Бросив школу в шестнадцать лет, Кассо последовал за отцом в доки и начал работать грузчиком. На бруклинских причалах он проявил садистские наклонности, которые стали его визитной карточкой. Однажды Кассо услышал, как стивидор хвастался своими новыми рабочими ботинками, усиленными металлом. «Гаспайп завладел вилочным погрузчиком и сбросил на ноги парня около пятисот фунтов груза, сломав ему почти все пальцы, — вспоминает бывший детектив, выросший в Парк-Слоуп. — После этого он рассмеялся и сказал, что хочет посмотреть, насколько хороши новые ботинки».
Вскоре Кассо привлек внимание капо мафии в Бруклине, Кристи Тика Фурнари, который однажды станет консильери Луккезе. Программа ученичества Фурнари для гангстера-новичка была обычной для мафии. Гаспайп стал ростовщиком и букмекером. В возрасте двадцати лет Кассо получил свой первый арест за букмекерство, который привел его в тюрьму на пять дней и обошелся штрафом в 50 долларов. Это будет его единственная судимость на протяжении последующих тридцати трех лет, несмотря на еще пять арестов в период с 1965 по 1977 год. С помощью мафиозной технологии найма хитрых адвокатов и запугивания свидетелей он добился оправдательных приговоров и снятия обвинения по целому ряду тяжких преступлений: нападение с оружием, скупка краденого товара, подкуп офицера по условно-досрочному освобождению друга-гангстера, ограбление банка и торговля наркотиками.
Первое зафиксированное убийство Гаспайпа произошло в середине 1970-х годов; заказ поступил от Фурнари. Задание: убить наркодилера, работавшего на семью Луккезе, Ли Шляйфера, который, как считалось, сотрудничал с агентами по борьбе с наркотиками. Кассо заманил Шляйфера в светский клуб мафии и прикончил его выстрелом в голову из пистолета 22-го калибра с глушителем. Это убийство стало доказательством того, что Гаспайп сделал свое дело и, с благословения Фурнари, в тридцать два года стал человеком, ставшим Луккезе.
«Вскоре после этого убийства, — писал Кассо спустя десятилетия в письме к судье, — Кристи спонсировал меня, чтобы я стал членом преступной семьи Луккезе, что в то время было одной из самых высоких почестей, известных в нашем обществе».
Еще до вступления в почетное общество Кассо сблизился с другим подражателем из команды Фурнари, Витторио Амузо, известным (как и Виктор Орена из семьи Коломбо) под знакомыми прозвищами «Вик» и «Маленький Вик». Амузо был на одиннадцать лет старше Кассо, но их схожие манеры задиристого мальчишки, коренастое телосложение, овальные лица и черные прически с начесом позволяли принять их за братьев или двоюродных братьев.
Гаспайп и Вик стали эффективной командой и, несмотря на лицемерный запрет мафии на наркотики, наложенный их боссом Луккезе, Даксом Коралло, с головой окунулись в торговлю наркотиками и марихуаной. Арестованные в ходе одной крупной сделки с участием сицилийской мафии и героина, доставленного контрабандой из Таиланда, Кассо и Амузо сумели добиться снятия обвинений за недостаточностью улик. Пренебрегая лицемерным мафиозным запретом на торговлю наркотиками, режим Луккезе предоставил Амузо свою кнопку в качестве человека, сделавшегося известным, и они с Кассо присоединились к отборной и изощренной банде грабителей. Прозванная полицией «бандой обходчиков», коалиция из пятнадцати опытных преступников — специалистов по электронике, слесарей и взломщиков сейфов — выводила из строя охранные системы сигнализации и в течение десяти лет в 1970-80-х годах взламывала банки и ювелирные магазины в Нью-Йорке и на Лонг-Айленде. Награбленное из сейфов и хранилищ оценивалось более чем в 100 миллионов долларов. Гаспайп и Вик присутствовали на большинстве крупных ограблений в качестве наблюдателей, чтобы гарантировать, что лидеры Луккезе и другие боссы семьи получат свои куски добычи.
В 1970-х годах Гаспайп и Вик с готовностью вызвались выполнять заказы Фурнари, который в то время был главарем группировки Луккезе, известной как «19-я дыра», названной так по имени бруклинского бара, который был штаб-квартирой Фурнари. Помимо своего дебютного убийства наркоторговца Ли Шляйфера, Кассо в сопровождении Амузо выполнил еще четыре задания. Вооружившись пистолетами, дробовиками, а однажды и пулеметом с глушителем, они убили двух жертв, а еще двое чудом спаслись, несмотря на серьезные ранения.
