Появление глаз, слуха и запаха, Луи принял стоически. В определенный момент боль начала стихать, а после испытанного, ощущения от оставшейся агонии напоминали жужжание мухи. Да, раздражает, но не более. Глаза в этой ситуации стали самым бесполезным органом, т.к. из-за отсутствия света, увидеть что-либо было невозможно.

Слух принес чуть больше безумия, чем облегчения. МакМёрфи стал слышать биение собственного сердца, текущую по сосудам кровь, звуки восстановления различных частей собственного тела, а также звуки внешние в виде, едва уловимых, лап жуков, снующих по тому месту, где парень находился. К счастью, самих жуков, в месте нахождения собственного тела, бывший ирландец не ощущал.

Запах же был затхлым, сырым, с некоторыми нотками разложения. Отвратительно и не очень интересно.

Стоило боли отступить и даровать тем самым Луи возможность ясно мыслить, как тот от скуки начал считать секунды, всё-таки это было намного лучше, чем его прошлое времяпровождение. Он понимал, что вскоре сможет вновь заговорить с божеством, т.к. процесс восстановления тела уже практически подошёл к концу, а вместе с этим он наконец уберется из этой всеми забытой могилы.

Долго ждать не пришлось. Где-то на тридцатитысячной секунде Неведомый вновь явил себя.

— Вот и минуло три с половиной дня, смертный. Не скучал? – бесстрастный голос Неведомого не выражал эмоций, но Эдмунду определённо показалось, что на сей раз божество немного издевается над ним, о чем он не преминул высказать.

«Неужели вам смешно?». Луи не злился, всё-таки вместе с ликом единого бога вернулась и его успокаивающая аура. Скорее его внутренний голос выражал интерес к чертам личности одного из своих покровителей.

- Немного. В конце концов, моя сфера власти обязывает любить черный юмор и не любить живых. А ты ведь уже практически жив, смертный. Твоё тело здорово и восстановлено, только лишь имя забыто, но это пока. Стоит имени Эдмунда Гарденера вновь появится на устах любого живого человека, как ты вновь станешь жив для мира и для меня, от чего мы вряд ли сможем поговорить вновь. Есть ли у тебя какие-то вопросы? – божество уступчиво замолчало, казалось бы, признавая вину за неподобающее отношение к испытанным Гарденером ощущениям.

«Когда я смогу двигаться? Что мне стоит ожидать за пределами этого места? Куда идти и что делать? И когда вернуться обещанные воспоминания в конце то концов?». Луи только и ждал возможности забросать собеседника вопросами. Неведомый же терпеливо и бесстрастно держал перед ним ответ.

- Разъясню доступно, смертный. Находишься ты в склепе собственного рода, на одном из верхних этажей, так что выбираться долго не придётся, всё-таки это запутанный даже по моим меркам лабиринт. Возможность двигаться вернется к тебе вместе с воспоминаниями, что случится как раз после нашей беседы. Сейчас, в Хайгардене проходит турнир в честь победы над железнорожденными и короля, что их одолел. Твоё появление запланировано на закат седьмого дня, уже всё подготовлено, ты только не растеряйся, хорошо? В момент нашего знака, толкни небольшую речь и представься, заяви о притязаниях, а затем не теряй времени и прыгай на любезно предоставленный Воином транспорт. Держи путь на север, к Острову Ликов, не останавливаясь, и постарайся не умереть. Там ты получишь дальнейшие и скорее всего последние указания. Пожалуй, на этом всё. Приготовься, чемпион. Возвращение воспоминаний процесс трудоёмкий и всегда неприятный. – голос Неведомого вновь стих, оставив Луи в очередной раз с самим собой.

«Как же иначе?» - в раздражении вопросил МакМёрфи, чувствуя, как подступает сон, которого ещё совсем недавно он желал так страстно, а теперь желающий отсрочить его всеми силами. Но что мог простой человек против воли богов, находясь полностью в их власти?

***

Цветная лента из воспоминаний проносились перед взором Луи МакМерфи, чтобы окончательно и бесповоротно сделать того Эдмундом Гарденером, наследником Дубового трона. Калейдоскоп из картинок раннего младенчества пронёсся в один миг, прежде чем остановится на воспоминаниях о раннем детстве.

