— А горгулья говорит, что кто-то дал ей правильный пароль, — добавил Филиус Флитвик. — Она сказала, что легко сможет опознать того, кто это сделал. Нечасто встретишь мага с вязаной шапкой на лице.

— Это был маг?

— Да, совершенно точно, он постучал по горгулье волшебной палочкой, иначе бы она и с места не сдвинулась, — кивнул Флитвик.

— Ещё один довод в пользу таинственного гриффиндорца, — заметил Снегг, сидя на диване с донельзя довольным видом и прихлёбывая какой-то слабо опалесцирующий напиток из высокого бокала.

Минерва МакГонагалл развернулась в сторону декана Слизерина:

— Это каким же образом наличие волшебной палочки может быть аргументом в пользу того, что неизвестный был гриффиндорцем?

— Ну, маглом он быть не мог, — пожал плечами Снегг. — Значит, шансы за Гриффиндор возрастают.

Филиус Флитвик чертил странную фигуру в воздухе. Кончик волшебной палочки оставлял за собой светящийся след.

— Через ограду «Хогвартса» никто не проникал, — наконец, сообщил он. — Кальмар говорит, что в Чёрном Озере тоже никаких нарушений не было. Надо бы ещё, конечно, русаллидов поспрашивать, только со мной они разговаривать не будут, эта треска недокопчёная требует к себе особого отношения. Тоже мне, заготовки для суши с самомнением… Вам придётся разговаривать с ними лично, сэр.

— Что с поисками по территории? — потребовал Дамблдор, на секунду останавливаясь. Мадам Помфри немедленно бросилась на остатки его бороды, исследуя подбородок на предмет возможных физических или магических травм.

— Филч говорит, что из замка никто не выходил, — включилась в разговор профессор Стебель. — Двери были заперты. Потайные ходы никто не открывал, ни с этой, ни с той стороны. Кентавры очень удивились, когда я рассказала им, что кто-то мог покинуть замок; по их мнению, это было бы безумием, ведь арахниды сейчас собирают припасы на зиму. Если кто-то забрёл в их часть леса, он у них и останется. Навечно. Надо бы ещё самих арахнидов поспрашивать, но Хагрида нет, а я к этим членистоногим и на милю не подойду. Но я более чем уверена, что злоумышленник не скрывался в Запретном Лесу.

— То есть этот гад всё-таки спрятался в замке, — прошипел Дамблдор. — Интересно, как он вернулся внутрь, если двери никто не вскрывал? — Дамблдор попытался вернуться к хождению по кабинету, споткнулся и соизволил обратить внимание на мадам Помфри: — Ну, вы скоро там?

Бедная целительница затрепетала под пылающим взором директора:

— Да, да, я уже… В смысле… Травм нет, физически всё в порядке, но…

— Но?! — свёл брови Дамблдор.

— Но, прошу прощения, сэр, вы помните историю о Геракле и Лернейской Гидре?

— Это когда Геракл начал рубить Гидре головы и заметил, что вместо каждой срубленной вырастало по две новых? Геракл издевался над зверьком, пока тот не стал похож на веник, после чего несчастное животное умерло от голода, потому что небольшой желудок и слабый кишечник не могли обеспечить питательными веществами столько голов? Помню, конечно, — сведения из уроков по уходу за магическими существами я пока ещё не забыл! Но какое отношение…

— После эпической «победы» Геракла над Гидрой наиболее сострадательные алхимики начали исследования в области магического оружия, которое само прижигало бы рану, — Поппи, посвятившая жизнь сохранению здоровья, никак не могла одобрить издевательство над животными. — Среди них был и некто Оттар Гриффиндор, дальний предок Годрика, основателя школы. Он либо натёр меч соответствующими притираниями, либо, скорее, отдал секрет субстанции Рагнуку Первому, который создавал меч, вплетая магическое зелье в серебро во время изготовления клинка…

Дамблдор зарычал, предчувствуя итог.

— Вашу бороду отсекли магическим, сиречь волшебным мечом, мгновенно останавливающим рост отрезанного объекта, — пролепетала Поппи. — И, сэр, прошу прощения, но она, боюсь, уже не отрастёт. Никогда.

Безумный вопль ярости заглушил последние её слова.

Когда Альбус вновь вернулся в реальность, он был холоден и бесстрастен, как айсберг. Его ярость никуда не делась, но стальная воля директора сумела обуздать её, огранить и выковать из безумной жажды разрушения алмазный клинок, который пел от желания быть пущенным в ход и напиться крови обидчика. Но до тех пор, пока не придёт его час, клинок ярости согласился оставаться в ножнах.

