А разве, государь, вы помнить не должны,
Что вы ответственны за благо всей страны?
Судьба у вас в руках — вы сами выбрать вправе:
Кто в славе начинал, тот может кончить в славе.
Нет никаких преград на царственном пути,—
Дорогой доблести вы можете идти.
Но стоит вам лишь внять коварству наущений,
Вы будете идти дорогой преступлений,
Злом новым подкреплять то зло, что свершено,
И кровью же смывать кровавое пятно.
Конец Британника пробудит злое рвенье
Во всех его друзьях и бросит их на мщенье.
У мстителей его отыщутся друзья,
Другие сменят их, все тот же гнев тая,—
Так будет век пылать огонь вражды пред вами!
Став страхом всей земли, вы устрашитесь сами.
Придется вам карать и, трепеща измен,
Выслеживать врагов среди дворцовых стен.
Иль юный опыт ваш, счастливый и беспечный,
Учил вас не ценить невинности сердечной?
Ужель забыли вы, как мирно он протек,
Какое счастье вам сулил его урок?
Как часто, государь, себе сказать могли вы:
«Я всеми нежно чтим, и все кругом счастливы;
Квириты не бегут при имени моем;
Пред небом на меня не плачутся тайком;
Глухая неприязнь в них не растет незримо;
Ко мне летят сердца, когда иду я мимо!»
О боги! Вдруг забыть святые те года!
Презреннейшую кровь щадили вы тогда!
Однажды к смерти был приговорен виновный;
Сенат вас принуждал скрепить приказ верховный;
Я помню, государь, как был ваш дух смущен,
Как опечалил вас карающий закон,
Как, медля подписать тот приговор злодею,
«Зачем, — вздыхали вы, — я грамотой владею!»
Нет, цезарь будет чист, иль смерть спасет меня
От зрелища и мук неправедного дня:
Не стало б сил скорбеть над вашей падшей славой,
Когда б решились вы на этот шаг кровавый.