Кассо был настолько предан Фурнари, что в 1980 году отказался от предложения возглавить его старую команду в качестве капо, когда Кристи Тик стал консильери Луккезе. Вместо повышения для себя Гаспайп успешно убедил Фурнари вознаградить своего партнера, Вика Амузо, работой капо — и определенными прибылями, которые за этим последовали бы. Изображая из себя скромного, преданного ученика Фурнари, Кассо предпочитал работать непосредственно на нового консильери. По протоколу боргаты советник мог оставить при себе одного солдата в качестве помощника; Фурнари выбрал Кассо.
Женившись на своей возлюбленной детства, Лилиан Дельдука, и живя с ней в Бруклине вместе с маленькими дочерью и сыном, Кассо выдавал себя за дальнобойщика и торгового представителя строительной компании, а Лилиан открыла бутик нижнего белья в их непритязательном районе Флэтлендс. Внешне они напоминали многие другие трудолюбивые семьи «синих воротничков», стремящиеся подняться в обществе.
После того как в 1977 году Гаспайпа едва не арестовали в ходе операции по борьбе с наркотиками, он исчез с экранов радаров правоохранительных органов. Когда в начале 1980-х годов ФБР и Нью-Йоркская оперативная группа по борьбе с организованной преступностью начали осаждать пять семей мафии, Энтони Сальваторе Кассо был низведен до статуса копьеносца Луккезе. Первые удары правительства по мафии были направлены на мафиозных королей и баронов. На картах приоритетов федеральных следователей и следователей штата Кассо был низшим звеном.
Однако репутация Гаспайпа была признана мятежниками из семьи Гамбино — Джоном Готти, Фрэнки ДеЧикко и Сэмми Быком Гравано. Считая Кассо потенциальной силой, с которой нужно считаться в борготе Луккезе, ДеЧикко решил узнать его мнение о планируемом ими убийстве Кастеллано. «Фрэнки сказал, что Гаспайп заявил ему, что ему плевать на Пола», — сообщил Гравано.
Кассо так и не рассказал об этом разговоре своему непосредственному начальнику Фурнари. Держать язык за зубами оказалось мудрым решением.
Через месяц после убийства Кастеллано в декабре 1985 года Винсент Джиганте, тогдашний босс семьи Дженовезе, совещался со своим коллегой из Луккезе, Тони Даксом Коралло, в доме Фурнари на Стейтен-Айленде. Кассо, хотя и присутствовал в доме, не принимал участия во встрече на высшем уровне. На следующий вечер Фурнари рассказал Кассо и Амузо о цели встречи: было принято решение отомстить за убийство своего коллеги-босса Большого Пола Кастеллано.
Мстительные крестные отцы, Коралло и Джиганте, отвергли как оскорбительную фразу Готти о том, что Гамбино были озадачены убийством Кастеллано и сами искали его убийц. Они сошлись во мнении, что Готти нарушил священный канон мафии, убив босса без молчаливого разрешения большинства членов комиссии. Соединив свои головы, оба босса пришли к выводу, что Готти и его второй помощник Фрэнк ДеЧикко должны понести высшую меру наказания. Для выполнения опасного задания по двойному убийству были выбраны Кассо и Амузо.
За несколько месяцев до этого Кассо безразлично отнесся к заговору с целью убийства Кастеллано, когда к нему обратился ДеЧикко. Теперь его самым неотложным делом было вместе с Амузо разработать план мести за убийство Большого Пола, казнив его преемника, Джона Готти, и Фрэнки ДеЧикко. Вендетта против Готти приведет к жестокой казни ДеЧикко с помощью бомбы с дистанционным управлением — преступление, которое ставило в тупик Готти и экспертов правоохранительных органов в течение семи лет, пока Гаспайп не раскрыл странные подробности.
Оперативный приказ об убийстве Готти и ДеЧикко сопровождался неортодоксальной тактической директивой. Лидеры Дженовезе и Луккезе хотели, чтобы Кассо и Амузо уничтожили обе цели с помощью оружия, традиционно запрещенного американской мафией, — бомбы. Ранее бомбы были запрещены Комиссией, поскольку могли погибнуть невинные люди, привлекая излишнее внимание к внутренним кровавым бойням мафии. Считалось, что использование взрывчатки в данном случае позволит замаскировать участие мафии и не даст жаждущим мести Готти ссылаться на семьи Дженовезе и Луккезе, которые стоят за убийствами. Большой взрыв также отвлек бы агентов правоохранительных органов от наведения подозрений на американских мафиози. Взрывчатка сбила бы всех с толку и, скорее всего, сфокусировала бы вину на сицилийских мафиози-зипах, которые в Италии были известны тем, что взрывали противников.
