«Я — лишь работник мастерской. Согрев…» Я — лишь работник мастерской. Согрев Свои слова, я всем их раздаю. Я строю души, вызываю гнев И, в каждый дом входя, любовь пою. Я вдохновенье чувствую, когда У древних мастеров ищу свое, Но молодость беспечна и горда И лишь в грядущем помыслы ее. Из старой бронзы я оружье слов Кую на том огне, что ей сродни. Под неумолчный перепев ветров Труд бесконечен и победны дни! ГРОЗА
На свод небесный черного быка Загнали змеи молний, — нет им сладу. Лежит он и ревет издалека Пасущемуся на поляне стаду. То вспыхнут змеи, то наступит тьма, А бык ревет от боли и тревоги. Не дышит ветер, а земли — нема, Ждет буйных слез и светлой ждет подмоги. «Смотри: зигзаги молний бьют в отроги…» Смотри: зигзаги молний бьют в отроги Зловещих туч, и слушай, как они Приносят ветер с голосом тревоги,— Безумен ветер, и кровавы дни. Не первый год, как отвернулись боги, Остались люди с мертвыми — одни, Живут и плачут: дайте же подмоги, Чтоб лечь спокойно в гроб под плач родни. И я скорблю. Меня гнетут раздоры. В днях нынешних ищу теперь опоры И прошлым, нет, не обольщаюсь я, Не расстаюсь я со своей мечтою: Встал человек над черной пахотою, Как небо, гордый, сильный, как земля. Майк Йогансен © Перевод Ю. Ярмыш «Клубились, плыли тучи-горы…» Клубились, плыли тучи-горы, Сверкала яростная мгла. О небо ласточки-планеры Тупили острые крыла. Багровый отблеск филлофоры С морским прибоем вознесли В голубоокие просторы Серебряные корабли. «Мне ли славить отвагу белых…» Мне ли славить отвагу белых, Удаль пьяную наглых бандитов?! Просто выпало трудное дело — Грызть зубами проход в граните. Сколько дней и ночей в дороге? Сколько ранено? Сколько убито? Подкосились у пеших ноги, Кони до́ крови сбили копыта. Доползали до Перекопа По-пластунски по смертному полю, Врукопашную брали окопы, Вырывая ногтями волю. Панихиду по ним не отслужат Ни в земном, ни в небесном храме,— Но в работе и в час досужий Будут вечно герои с нами. В сердце нашем бойцы Перекопа, Что, сражаясь за лучшую долю, Врукопашную брали окопы, Добывая свободушку-волю. «У судьбы фигляром подвизаясь…» У судьбы фигляром подвизаясь, Встал на рельс… Упрочусь? Упаду? Прянул ухом лес — зеленый заяц, Пялится на то, как я иду. Где-то за рекой промчался конник, Вечеру загадку загадав. Кисти уронил устало донник, Схоронясь в таежных дебрях трав. Сколько раз встречались дни с ночами, Обнимаясь в сонной тишине, Совами кричали и сычами, Ветками дерев грозили мне!.. В ловкости с фигляром состязаясь, Добреду ль до цели? Упаду? Притаился лес — зеленый заяц, Пялится на то, как я иду. РОНДО (Моряки — лирики моря) Плывут кораблики морями Вдаль — в неизбежный океан. Ютится сон в морозной раме, Восходит солнце из лиан. Среди порока, где обман, Я вижу вас в старинной драме, Луч света гонит прочь туман… Плывут кораблики морями. Флагшток увенчан, под ногами Вновь пробуждается титан, Лишь миг — и зазвенит пеан: Плывут кораблики морями Вдаль — в неизбежный океан. 1927 Микола Хвылевый © Перевод В. Чубур «Ваш праздник это, шахты!..» Ваш праздник это, шахты! Я нищий, мне легко: Принес вам слово-злато Ярчайшего Франко. Лови, завод кузнечный, Седого неба смак — И ковш куется млечный, И молния-маяк. Родился я на сене, С травою вместе рос, И стал мой смех весенний Острей серпов и кос. Потом, когда заводы Позвали что есть сил, Я в поле, в огороды Забвенья нож вонзил. С коровой попрощался, Коню, волам — поклон, И во весь дух помчался Туда, где сталь и звон. И расправлял я крылья, И закалял себя, И для меня открыла Иной простор судьба. И вкус иной свободы Почувствовать я смог, И вам теперь, заводы, Несу огней венок. Ваш праздник это, шахты! Я нищий, мне легко: Принес вам слово-злато Ярчайшего Франко. |