Вот он, маленький мальчик крепко сжимающий руку отца и матери, во время прогулок по цветущим садам Хайгардена, где развиваются белые знамена с зеленой дланью по середине. Рядом идет служанка, сжимающая, уснувшего ещё совсем недавно, Гавена – его родного двухлетнего брата. Отец улыбается, одетый в цвета их дома: белый и зеленый. Он рассказывает ему истории о его великих предках, ибо уроки истории у архимейстера Хайгардена невероятно скучны, а у отца так живы.

Мать гладит его по голове, замечая восторженный взгляд сына, когда отец рассказывает ему о подвигах Гарта Златорукого. Отец же смеется над реакцией сына и сразу после матери треплет его волосы, приговаривая о том, что верит в него, как в наследника Простора. Журчат фонтаны, возле которых остановилась королевская семья, ибо выдался на диво жаркий и душный день лета.

Рядом, чуть поодаль, расположились приближенные отца: ещё молодой Харлен Тирелл - стюард Хайгардена, Роберт Рован, отвечающий за торговлю по суше, Уильямм Осгрей – Хранитель Северной Марки и военный советник, а также Манфред Хайтауэр, что заведовал торговлей морской. Они часто посещали Хайгарден по различным делам и потому были нередкими спутниками на их семейных прогулках.

Харлена юный Эдмунд любил, тот часто потакал всем желаниям юного наследника и закрывал глаза на мелкие проказы. Рован был любителем выпить, от того пока ещё молодой принц его не интересовал, что, пожалуй, было взаимно. Осгрей был суровым дядькой под два метра ростом, почти гигант из древних сказок, как любил говорить отец. Именно он в будущем возьмет Эдмунда оруженосцем и сделает из него рыцаря. Хайтауэра не любили практически все, слишком дерганным и богобоязненным тот был, водя с собой трёх, а то четырех, септонов, однако, дело своё знал от того и считался полезным человеком.

Сцена сменяется.

Теперь он уже юноша. Лет десяти, не больше. Он проводит большую часть времени на тренировочной площадке Холодного рва – родового замка Осгреев. Лорд Уильямм периодически тренирует его лично, указывая на ошибки и делясь воинской мудростью. За это время он успел немного постареть, но при этом и не потерял той суровости, которую помнил из детства Эдмунд, скорее она стала ещё более ярко выраженной чертой этого человека, ставшего для Гарденера значимым авторитетом.

Извечными спарринг-партнерами Эдмунда являются братья Осгреи, с разницей в один год. Один из них – Мартин, был внешностью в отца, чуть блондин, но всё же с отличимым русым цветом, что так распространён среди многих домов Простора, балагур и весельчак из-за чего ему частенько влетало от сурового сира Уильямма. Второй – Лионель, внешностью пошёл в свою мать, бывшую в девичестве Окхарт, от того и был черноволос, всегда казался немного чопорным, но при этом не отказывался от затей брата, хотя при этом он никогда не попадался на месте преступления вместе с ним.

В последствии они станут лучшими друзьями. И разделят общую судьбу – сгорят на Пламенном поле.

Сцена вновь сменяется. В этот раз ему уже пятнадцать. Его друзья, также возмужавшие, вместе с ним, правда в их компанию добавился чуть ссутуленный Арвин Флорент с привычными, для своей семьи, оттопыренными ушами. Слегка рыжеват, он быстро влился в их компанию за счет хороших боевых навыков и странноватого чувства юмора, которое, как влитое, дополняло его собственное. Познакомились они на турнире в Хайгардене, что отец организовал для него, после того как сир Уильямм посвятил Эдмунда в рыцари. Там юный Гарденер занял почетное третье место, заслужив уважение среди многих опытных рыцарей.

После турнира они всей компанией отправились в Старомест, чтобы осмотреть известный во всем Вестеросе торговый порт, являющийся центром веры и науки всей андальской культуры. Дополнительными задачами, поставленными перед Эдмундом отцом, во время этой поездки, были: показать себя, возмужавшего, перед главными знаменосцами Простора, присмотреться к дочерям лорда Манфреда, а также передать короткое, но очень важное послание. Что же, дорога звала и совместив приятное с полезным Эдмунд с друзьями двинулись в путь.