Весной 1986 года Массино наконец-то предстал перед Федеральным окружным судом в Бруклине на первом процессе в качестве соответчика вместе с Расти Растелли, главной целью правительства. Крестный отец Бонанно был обвинен годом ранее на Манхэттене по делу Комиссии, но эти обвинения были сняты в пользу гигантского дела о трудовом рэкете против него, Массино и десяти других обвиняемых. На протяжении двух десятилетий главари Бонанно и чиновники профсоюза 814 объединялись для систематических, стандартных расправ. Мафиози и коррумпированные профсоюзные боссы ежегодно выкачивали более 1 миллиона долларов из крупнейших нью-йоркских компаний по перевозке и хранению грузов, подтасовывая контракты и вымогая отступные, чтобы избежать проблем с трудоустройством.

Огорченный Массино считал, что ему досталось за безделье. «Я не заработал ни копейки», — говорил он своим коллегам в ответ на обвинения в том, что он получил огромную прибыль от заговора. Решающие показания дал признанный коррумпированным член профсоюза Энтони Джилиберти, который сотрудничал с правительством, пережив неудачное покушение. Массино признался другим мафиози, что надавал пощечин Джилиберти: «Я дал ему затрещину». В масштабах мафиозных злодеяний он считал легкое избиение несправедливым поводом для обвинения. Джилиберти, которому угрожал Массино, был уверен, что тот стоял за заговором с целью его убийства, но это обвинение не было выдвинуто против Массино.

Повседневно одетый в готовые темные костюмы и спортивные пиджаки, Массино был более учтив и весел с прокурорами и агентами в зале суда, чем его коллеги-подозреваемые. Лаура Бреветти, ведущий прокурор из федеральной ударной группы по борьбе с организованной преступностью, заметила его легкомысленное отношение во время перерыва в почти безлюдном зале суда. В тот день Бреветти использовала диаграмму, иллюстрирующую фальсификацию предложений и завышенные цены, которые поглощала компания по переездам, обвиняемая в предоставлении 5-процентных откатов Бонанно. Изучая диаграмму и упоминая о сверхприбылях, полученных главой фирмы, Массино хмыкнул достаточно громко, чтобы прокурор услышал: «Кажется, этот сукин сын должен мне денег». (По иронии судьбы, один из контрактов, надутый мафией, заключался в перевозке мебели и оборудования ФБР в новые офисы в центре города).

Столкнувшись с Пэтом Колганом в зале суда, Массино дружелюбно поприветствовал своего давнего противника. «Привет, Пэт, я слышал, тебя повысили, — сказал Массино, сообщив, что знает о назначении агента ФБР на руководящую должность. — «Я слышал то же самое о тебе, Джоуи». Огромная ухмылка была молчаливым ответом Массино.

Растелли страдал эпилепсией, и Массино несколько раз приходил ему на помощь во время судебного процесса. Однажды Массино продемонстрировал свою исключительную силу, открыв дверь телефонной будки и вытащив зажатого Растелли во время припадка. Он также утешал Растелли и следил за тем, чтобы он не прикусил язык, когда тот рухнул за стол защиты. Во время этого припадка с Растелли слетели мокасины, и когда Массино поднял их, Бреветти услышал, как другой обвиняемый, Николас «Ники Очки» Маранджелло, бывший подчиненный босса, сказал: «Не спеши натягивать эти ботинки, Джо».

Джо Пистоне, работая под прикрытием, предоставил на бандитов из Бонанно весомые показания из первых рук. Покидая свидетельское место, агент был ошеломлен наивностью Маранджелло. Обращаясь к нему под псевдонимом, Маранджелло проговорил: «Донни, как ты мог это сделать? Ты же один из нас». Показания Пистоне и пятидесяти свидетелей обвинения убедили присяжных признать дюжину подсудимых виновными. В январе 1987 года Растелли был приговорен к двенадцати годам, а Джо Массино, впервые в своей преступной жизни, отправился в тюрьму. Максимальный срок наказания составлял десять лет.

Вскоре после вынесения приговоров Лаура Бреветти, главный обвинитель, получила тревожные новости о скрытой враждебности Массино по отношению к ней и о возможной угрозе убийства. Один из дюжины адвокатов защиты рассказал ей, что Массино, обидевшись на агрессивное обвинение, сказал себе под нос: «Надеюсь, она умрет от СПИДа».

