Витале не верил в то, что Растелли был ответственен за это решение. С его точки зрения, Витале считал, что досрочно освобожденный Растелли был измотан хроническими семейными неурядицами и находился на грани отставки. «Он хотел спокойно дожить свой век, — вспоминает Витале. — Он хотел уйти в отставку в день возвращения домой [из тюрьмы]».
Перед тем как Голди отправился на убийство Бонвентре, Массино предупредил его, что капо зипов, предположительно причастный к двадцати пяти убийствам, может оказаться непростой добычей. «Он очень острый парень. Вы должны быть осторожны».
Осуществляя задуманный Массино план, Витале подкараулил Бонвентре в Квинсе однажды вечером в апреле 1984 года для предполагаемой встречи с Растелли. Вместо этого Витале направился в чоп-шоп Голди, где его ждал стрелок Массино, Луис «Ха-Ха» Аттанасио, сидевший в задней части машины. Когда они подъехали к гаражу, Аттанасио выстрелил Бонвентре в голову, но только ранил его. Борясь с Витале за руль, Бонвентре попытался свернуть машину в припаркованный автомобиль или на обочину. Отбиваясь от него одной рукой, Витале направил машину в гараж, где Аттанасио произвел еще несколько выстрелов в дергающееся тело Бонвентре. «Мне пришлось выстрелить в него еще раз. Этот хуесос не хотел умирать», — ворчал Аттанасио, обращаясь к Голди.
Убийство Бонвентре стало знаковым событием для Витале. В качестве награды и признания его заслуг шурин разрешил ввести его в число доброжелателей и сделать своим человеком. В присутствии Массино и консильери Стива Канноне Витале, в возрасте тридцати семи лет и после пятнадцати лет службы Джо, присоединился к почетному обществу. Большая часть церемонии проходила на итальянском языке, и Витале, американец во втором поколении, едва понимал хоть слово.
Прошло два года, и ФБР не вышло на след Массино. Периодически агенты следили за Витале и другими известными членами экипажа, надеясь, что они смогут вывести их на беглеца. По предложению информатора агент Пэт Маршалл, отвечавший за розыск, сосредоточился на Поконо. Его расследование дало надежную зацепку: Массино посылал своим дочерям кукол из антикварного магазина в этом районе. Но этой единственной зацепки оказалось недостаточно, чтобы выследить логово Массино в огромном регионе Поконо.
Агенты не знали, что Массино использовал псевдоним «Джо Руссо» и что он совершил невероятную ошибку. Необъяснимым образом он попытался украсть бутылку аспирина стоимостью менее одного доллара из магазина в Поконо и был пойман. Ему удалось выкрутиться из мелкой кражи, представившись Джо Руссо. Беглеца с таким именем не разыскивали ни в одном «Бюллетене всех точек», и местная полиция позволила ему выйти на свободу.
С запозданием ФБР узнало, что в своем убежище Массино испытывал романтические утехи. Женщину, с которой у него был роман, Голди привозил из Нью-Йорка на выходные в мотели. Они познакомились, когда Массино во время многочисленных поездок в тюрьму к Растелли подвозил ее на своем «Кадиллаке» или «Линкольне» к мужу, отбывающему срок в том же учреждении.
Охота на Массино закончилась по истечении двадцати восьми месяцев. Он вернулся в Нью-Йорк и сдался в июле 1984 года. Прежде чем явиться с повинной, он и его адвокаты успели изучить судебные процессы над первыми пятью мафиози Бонанно из банды Сонни Блэка, которых судили по обвинениям, выдвинутым агентом Пистоне под прикрытием. Трое, в том числе Левша Руджеро, были признаны виновными по обвинению в РИКО в том, что они знали о заговоре с целью убийства трех капо. На самом деле, как не было известно агентам и прокурорам, они были запасными стрелками и помогали выносить тела с места засады. Доказательства в суде были основаны в основном на показаниях Пистоне о проникновении и диктофонной записи, уличающей их в массовом убийстве. Как и предполагал Массино, судебное разбирательство показало ограниченность доказательств, собранных к тому времени ФБР по делу об убийстве, и раскрыло основную стратегию обвинения в зале суда.
«Привыкайте к моему лицу, потому что вы будете видеть его долгое время», — предупредил Пэт Маршалл, агент, охотившийся за Массино, когда его привезли в штаб-квартиру ФБР для снятия отпечатков пальцев и фотографирования. Будучи ведущим агентом по делу Массино, Маршалл понимал, что столкнулся с невозмутимым противником. Он воспринял мое предупреждение как крупицу соли и спокойно сказал: «Нет проблем, делайте то, что должны».
