У Савино были обычные, благополучные, крепко стоящие на ногах родители из среднего класса — нетипичный подражатель без следов ассоциаций с мудрецами. Никто из родственников-мафиози не рассказывал ему о достоинствах почетного общества. Выросший в бруклинском районе Бенсонхерст, он хорошо учился, окончил католическую школу и после года обучения в колледже занялся семейным бизнесом, работая на отцовском заводе по производству металлических изделий. Это была середина 1960-х годов, золотой век для нью-йоркской мафии, и смышленый двадцатилетний Савино увидел, что мафиози, захватив один профсоюз, вцепились в несколько строительных предприятий. Местный профсоюз 580 работников архитектурного и декоративного железа, который представлял интересы установщиков окон для работы в крупных жилых и коммерческих зданиях, был поглощен мафией, а его чиновники получали системные откаты за выгодные контракты.
Савино, ростом выше шести футов, с черными волосами, смуглыми красивыми чертами лица и врожденным даром очаровывать каждого встречного, решил, что самый быстрый путь к большим деньгам лежит через коррумпированных членов профсоюза Local 580 и их дружков из мафии.
Поработав в профсоюзе, Савино сошелся с приятелями из подросткового возраста, Бобби Фаренгой и Джерри Паппой, которые превратились в жаждущих вербовки боргатов. Паппа состоял в банде Дженовезе, которой руководил Энтони «Датч» Туццо, и был осведомлен о хулиганских приемах быстрого заработка. Паппа принял Савино как сообщника преступного мира и обучил его основам торговли наркотиками. Они также разработали систему контрабанды тысяч ящиков сигарет из южных штатов в Нью-Йорк с высокими налогами. Это приносило им прибыль в размере пятидесяти центов за каждую коробку. Однако одна сделка в Нью-Джерси провалилась, и в 1973 году Савино был арестован ФБР по обвинению в межштатной контрабанде и уклонении от уплаты федеральных налогов. Агент из офиса в Ньюарке предложил снять самые серьезные обвинения и добиться для Савино условного срока при смягчении обвинения — если он станет информатором. Это был удобный компромисс для Савино. Он избежал осуждения и в течение четырнадцати лет числился в ньюаркском отделении ФБР как «C.I.», конфиденциальный информатор. Однако он почти ничего не сообщал бюро о своих приятелях и о том, чем занимался на самом деле. «Я никогда не давал информации добровольно, — позже рассказывал он об этом периоде. — Я отвечал на вопросы, когда они звонили, но утаивал важную информацию».
Савино мог бы многое рассказать ФБР, если бы захотел. Его деловые партнерства с мафией приносили ему богатство. Кроме того, иногда случались убийства. Помимо двух человек, похороненных на его фабрике и складе в Уильямсбурге, он был соучастником еще четырех убийств вместе с Джерри Паппой; всего их было шесть, на одно больше, чем у Бобби Фаренги. Через Паппу он познакомился с Гаспайпом Кассо и Виком Амузо, известными в семье Луккезе, и заработал сотни тысяч долларов, инвестируя в их импорт марихуаны и кваалуда из Латинской Америки.
Савино также получал деньги от своих коррумпированных связей в местном профсоюзе 580, что позволяло ему управлять компаниями по производству и установке окон на чрезвычайно выгодных профсоюзных условиях. За отдельные взятки местная организация давала ему конкурентное преимущество, позволяя недоплачивать и обманывать своих работников в вопросах социального обеспечения и медицинского страхования. В конце 1970-х годов Савино, который искал более крупные и легкие взятки, получил выгоду от новой программы, финансируемой из федерального бюджета. Чтобы сэкономить мазут, Министерство жилищного строительства и городского развития (HUD) начало субсидировать установку тепловых окон с двойным остеклением в жилых домах. Нью-Йоркское управление жилищного строительства стояло в очереди на замену 900 000 окон, что позволило сэкономить 5 миллионов долларов в год на оплате счетов за отопление. Такая возможность выпадала раз в жизни, и Савино с помощью Паппы убедил режим Дженовезе, что картель может получить огромную прибыль благодаря подтасовке тендеров. Это была почти точная копия «Бетонного клуба», которым старая мафиозная комиссия успешно управляла на протяжении десятилетий.
