Джеймс почесал затылок.

— Но кто определяет, какое действие будет на благо общества, а какое нет?

— Ну, это очень просто, малец. Любое действие, совершаемое ради детей, которые будут возглавлять общество, является действием на благо общества.

Суперагент прикинул последовательность:

— То есть действия, направленные на облегчение жизни детей, которые возглавят общество, считаются безусловно полезными. А дети возглавят общество именно благодаря этим действиям. Аластор, это только мне кажется, что у вас в аргументации самоподдерживающаяся циклическая зависимость образовалась?

Грюм посуровел:

— Мало вас порют, распустились, школоло… Умные больно!..

Продолжение тирады Джеймс пропустил мимо ушей, предпочтя уделить пристальное внимание подбежавшей к ним молоденькой целительнице в жёлтом халате:

— Имя и фамилия пострадавшего?

— Артур Уизли, — споро ответила Тонкс.

— Причина обращения?

— Укус ядовитой рептилии.

— Не пойдёт, у нас уже один такой есть, — с искренним сожалением ответила целительница, перелистнув несколько страниц в своём блокноте. — Поступил этой ночью. Вы опоздали!

— Не понял? — Грюм поднял бровь над волшебным глазом.

— Вот, смотрите сами, — целительница показала ему блокнот. — Артур Уизли, 45 лет, волосы рыжие, глаза голубые, множественные укусы, причина, предположительно, — ядовитая змея, интоксикация, кровопотеря, травмы… У вашего Уизли какие волосы?

— Рыжие, — ответила слегка ошарашенная Тонкс.

— Тем более, — фыркнула целительница. — Может, у вас есть Арчибальд? Или Эдгар? Эдгар даже лучше, мы тогда набрали бы целых семь очков и обставили бы сразу и отдел малефицистической[241] дерматологии, и клинику удаления лишних конечностей. Или, скажем, кто-нибудь черноволосый и зеленоглазый, но обязательно со шрамом от темномагического проклятия и одновременно с проникающим ранением брюшной полости. Это, конечно, только три очка, но всё же…

Глаза целительницы остановились на Джеймсе Бонде, и тот поспешно пригладил чёлку, прикрывающую то место, где у него когда-то был шрам.

— Но мы по поводу Артура Уизли… — терпеливо повторила Тонкс.

— Сожалею, — развела руками девушка, — ничем не могу помочь. У нас уже есть один Артур Уизли, ещё один такой же нам совершенно ничем не поможет. Просто так займёт место, не принесёт ни одного очка, и из-за него мы можем лишиться выигрыша, если звёзды всё-таки решат послать нам зеленоглазого брюнета Эдгара со шрамом и ранением.

— А Гарри вместо Эдгара не подойдёт? — мстительно спросила Джинни, всё ещё дующаяся на Бонда за то, что он предпочёл ей Гермиону прошлой ночью. — Шрам в наличии, а проникающее ранение я обеспечу, я сегодня на каблуках.

Целительница безошибочно нацелилась на Бонда:

— Это же Гарри Поттер, верно?! Шрам, шрам… Глаза зелёные, волосы чёрные… — Девушка достала из кармана жёлтого халата счёты и начала лихорадочно щёлкать костяшками. — Двадцать процентов надбавки за знаменитость… Минус три балла за несовершеннолетнего… Но с учётом надбавки за то, что Гарри — это почти Эдгар… Подходит. Договорились, мисс. Мистер Поттер, следуйте за мной.

— Эй! — обеспокоился Джеймс. — Я не хочу никаких проникающих ранений!

— Это понятно и вполне объяснимо, — щебетала целительница, вцепившись в Бонда мёртвой хваткой. — Не думаете же вы, что мистер Уизли был рад подвергнуться нападению ядовитой змеи?

— Кстати, о мистере Уизли, — вступила в беседу Тонкс. — Мы приехали не сдавать вам ещё одного, а навестить этого.

Целительница на секунду запнулась.

— Наве… А, всего лишь?! Что ж вы сразу не сказали! Он на втором этаже, вторая дверь справа, палата Дай Налапу Луэллин.

— Спасибо! — Грюм повернулся к целительнице спиной, проигнорировав прозрачный намёк и протянутую ладонью вверх руку.

— Я с ними! — уведомил целительницу Бонд.

— А как же наш договор? — опустила руку она. — Обманщики! Вы обещали мне! Вы подставляете весь наш отдел!

— Ваш отдел переживёт! — твёрдо ответил суперагент, направляясь к лестнице. — А насчёт меня я не уверен. Вдруг ваш морг захочет заработать на мне дополнительные баллы?