Когда были вынесены приговоры, Готти стал новым боссом Гамбино, а информатор сообщил ФБР, что, пытаясь задобрить своего крестного отца, один из капо Гамбино предложил заключить контракты на Бреветти и председательствующего на процессе по делу рэкетиров федерального судьи Юджина Никерсона. Их мотивом было желание отомстить за осуждение близкого друга Готти Джо Массино, и это свидетельствовало о том, что ось Готти-Массино была хорошо известна основателям Гамбино.

Бреветти была «немного напугана» сообщением об угрозе ее жизни, потому что, вернувшись вечером домой, она обнаружила, что кондиционеры, которые она выключила утром, работают на полную мощность. Кто-то побывал в ее квартире. Агенты посоветовали ей уехать из города на время дальнейшего расследования, и она с тревогой отправилась в отпуск на Гавайи. Бреветти понял, что нет никаких доказательств того, что Массино знал о плане убийства. ФБР стало известно, что единственным стрелком, готовым взяться за это задание, был Джимми Хайдэлл. Не успел Хайделл спланировать убийство, как его замучили до смерти за попытку убить лидера Луккезе Энтони Кассо. Гаспайп непреднамеренно устранил угрозу для Бреветти и судьи Никерсона.

Следующим в судебном календаре осужденного Массино был процесс по делу РИКО на Манхэттене вместе с его шурином Сэлом Витале. Обоих обвиняли в участии в мафиозном «предприятии». Самые серьезные, основные обвинения в сговоре на совершение четырех убийств — трех капо Бонанно и Джозефа До Пасторе — были выдвинуты только против Массино. Основные обвинения против Сала касались участия Массино в двух угонах и препятствования правосудию. Главный прокурор Майкл Чертофф, только что одержавший триумф в деле Комиссии, предложил Массино снисхождение, если тот признает хотя бы одно из убийств. Отказавшись от сделки — приговора на срок около двенадцати лет, который он должен был отбывать одновременно с десятилетним сроком за трудовой рэкет, — Массино решил рискнуть судом. Это была авантюра, которая в случае проигрыша могла стоить ему двадцати лет.

«Он Горацио

Элджер

мафии», — окрестил Массино Чертофф, пытаясь привлечь внимание присяжных к значимости Массино. Прокурор обрисовал стремительный криминальный взлет Массино, предупредив присяжных, что он обречен на звездный час в мафии, если только обвинительный вердикт не помешает ему. Главным свидетелем со стороны правительства был мускулистый Рэй Уин, бывший помощник Массино по угону. Уин набрался храбрости и дал показания против своего бывшего капо, считая это единственным способом уберечь себя от тюрьмы. Джо Пистоне из ФБР, который сыграл важную роль в вынесении приговора Массино на процессе по делу Local 814, был вновь привлечен в качестве важного свидетеля, подтверждающего главенствующее положение Массино в семье.

Будучи всегда общительным, Массино во время перерыва в судебном процессе нашел повод зацепить Джо Пистоне. Он хотел узнать, кто из актеров будет играть его в фильме «Донни Браско», который будет основан на тайных подвигах агента против Бонанно. «В этом-то и проблема, Джоуи, — ответил Пистоне. — Нам трудно найти такого же толстого актера, как ты». Невозмутимый Массино рассмеялся вместе с Пистоне.

За столом защиты сидели два опытных адвоката, специализирующихся на РИКО. Сэмюэл Доусон, который боролся с Чертоффом в деле Комиссии, представлял Массино. Адвокатом Витале был Брюс Катлер, который стал известным юристом после того, как добился оправдания Джона Готти в его первом суде присяжных по делу о рэкете. Хорошо разбираясь в тонкостях закона РИКО, адвокаты рассчитывали на то, что «ограничение по времени» позволит им преодолеть доказательства обвинения, независимо от вердикта.

Их стратегия сработала. Массино был оправдан по четырем пунктам обвинения в заговоре с целью убийства, но присяжные единогласно признали зятьев виновными во многих других преступлениях. Присяжные, однако, пришли к выводу, что некоторые важные материальные действия (конкретные преступления) произошли более чем за пять лет до предъявления обвинения или с разницей в десять лет. Вынеся решение в пользу ходатайства защиты, председательствующий судья сослался на требование о сроке давности и немедленно отменил приговоры. Он снял все обвинения на том основании, что преступления, совершенные в течение девятнадцати лет, не подпадают под требуемый РИКО срок давности. Техническая лазейка принесла Массино и Витале победу.