Альбус Дамблдор прервал шушукание в задних рядах, стукнув по столешнице ладонью.

— Гарри Поттер перешёл на сторону Министерства Магии!

В кухне воцарилась зловещая тишина, нарушаемая лишь бульканьем кастрюль Молли.

— Я что-то не понял, — рискнул нарушить её Наземникус, — А мы на чьей стороне? Разве не простого народа? Интересы которого и блюдёт Министерство Магии?

— Ну, в общем, да, — признал Дамблдор. — Примерно так и есть. Только Министерство Магии сейчас на стороне Волан-де-Морта.

— А оно об этом знает? — поинтересовался Элфиас Дож, сворачивая самокрутку.

— Разумеется! — рявкнул Альбус. — Утаивая информацию о возрождении Волан-де-Морта, успокаивая обывателей ложными заверениями в их безопасности, Министерство Магии выступает на стороне Пожирателей Смерти! А Гарри Поттер помогает Министерству! Гарри Поттер переметнулся на сторону Пожирателей Смерти!!!

Аластор Грюм поднял на директора школы честные глаза — правда, волшебный глаз тут же съехал куда-то в район носа:

— Я, конечно, прекрасно понимаю, что предательство своих друзей является древней и уважаемой традицией магического мира, но не могли бы вы предъявить доказательства? Проформы ради.

Альбус сделал широкий жест в сторону Минервы МакГонагалл и откинулся на стуле, скрывшись в тени. Бедная декан Гриффиндора покрылась пунцовыми пятнами смущения:

— У нас есть доказательства, что Гарри Поттер… Э-э-э… И заместитель министра магии, Долорес Амбридж… Ну… Любовники. В сексуальном смысле этого слова.

Альбус ехидно усмехался в свою эспаньолку. Минерва, которая была вынуждена признать, что она знакома со словом «любовники», а затем ещё и произнести термин «сексуальный», не знала, куда деваться от стыда. Платочек в её ладони медленно, но верно превращался в комок ниток.

Собравшийся вокруг стола народ попытался переварить эту новость. Затем Наземникус восхищённо засвистел и подбросил в воздух свою шляпу:

— Фью-ю-ю! Вот это номер! Сумел подмять такую тёлочку!

Эта фраза прорвала плотину:

— Молодец, Поттер!

— Настоящий чмо! То есть мачо!

— Не остановится ни перед чем!

— Мужик! Самец! Весь в отца! Тот тоже норовил завалить всё, что движется!

— Там и мамины гены поработали… Помните Лили? О-о-о!..

— Эй, полегче! Лили была целомудренной и скромной девушкой!

— Да-да, Северус, конечно. А ты не пробовал мыть голову и ухаживать за собой? Тогда, глядишь, и не пребывал бы в таких заблуждениях…

— Гарри готов спать даже с розовыми жабами! Вот это я понимаю, настоящий гриффиндорский темперамент! Надо будет не забыть никогда, ни при каких обстоятельствах не оставаться с ним наедине. А то мало ли что этому соблазнителю в голову взбредёт… Или не в голову… Или не в ту голову…

— Да какой там темперамент! — попыталась остудить эмоции Молли Уизли. — Если бы дело было только в темпераменте, он бы давно уже мою Джинни охмурил, благо, она ему чуть ли не прямым текстом предлагала охмуриться! А он только хмурился и нос воротил! Там явно дело без приворотного зелья не обошлось. Вы вообще представляете, чтобы «нормальный мужик», «самец», «мачо» стал бы воротить нос от моей Джинни?

— Честно? — поднял бровь Аластор.

— Ой, Грюм, да какой из тебя эксперт по амурным делам! Всё, что тебя может заинтересовать в сексуальном плане, продаётся в магазинах товаров для самообороны!

— А тебя — в магазинах товаров для дома! Артур, скажи, каково это — быть женатым на женщине, возбуждающейся исключительно от вида самопомешивающихся котлов?

— Зато у меня семеро детей, — хмыкнул Артур Уизли.

— Пятеро, — негромко подправила Молли. — У тебя пятеро детей. Это у меня — семеро.

— У меня — семеро! — отрезал Артур и повернулся к Грюму. — А у тебя сколько?

— Как и у тебя, шестеро, но зато я не теряю время на безуспешные попытки их воспитать! — парировал Грюм. — Чем выгодно отличаюсь от тебя, балбеса, потому что у тебя это тоже не получается, но у меня, в отличие от тебя, вечера свободны!

