. — пожал плечами я, поднимаясь. — Иногда буквально.

Поздним вечером того же дня мы с капитаном Зинчем стояли на носу “Превосходного”, каждый обдумывая своё.

— Гребцов не хватает. — прервал молчание он.

— Ваши предложения?

— Превосходный имеет двадцать пар весел. Это требует сорока гребцов. Одиннадцать моих людей мертвы, четверо тяжело ранены, ещё трое — легко, и не смогут грести весь день. У меня четверо помощников, и я поставлю их на вёсла, но не хватает ещё четырнадцати гребцов.

— Корабль не может идти под парусом?

— Превосходный может двигаться и с половиной гребцов, и даже без них, пусть и медленно. Однако скорость сильно пострадает. Если вы не хотите задерживаться в этих водах, вашим людям стоит сесть за вёсла.

Я на миг задумался. Двое сломали руки, двое погибли, Лара лишилась руки... Из одиннадцати наёмников и пяти охотниц остался боеспособными всего десяток, включая Мелайю, которая, возможно, ещё не слишком привыкла к своему новому состоянию.

— Моих людей всё равно не хватит. Предлагаете посадить на вёсла мастеров?

Зинч поморщился.

— Нет, они не смогут грести весь день, что вы. Но даже лишний десяток вёсел пригодиться.

— Хорошо. Я отдам соответствующие приказы. — кивнул я, намереваясь уходить.

— Вы не думали развернуться, сэр Горд? — донеслось мне в спину.

— Нет. Ни на секунду. — ответил я, не оборачиваясь и не сбиваясь с шага.

Когда большая часть команды уже отправлялась спать, мастер Темпус жестом предложил мне поговорить наедине. Мы вышли на корму вдвоём.

— Вас окружает множество странностей, сэр Горд. — неторопливо начал он.

— Что именно вас интересует?

— Меня? Ничего. Мессир Грицелиус выдал мне достаточно чёткие указания. Единственный мой интерес в этой экспедиции — это вернуться самому и вернуть Итема живыми обратно в Палеотру.

— Тогда я не понимаю, к чему этот диалог.

Темпус внимательно посмотрел на меня цепким взглядом.