Предместье Орлиного гнезда.
Эдмунд окинул взглядом окрестности самого высокого замка Вестероса и медленно вдохнул пронзающий лёгкие морозный воздух. Дорога к резиденции Арренов, где укрылся Бейлиш и его сторонники дался андалам крайне тяжело. С наступлением зимы узкую и крутую дорогу, ведущую к замку, практически полностью замело. Несколько десятков человек уже поплатились жизнью в ходе завершающей части их похода. Мало того элефантерию и даже обычные фуражные повозки пришлось отправить обратно к Лунным вратам уже на исходе первого дня. Как оказалось он слишком сильно недооценил один единственный проход к заветному Орлиному гнезду, отчего многие его планы пришлось менять буквально на ходу.
Пускай в его армии и находились уроженцы Долины помимо Корбрея, чья смерть и сейчас лежала на плечах короля тяжким грузом, но нынче возражать Гарденеру никто не смел, отчего и случился подобного рода казус. Так уж сложилось, что его траурный и мрачный настрой отталкивал от него даже самых храбрых представителей воинства. Нет, его не презирали и не ненавидели, а скорее его авторитет, как правителя и полководца стал настолько высок, что любой приказ люди воспринимали, как нечто само собой разумеющиеся. Это было странно и отчасти непонятно, но удобно, и вот это как раз таки и удручало. В очередной раз выжив там, где другие не смогли, он ещё больше закрепил славу бессмертного и непобедимого избранника Семерых. Сейчас Эдмунду и вовсе начало казаться, что и за человека его мало кто принимает. Скорее за какого-то небожителя, не иначе.
Сам он себя таковым не считал. Мог ли небожитель потерять единственного близкого ему друга и товарища, дав ему пожертвовать ради него жизнью? Навряд ли. В некоторой степени это открыло Гарденеру глаза на то, что каким бы сильным он не стал, как бы далеко не продвинулся на своём пути, но смерть возьмёт своё. Вот только придёт она вовсе не за ним, если верить давно услышанному пророчеству. Сделав подобные выводы, он окончательно отгородился от людей. Можно сказать, что обезличил себя. Рано или поздно, но те единственные кто видел в нём человека всё равно отправятся на тот свет, как бы он не старался. И даже святая вода способная избавить смертных от старения не была панацеей, что лишь доказало его падение.
В общем, если смерть Корбрея и не сломала его, но зато надломила там, где делать этого не стоило. Если люди и даже боги хотят видеть в нём идеального правителя, то пускай, он будет им. В любом случае в его жизни, как оказалось, было не так уж и много вещей, за которую её стоило ценить. Возможно, сей личностный кризис могла решить семья, о возрождении которой он мечтал с первых дней после своего возрождения, но до той поры было ещё пару лет, пока все угрозы его правлению и Вестеросу не будут изничтожены на корню. Дело осталось за малым – разгромить остатки Альянса Северных королевств и остановить вторжение ходоков за Стену.
А для этого ему нужен был лояльный и замиренный Север, с надёжным ставленником коим должен был выступить Джон Гардстарк, бывший Сноу. Было лестно, когда молодой северянин решил взять имя созвучное с его родом, пускай истинный смысл, вкладываемый в данное наименование, и был несколько иным. Ещё более ироничной ситуация становилась, если знать о истинном происхождении парня, однако раскрывать его Эдмунд намерен не был до самого конца. Кровь Таргариенов продолжит жить, но жить в забвении своего величия, что было, пожалуй, даже более жестоко, чем если бы он извёл его на корню. Хотя, как, конечно, на это посмотреть.
Так или иначе, но инструкции, которые он послал к лорду Флоренту были просты и лаконичны. О взятии Риверрана он узнал благодаря Лисе, что прибыла на следующий день после его возвращения. Время оказалось подгадано весьма хорошо и даже его исчезновение не смогло испортить выверенный чередой побед ход военной кампании. Хотя, конечно, ему было бы интересно узнать, как отреагировали бы вассалы на его долгое исчезновение, но с огнём играть не стоило. Особенно сейчас, когда слишком многое стояло на кону. Потому-то он и поостерегся лишний раз с этим затягивать, как и путаться меж землями Долины Арренов без карты и проводника. Так что возвратился он сам, без посторонней помощи и благодаря собственной смекалке. Методом проб и ошибок, но он всё же смог соорудить из корней и лиан канатный лифт, что и вознёс его к Лунным вратам под недовольное ржание Камрита.