Массино вышел под залог, но Маршалл и прокуроры далеко не закончили расследование в отношении него и Голди Лейзенхаймер. Вызванный в суд присяжных и получивший иммунитет от судебного преследования, Голди отказался отвечать на вопросы о своем пребывании с Массино в Поконо. Его обвинили в неуважении к суду и заключили в тюрьму на пятнадцать месяцев — срок, в течение которого большое жюри рассматривало новые обвинения против Массино и других гангстеров Бонанно. В ночь перед заключением Голди в тюрьму Массино и его команда подняли за него тост на вечеринке в клубе J&S. Поздравив и приняв его как «стойкого парня», парни вручили ему конверты с 17 000 долларов наличными в качестве вознаграждения за защиту Джо.
Не прошло и года после возвращения, как Массино предъявили еще одно обвинение по РИКО: вместе с Расти Растелли он обвинялся в рэкете и вымогательстве. Массино был доставлен в свой дом на Говард-Бич и вежливо попросил надеть на него наручники на улице, а не в присутствии жены и дочерей-подростков Аделин и Джоанны. «Поскольку он всегда был джентльменом и сердечно общался с нами, Маршалл оказал ему эту услугу.
Вскоре после этого, в июне 1985 года, Маршалл снова набросился на него в Говард-Бич, когда тот сидел и разговаривал в припаркованном «Бьюике» Сэла Витале возле дома Джо. На этот раз Маршалл преследовал обоих мужчин. В деле об убийстве трех капо было выдвинуто дополнительное обвинение против Массино: сговор с целью убийства Джозефа До Пасторе, ростовщика и бутлегера, который был застрелен в квартире над магазином J&J Deli десять лет назад. В дополняющем обвинительном заключении Витале также фигурировал, но не как обвиняемый в одном из четырех убийств, а как соучастник предполагаемых угонов.
В наручниках свояков посадили в отдельные машины ФБР, а Маршалл поехал в одной машине с Массино и двумя другими агентами. Из-за большого роста Массино Маршаллу понадобилось два комплекта наручников, чтобы закрепить его руки за спиной. Когда агенты остановились на светофоре, рядом с ними с визгом затормозила другая машина. К ним приближалась внушительная фигура Джона Карнелья, одного из головорезов Джона Готти, который жил по соседству и помогал Массино избавляться от тел трех капо. Хлопнув рукой по крыше машины ФБР, Карнелья потребовал: «Джоуи, ты в порядке?». Агенты, зная о ненависти Карнелья к представителям закона и его репутации склонного к насилию, потянулись к пистолетам. «Убирайтесь отсюда, пока не пострадали», — предупредил Карнелья один из агентов. После обмена ледяными взглядами Карнелья отступил, сказав, что позвонит адвокату Массино.
Во время задержания Маршалл отметил, что у Массино было много денег: в его карманах лежало 3192 доллара. Он быстро собрал залог в 1 миллион долларов за новые обвинения. В соответствии со своим положением важного мафиози, Массино казался невозмутимым, готовясь к двум предстоящим битвам по РИКО. Он продолжал появляться в своих привычных местах в Маспете, контролируя свой полулегальный бизнес по продаже тараканов и продуктов питания, а также свои подпольные предприятия мафии. Он даже нашел время порезвиться в казино Caesar's Palace в Атлантик-Сити, где набрал 15 000 долларов на кредитную линию, которые так и не выплатил.
В редких случаях Массино, за которым велась слежка, проявлял осторожность, когда появлялся на публике вместе со своим давним товарищем по мафии Джоном Готти, который в то время был капо Гамбино. Демонстрируя свои отношения, два мафиози из разных семей были часто замечены в гостях друг у друга в своих клубах. Не обращая внимания на запрет Комиссии на близкие отношения с изгнанными Бонанно, Готти демонстрировал мафиози свое доверие к Массино. Одним из демонстративных примеров их близких отношений стало присутствие Массино на свадьбе Виктории Готти в 1984 году. Год спустя, после смерти главаря Гамбино Аниелло Деллакроче, Массино прибыл на поминки Деллакроче в той же машине, что и Джин Готти. Его появление рядом со скорбящими братьями Готти было ответным знаком его поддержки в их яростной конфронтации с боссом Гамбино Полом Кастеллано. (Некоторое время спустя подслушивающие записи ФБР всколыхнут Массино, когда он узнает, что Готти в разговорах с приятелями пренебрежительно называл его «китом» и «панком»).
