МОЯ РОДНАЯ УКРАИНА Моя родная Украина, Зеленый рай земной! Я припадал щекой к раинам, Шептал: — Я твой! Я твой! Тобой дыша во сне и вьяве (Вот все мои грехи), Твоей забытой давней славе Я посвящал стихи. Когда гудели буревалы В отчаянной борьбе, В моей душе росли хоралы, Как память о тебе. Там, где алели вражьи маки, Ты с братьями была,— И ярче горних звезд во мраке Любовь твоя цвела. Ты знала тех, что где-то в поле Шли за отчизну в бой. А я свои лелеял боли, Я сын неверный твой. Но от предателей лукавых Стоял я в стороне, Монет иудиных кровавых Вовек не нужно мне. Мой луг прекрасный, Украина! Ты снова расцветешь. Прими в святые Палестины Изгоев бедных тож. Прими моих несчастных братьев, Что бродят тут и там, Прости, открой свои объятья Обманутым сынам. Пусть и у них душа взлетает, Теснит от счастья грудь. Тот, кто не ищет, не плутает,— Ты их вину забудь. А я — последний между ними — От милых мест вдали Дарю напевы Украине, Те, что в туге взросли. ГЛЯЖУ В ПРОСТОР Гляжу в простор бурливых вод, где чайка гребни с волн срывает, и мысль — отчаянный пилот — в лазурь за нею вслед взмывает… О, сколько радостных высот в душе свершенья ожидает! Слышны сквозь птичьи голоса издалека удары грома. Перед грозой молчат леса, а в сердце буйство ветролома… Взлетает песня в небеса, как самолет с аэродрома! Шумит в груди страстей прибой, за облака отвага кличет. Как голубой велит обычай,— бросайся со стихией в бой!.. Тому, кто любит непокой, удача белой чайкой кычет. Оставь замшелый свой уют! Дерзанья сердца не измерить. Не затворяй в безвестье двери, сомненье и боязнь — под спуд! Пускай изгибами артерий металлы жарких чувств текут. А если вдруг зеленый сплин Молохом жадным пасть разинет,— мечта заветная: «дин-дин!» — сполошной зов над миром вскинет. Смерть от тоски — исход один всем, кто погряз в болотной тине. Мотором, сердце, задрожи и обрети на счастье право… Влекут крутые виражи, манит венком лавровым слава. Стих брызжет, как вулкана лава, из-под густого пепла лжи. Пускай кружится голова, наводят страх литавры грома,— зовет безумцев синева среди небесного пролома. Летите, звонкие слова, планёрами с аэродрома! Творя в зените свой полет, пусть небосвод крылом черкает мечта — отчаянный пилот… О, сколько солнечных высот в душе свершенья ожидает! Гляжу в простор бескрайних вод и вновь, и вновь иду на взлет туда, где гроз орган играет… Микола Филянский © Перевод В. Гордеев «За мигом миг, за годом год…» За мигом миг, за годом год, Уходит в тлен за родом род. И всходит солнце каждый раз, За ним идет вечерний час. И веют ветры от полночи, И рвут, и бьются, и рокочут, И волны мчат за рядом ряд И возвращаются назад. Не пересветят звезды, зори, Не перельются воды в море, Не перестанет сердце ждать, Ни млеть, ни слушать, ни рыдать. И то, что сердцем нашим хлынет, — Все было уж и снова сгинет, И тлен возьмет последний след Того, кто брезжит в лоне лет. «Под солнцем всем — конец один…» Под солнцем всем — конец один, Всему земному — тлен могил. Кто разгадает смерти час, С земли — кто ждет, кто встретит нас? Тем, кто познал мученья, труд — Свершится ли небесный суд? Ответа нет с высот немых… Так чары пей из чар земных, В земной судьбе — земная воля, Услада их — земная доля. «Так чары пей из чар земных…» Так чары пей из чар земных… Пусть скорби сердцу не диктуют, Пускай же кубки не пустуют, Когда их звон — в руках твоих. И к солнцу — в блеске одеянья, До ночи ясной не снимай, Нектар и мирру разливай Залей никчемность бытованья, Шути и днем, и ночью, утром, И юношей, и старцем мудрым, Одолевая тяжкий час,— И нет иной свободы в нас. Там, за чертою поминания,— Ни слез, ни песен, ни желания; От власти тьмы не уберечь И труд ума, и сердца меч. |