Там его встретили верные воины и гвардейцы, что всё-таки смогли занять Лунные врата даже в его отсутствие. Затем была траурная церемония с закрытым гробом, ибо лицо, как и тело верного друга пришли в абсолютную негодность. Несколько дней после этого слились для него в один вплоть до момента отправки ящика с останками и Благословенной Леди прямиком в Хайгарден. Пленённые защитники крепости пытались что-то там возражать по поводу нарушенных устоев и традиций, но Эдмунд их всех проигнорировал. Клинок принадлежал Лину согласно завещанию его отца, а после перековки и подавно. Что же до тела, то Дом Сердец уже давно перестал быть для друга домом и хоронить его там стало бы для Гарденера предательством, если не кощунством. Особенно с учётом того, как относились друг к другу родные братья после раздела наследия.
Далее он занялся расследованием собственного покушения. Узнал он не так, чтобы много, но, чтобы сделать всё наверняка и не упустить ни одной детали в этом вопросе королю пришлось замарать руки там, где в обычные время он никогда бы себе такого не позволил. О пытках и допросах Эдмунд знал мало, но зато ведал о собственной магии и человеческом организме весьма и весьма многое. Свой сросшийся с растениями бок он старался никому не показывать, но и лечить не собирался. Слишком полезным оказалось иметь под рукой источник хищных растений, питаемых его энергией и кровью. Возможно, таким образом он даже переходил некую грань, но морально-этические вопросы волновали монарха в последнюю очередь.
Хватало менее часа на то, чтобы пленники запевали обо всём, что знали соловьём без каких бы то ни было рукоприкладств или психологического давления. Человеку хватало и того, что своими тонкими отростками и жалами маленький побег цветочка присоединялся через кожу прямиком к нервной системе, а дальше от Гарденера требовалось немногое – следить за тем, чтобы пленники не скончались во время допроса от болевого шока. Это было жестоко, сказали бы многие, и были бы правы. Однако, в данным случае Эдмунд считал эту жестокость полностью оправданной, тем более что на произвол судьбы после допроса он никого не оставлял и тщательно лечил, не упуская из виду и ментальное состояние. Мало кто мог похвастаться столь внимательным и милостивым отношением к врагам, особенно в этом мире.
Так король и узнал, что в рядах защитников затесалась группа фанатиков во главе с наёмником, которые исчезли из крепости, как только дело было сделано. Всё это явно было дело рук Бейлиша, имевшего в своё время как доступ к дикому огню, наёмникам и даже к Вольным городам откуда и можно было набрать фанатиков Р’глора. И всё же что-то подсказывало Эдмунду, что в данном вопросе всё не могло быть столь просто. Правда иных источников информации у него уже не имелось, так что пришлось возложить всю ответственность за катастрофу на плечи Пересмешника. Тому и так уже считай был подписан смертный приговор, но в этой ситуации это лишь развязало королю руки для того, чтобы использовать всё, что только можно для совершения правосудия. И пускай его осудят, возможно даже проклянут, но его враги средь смертных должны раз и навсегда убедиться в том, что иметь его во врагах крайне паршивая идея и самое последнее дело.
- Ветер… - глухо произнёс Гарденер стоя перед короткой дорогой, ведущей к белостенному Орлиному гнезду. – Крейн, передай, чтобы все надели повязки. – обратился король к новому главе гвардии, худощавому рыцарю с местным аналогом эспаньолки русого цвета на лице.
- Как прикажете, ваше величество. – кивнул Пармен, а затем обернулся и громко крикнул к нескольким сотням гвардейцев, растянувшихся в тонкую дорожку по одному человеку, стоящую позади них. – Надеть повязки! Готовность одна минута!