Программа по установке окон началась в 1978 году. Савино организовал две компании, Arista Windows и American Aluminum, чтобы получить свой толстый кусок прибыли. Поскольку Луккезе контролировали местный профсоюз 580, объединяющий оконщиков, естественно, пришлось привлечь семью. Поскольку семьи Коломбо и Гамбино скрыто владели несколькими производителями окон, их тоже добавили. Тринадцать связанных с мафией компаний, включая «Савино», разделили работу, определив между собой, кто представит фальшивое самое низкое «конкурентное» предложение, и существенно завысили все контрактные цены. Мафиози удваивали и утраивали то, что должно было быть разумной прибылью на честной конкурентной работе. Помимо денег, которые поступали в компании, возглавляемые мафией, благодаря завышенным ценам, немафиозным фирмам разрешалось вступать в картель, и они платили налог в размере 2 долларов за каждое установленное ими окно, а откат распределялся между четырьмя семьями. Поскольку Управление жилищного строительства планировало заменить около миллиона окон, семьи могли быть уверены, что только от немафиозных компаний они получат более 1 миллиона долларов.
Подрядчики, исключенные из картеля, были лишены возможности конкурировать путем запугивания. Сонни Моррисси, управляющий местным отделением 580 и сильная пешка Луккезе, предупреждал сторонние фирмы о том, чего им следует ожидать, если они честно получат работу в жилищном управлении. Моррисси угрожал им остановкой работы; каждое установленное ими окно будет разбито, а их фабрики подвергнутся вандализму. К его предупреждениям и силе его профсоюза прислушались во всей отрасли.
Пит Савино не был мафиози, но его отношения с семьей Дженовезе казались прочными, особенно после того, как в 1978 году, в год создания картеля, Джерри Паппа был принят в его ряды. Паппа, занимавшийся ростовщичеством, был партнером в двух оконных компаниях Савино и, что еще важнее, был его связным с главарями Дженовезе. Не было и намека на опасность до июля 1980 года, когда Паппа был убит выстрелом из дробовика — явное возмездие мафии за убийство Шорти Сперо из «Коломбо». После исчезновения Сперо и задолго до того, как его тело было найдено на складе, Коломбо подозревали, что Паппа убил его из-за споров о деньгах. Савино мучился два месяца, переживая, не окажется ли он, как партнер Паппы, следующим в списке киллеров. В сентябре ему позвонили и попросили бросить все дела и немедленно явиться в ресторан Ruggiero's на Гранд-стрит в Маленькой Италии: кто-то из семьи Дженовезе хотел с ним встретиться. Это был первый раз, когда его вызвали на встречу с неизвестными мафиози. Его не покидала одна мысль: его подставляют для убийства, и пытаться сбежать бесполезно.
Ресторан Ruggiero's принадлежал солдату Дженовезе Джо Зито, который провел Савино в отдельную комнату на втором этаже. За столом, рядом с телохранителями, сидели мафиози Толстый Тони Салерно, Фунци Тиери и Чин Джиганте. Савино не смог скрыть свой страх: его нервы были на взводе, и он вытирал капельки пота, выступившие на лице. Вот оно! Он был уверен, что лидеры Дженовезе собираются приговорить его к неприятной смерти за то, что он торговал наркотиками и помог Джерри Паппе убить Шорти Сперо.
«Успокойся, — сказал Джиганте. — У тебя нет никаких проблем. Просто скажи нам правду».
Джиганте провел большую часть допроса. Прежде всего, он хотел знать, забрал ли исполняющий обязанности капо из команды Паппы все имущество покойного, в основном его ростовщические деньги. Когда Савино подтвердил это, его удивила реакция Чина. С отвращением сплюнув на пол, Джиганте риторически спросил: «Это что, новые правила? Мы берем деньги у вдов и сирот?»
Чин рассказал ему, что Паппу, как он и предполагал, казнили в отместку за убийство Коротышки Сперо. Мало того, что у него не было разрешения на убийство, так он еще и прикончил капо — мафиози, находящегося под защитой, — из другой семьи. Савино не стал рассказывать, что помог спрятать тело Сперо под бетонным навесом и получил вознаграждение от наркоторговцев за убийство Коротышки.
