Гермиона Клеона Да, он сейчас придет. Вы убедитесь вновь, Что бескорыстная владеет им любовь, Что жертвовать собой для вас ему привычно, Что ваша власть над ним, как прежде, безгранична. ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ Орест, Гермиона, Клеона. Орест Могу ль поверить я живительным словам? Возможно ль, что Орест понадобился вам? Измученной души надежда не дерзка ли? На самом деле вы за мною посылали? Неужто наконец и мне забрезжил свет? Гермиона Ответьте — любите меня вы или нет. Орест Люблю ли? Но тогда откуда эти муки, И бегство, и возврат, неистовство в разлуке, Глаза, которые всегда от слез влажны? Какие вам еще свидетельства нужны? Гермиона Отмстите за меня — и мне других не надо. Орест Нам стоит лишь воззвать — и встанет вся Эллада! Так будем действовать! Вы — именем своим, А я — моим мечом. Эпир мы разгромим. Троянскую войну в Эпире мы устроим, Но Трои бедствия удвоим и утроим! И радость мщения и почести нас ждут. Скорей же к кораблям! Гермиона Мы остаемся тут. Я не намерена трусливою оттяжкой Помочь моим врагам избегнуть кары тяжкой. Не ждать, когда придут победы времена, А мстить немедленно, сейчас же я должна И не уеду прочь, не услыхав стенаний И скрежета зубов! Здесь нынче поле брани! Так поспешите в храм! Уходит время зря! Пусть там настигнет смерть… Орест Гермиона Орест Гермиона Вижу я, остыло ваше рвенье! Хотите — я свое переменю решенье, Признаю, что как царь он неприкосновен, — Но вам уж ничего не предложу взамен. Орест Не мне его щадить! Снискавши милость вашу, Страданья моего он переполнил чашу. Сам жажду мести я, но мести не такой. Нет, в спину нож всадить предательской рукой — Поступок для посла всей Греции невместный. Достойней победить в войне прямой и честной. На то ль народ меня доверием облек, Чтоб в Пирровой крови я обагрил клинок? Пусть Греция на смерть отступника осудит — Тогда и умирать ему тяжеле будет. Пока ж еще он — царь, а с царского чела… Гермиона
Но если я его на гибель обрекла! Вам недостаточно, что честь моя задета, Что кровью заплатить он должен мне за это, Что вам себя дарю я за расправу с ним, Что он — мой лютый враг, что был он мной любим? Да, брака этого вся Греция желала, Но Пирр был дорог мне — я не таюсь нимало, И, если тотчас же злодея не казнить,— Боюсь, что я еще могу его простить. От слова царского он отступил позорно, Пред вами, предо мной его вина бесспорна, Но если будет Пирр сегодня пощажен, То завтра может стать мне снова дорог он! Орест Что ж, надо погубить безжалостно злодея. Служить я вам готов, но вот когда и где я Обрушу на него карающий свой меч? И должен ли тотчас я жизнь его пресечь? Ведь я едва ступил ногою в это царство, А должен сокрушить устои государства, Монарха умертвить! И этот ваш приказ Мне не за месяц дан, не за день, а за час До вожделенного и страшного мгновенья, Когда, по-вашему, должно свершиться мщенье! Нет, прежде чем придет со мною смерть к царю, Его сопровожу я чинно к алтарю, А ночью поглощен он будет вечным мраком… Гермиона Но днем успеет он с ней сочетаться браком! Для них уже престол во храме водружен, И мой позор всему народу разглашен. Но беззащитен Пирр: он повелел конвою Троянца охранять. Себя он с головою Вам предает, — а вы пойдете, сударь, в храм, Чтоб молча наблюдать, как торжествует срам! Убейте же того, кто столь самонадеян; Вооружите всех вам преданных ахеян, Им в помощь можете вы взять моих людей, Чья ненависть к нему сравнится лишь с моей. Вступая с пленною троянкой в брак бесстыдно, Элладу предал он — всем это очевидно, И мести жаждут все: лишь нужно бросить клич Иль просто не мешать клинкам врага настичь. Возглавить эллинов, идти ль за ними следом — Решайте сами вы — мой приговор вам ведом: Хочу я Пирра кровь увидеть. И тогда — Я ваша. Орест Гермиона Довольно! Я горда. Мне оскорбительны одни слова, без дела! Путь к сердцу своему я вам открыть хотела И обнадежить вас… Но, видно, вам милей Привычка сетовать — самой любви моей. Так возвращайтесь же, по-прежнему стеная, Обратно в Грецию; сумею мстить одна я. И от Ореста я услышала отказ! Не много ли обид досталось мне зараз? Иду я в храм — туда, где месть должна свершиться, Где не решаетесь вы за меня сразиться,— И сердце, что броней надежной прикрывал Он от моей любви, пронзит насквозь кинжал! Затем убью себя своею же рукою, Свою соединю судьбу с его судьбою. Ведь, как он ни жесток, — он воин и герой. Погибнуть лучше с ним, чем с вами быть живой! |