Они поднялись по лестнице, прошли через двойную дверь, затем двинулись по узкому коридору, увешанному портретами знаменитых целителей и освещённому хрустальными шарами, полными свеч и плававшими под потолком наподобие гигантских мыльных пузырей. Из дверей по сторонам выходили и входили в палаты волшебники и волшебницы в халатах вырвиглазных цветов. Из-под одной двери потёк жёлтый, дурно пахнущий газ; время от времени откуда-то доносилось приглушенное подвывание и стоны, заставившие Рона покраснеть, а Джинни бросить долгий оценивающий взгляд на Джеймса. Они вошли в отделение для раненых магическими существами. На второй двери справа была табличка: «Опасно. Палата Дай Луэллин, серьёзные укусы». Под ней карточка в латунном держателе, и на карточке от руки надпись: «Дежурный целитель Гиппократ Сметвик. Целитель-стажёр Август Сепсис».

— Говорящие имена, — перекосило Джеймса. — Целитель-стажёр «заражение». У вас в магическом мире принято так коверкать судьбы собственным детям?

— У нас в магическом мире родители часто дают детям имя, исходя из соображений благозвучия, — хохотнул Грюм. — Правда, Нимфадора?

— Не смей называть меня Нимфадорой!!! — зашипела девушка. — Молли, мы подождём снаружи. Тебе ведь ни к чему лишние свидетели, да? А я пока объясню мистеру Грюму кое-что о правилах вежливости. Целителей тут полно, так что, обещаю, он почти не пострадает.

Грозный Глаз воинственно буркнул и прислонился спиной к стене коридора, вращая волшебным глазом во все стороны. Джеймс тоже попятился, но миссис Уизли поймала его и втолкнула в дверь со словами:

— Не глупи, Гарри. Искусанный, сочащийся смертельно опасным нервно-паралитическим ядом Артур наверняка захочет тебя благодарно обнять.

Палата была маленькая и невзрачная, с одним узким окошком наверху в стене напротив двери. Больше света давала гроздь хрустальных шаров под потолком в центре. Стены в дубовых панелях, на одной — портрет довольно свирепого волшебника с подписью: «Уркхарт Ракплуг, изобретатель Кишечно-опорожнительного заклятия».

Тут было всего трое больных. Мистер Уизли занимал койку в дальнем конце, возле окошка. Бонд с облегчением увидел, что он полусидит, опершись на несколько подушек, и читает «Ежедневный пророк» под единственным лучом солнечного света, падавшим как раз на его кровать. Он оторвался от газеты и, увидев, кто к нему идёт, весело заулыбался.

— Привет! — сказал он, отбросив газету. — Молли, Билл только что ушёл, но обещал заглянуть к вам попозже.

— Ну, как ты, Артур? — Миссис Уизли наклонилась, взяла его лицо в ладони и поцеловала тыльные стороны своих ладошек. Со стороны могло показаться, будто она целует мужа в щеки. Сам Артур Уизли, пребывая под действием целого сонма транквилизаторов, ничего не заметил. — Вид у тебя ещё неважный.

— О, я отлично себя чувствую! — бодро ответил он и медленно повалился на бок. К счастью, он успел протянуть здоровую руку, чтобы обнять Джинни и удержаться от падения. — Если бы сняли повязки, я бы домой пошёл.

— А почему не снимают? — спросил Фред.

— Когда снимают, кровь идёт со страшной силой, — весело объяснил мистер Уизли. — Целые фонтаны, представляете? Так и брызжет, чертовка! — Артур хихикнул и протянул руку за волшебной палочкой, лежавшей на тумбочке. Он взмахнул ею, и появилось шесть стульев. — Видимо, в зубах у этой змеи был довольно необычный яд, — не даёт закрыться ранам. Но они уверены, что найдут противоядие, а пока что велят каждый час принимать крововосполняющее зелье.

— Так мне договориться, чтобы с тебя сняли повязки и отпустили домой? — защебетала Молли, изображая жёнушку, которой не терпится вернуть мужа в родное гнездо.

— Нет, Молли, я, пожалуй, какое-то время предпочту провести тут, — покачал головой Артур. — Хоть я и почти здоров, но негоже ходить по улицам, забрызгивая всех вокруг ядовитой кровью. А вот сосед, бедняга, — он понизил голос и кивнул на кровать напротив, где лежал мужчина с болезненным зеленоватым лицом и глядел в потолок, — его дни сочтены. Его покусал оборотень. От этого нет средств.