— И сколько же ты платишь алиментов?! — поинтересовался Снегг у своего соседа.

— Как и полагается, половина с «белого», зарегистрированного, проведённого через налоговую дохода — на всех, — подмигнул ему Аластор, сроду не признававший никаких расчётов, кроме наличных.

— Хватит, хватит, хватит! — замолотил по столу Альбус. Кружка с отвратительным пойлом оказалась на краю стола, Дамблдор этого демонстративно не заметил. — Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать аморальное поведение Поттера! Суть в том, что он сейчас якшается с заместителем министра магии, и ставит под угрозу само существование нашей организации в частности и всю борьбу с Тёмным Лордом в целом!

Взбудораженные самоотверженным поступком Гарри мужчины потихоньку успокаивались. Тут и там ещё мелькали двусмысленные ухмылки, тычки локтём в бок и понимающие переглядывания: «Нет, но каков пострелёныш, а!» — «Не говори, вот что значит порода!» — но в основном члены Ордена Феникса предприняли отчаянную попытку вернуться к деловому стилю общения.

— Так что вы предлагаете, Альбус? — спросил Снегг, украдкой нюхая прядку своих волос.

— О, это элементарно, — осклабился Дамблдор. — Я предлагаю взять Невилла Долгопупса в качестве героя.

В комнате вновь воцарилось молчание. Закалённые в многочисленных боях, суровые, мужественные люди (исключая Нимфадору Тонкс, которая была женственной, но включая мужеподобную Молли Уизли) пытались представить себе поединок Невилла Долгопупса и Лорда Волан-де-Морта.

Минерва МакГонагалл села. Тишину прорезал звук ножек стула, скрипящих по каменному полу.

— Невилл — это такой толстячок? — осведомился Аластор. — Не уверен, что он справится. Ну, то есть в качестве отвлекающего манёвра его выпустить можно, но только если с фланга зайдёт ударный отряд.

— Невилл Сами-Знаете-Кому на один зуб, — согласился Артур Уизли. — В Поттере есть… Была… Какая-то загадка. Тайна. Секрет. Был какой-то внутренний стержень, который мог дать ему силы в битве. А Невилл просто тюфяк.

Альбус молча обозревал через прищуренные глаза вырисовывающееся сопротивление.

— Невилл не сможет, — покачал головой Дедалус. — У него кишка тонка убить человека. Даже Тёмного Лорда.

— А я считаю, у него есть шанс, — задумчиво возразил Снегг. — Иногда он такие вещи случайно вытворяет, которые и захочешь — не повторишь. Варил он у меня в прошлом году морозильное зелье, так у него котёл расплавился. Только представьте себе: зелье, которое замораживает всё, до чего дотрагивается, — и котёл, который, будучи наполнен этим зельем, растёкся раскалённой лужицей! Я так и не понял, как у него это получилось.

Дамблдор благодарно блеснул очками в сторону профессора зельеделия:

— Я считаю, что дело в правильной психологической накачке. Немного уверенности в себе, чуть-чуть дружеской поддержки, капелька осознания собственной избранности, — и наш новый герой пойдёт уничтожать Тёмных Лордов направо и налево, кто не спрятался, я не виноват.

Собравшийся вокруг стола народ словно наяву увидел картину: Долгопупс, крушащий орду Тёмных Лордов. Каждый автоматически внёс в эту картину необходимое дополнение, которое переводило её из разряда героического фэнтези в жанр реализма, — у всех Тёмных Лордов руки были связаны за спиной, рот заклеен сантехническим скотчем, а жизненно важные органы отсутствовали. А что делать, иначе она оставалась абсолютно фантастичной.

— Ой, не знаю, не знаю, — вздохнула Нимфадора Тонкс. — Мы как-то свыклись уже с мыслью о том, что именно Гарри Поттеру предстоит схлестнуться с Сами-Знаете-Кем. И он сам наверняка морально к этому готовился. И тут вдруг внезапно мы снимаем с него все требования и вешаем их на Долгопупса? Как бы они не сломались. Оба.

— Но мы ведь поможем Невиллу? — напористо наклонился вперёд Дамблдор.

Хор утвердительных голосов заверил его, что да, они постараются помочь Невиллу.

— А что будет с Гарри Поттером? — поинтересовался Дедалус Дигл.