— Я хочу, чтобы деканы факультетов вместе со старостами осмотрели замок сверху донизу. Если заметите что-нибудь необычное, сразу зовите меня. Где Пивз?

— Неизвестно, сэр, — ответила дрожащим голосом Минерва. Она впервые присутствовала при вспышке ярости Дамблдора, и мощность разбрасываемых в приступе злобы заклинаний произвела на неё впечатление. — Домовые эльфы обшаривают подсобные помещения. С часу ночи никто его не видел и не слышал, что для полтергейста весьма необычно.

— Найдите его и приволоките ко мне, — процедил Дамблдор. — «Курощение полтергейста» я, конечно, ему не обещаю, но кое-что действенное у меня для него найдётся. Филиус, вы у нас самый талантливый чароплёт, посмотрите вокруг. Нападавший выскочил в эту дыру. Пробуйте найти его след. Вы что-то хотели сказать?

О, да, Филиус Флитвик хотел много чего сказать! Он хотел указать директору, что его решения непоследовательны. Сначала он приказывает деканам осмотреть замок. Затем требует у Филиуса Флитвика, декана Когтеврана, оставаться в кабинете директора и брать след, — который уже наверняка затёрт и уничтожен директором, швырявшим мощнейшие заклинания направо и налево во время попытки выместить свою ярость. Но инстинкт самосохранения у квартерона работал безупречно:

— Нет, сэр. Я приложу все силы, чтобы найти след.

— Отлично. Мадам Трюк, милая, свяжитесь с капитанами квиддичных команд и организуйте воздушное патрулирование вокруг замка. Когда мы наводним замок старостами и деканами, злоумышленник может попытаться покинуть его, и нам потребуются глаза снаружи. Идите, идите! Профессор Флитвик, почему мне кажется, что вы всё-таки хотите что-то сказать?

Инстинкт самосохранения попытался перехватить управление речью, но на какую-то долю секунды опоздал:

— Сэр, двадцать четыре старосты и деканы, даже если добавить к ним двух старших старост и всех свободных учителей, — это всё равно примерно три дюжины человек. Им требуется тщательно осмотреть Хогвартс, семиэтажный замок, не считая подземелий, башен, подсобных помещений и потайных ходов. Получается по пять человек на этаж. Наводнить замок старостами и деканами, сэр? Не с таким соотношением.

— Хм-м-м… Добби?

— Я здесь, сэр!!! — домовой эльф возник из пустоты под письменным столом Дамблдора.

— Мне потребуется прочесать весь замок частым гребнем. Эльфы должны сообщать патрулирующим деканам или старостам обо всём, выходящем за рамки обыденного, а уж они будут звать меня. Приказ ясен?

— Да, сэр! Когда вашей милости угодно будет начать поиски?

— Как только деканы и старосты к ним приступят. Кстати, а почему вы ещё здесь?

Северус Снегг поднял палец. Дамблдор, ощупывавший остатки некогда роскошной бороды, устремил на него вопрошающий взор:

— Да, Северус?

— Сэр, не моё, конечно, дело, — мы ведь уже знаем, что злоумышленник обучался или обучается на факультете Гриффиндор, — но мне хотелось бы знать… Кто будет обыскивать Тайную Комнату?

— Тайную Комнату?

— Да. Сэр, злоумышленник мог спрятаться в ней.

— Но Плакса Миртл никого не видела… — вступила в разговор Минерва МакГонагалл, однако Северус оборвал её жестом:

— Плакса Миртл могла и не заметить его, или специально утаить от нас его появление. Суть в том, что никто из нас не может проникнуть в Тайную Комнату, потому что никто из нас не владеет парселтангом, на котором необходимо произносить пароль.

Зрачки Дамблдора сузились:

— Продолжайте, Северус…

— Ещё была, если вы помните, та странная комната на седьмом этаже, где вы, сэр, нашли целую выставку ночных горшков, — скривился Северус. — Вы так и не сумели потом её отыскать. Но никто из нас не сомневается, что эта комната существует. Вдруг злоумышленник её нашёл? Тогда он сможет отсидеться там, пока мы не перестанем за ним охотиться. Смею предположить, сэр, если он и правда спрятался, он легко пересидит эту ночь и скроется из школы утром, когда мы, в силу необходимости вернуться к занятиям, прекратим патрулирование коридоров.