- Неужели ты думаешь, я одна это придумала? - прошипела блондинка, окинув его презрительным взглядом, — Королевский двор полон тех, кто жаждет твоей крови, Ирвен. Тех, кто считает тебя слабым, недостойным трона. Я лишь инструмент в их руках. И весьма эффективный, надо сказать. Я делала то, что было необходимо.

Король отшатнулся, словно от удара. Его лицо исказилось от боли и непонимания. Он не мог поверить, что женщина, которую он хотел взять в жены, могла быть причастна к этому кошмару.

- Нужно? Кому? Зачем? - его голос дрожал от гнева.

- Королевство погрязло в раздорах, в жажде власти и наживы. Ты, Ирвен, слишком добр и наивен, чтобы это изменить, — прошипела она, — Нужна жертва, чтобы пробудить людей, направить их в нужное русло.

Ирвен покачал головой, отказываясь верить ее словам.

- Жертва? Но зачем было притворяться?

- Я никогда не притворялась, я любила тебя! Пока не появилась эта!- она опять тыкнула в меня пальцем, обвиняя в своих бедах.

- Не говори мне о любви! - Рассердился мужчина, — ты не знаешь значения этого слова! Я же спас тебе жизнь! Тогда в день нашего знакомства!

Эллиана вздохнула и опустила взгляд.

- Наша встреча была подстроена, мне тогда ничего не угрожало.

Это был тщательно разыгранный спектакль. Ради будущего. Ты никогда не поймешь бремя, которое я несу.

- Действительно, — встряла я, — обречь невинного человека на медленную смерть в угоду своим амбициям, очень тяжкое бремя, — мой голос сочился презрением и сарказмом, — хотя тебе же не впервые, учитывая внезапную смерть его отца?

Но тут из темноты вышла мужская фигура, словно неизвестный кукловод, который дёргал всё время верёвочки из тени.

Его лицо скрывала глубокая тень капюшона, но я чувствовала на себе его пристальный, изучающий взгляд. Сердце бешено заколотилось.

Это был он.

Тот самый незнакомец, который держал меня здесь в прошлый раз.

Тот, кто стоит за всем этим безумием. Тот, кто похитил меня и лишил магии.

- Она не насылала проклятие, это сделал я.

Мужчина скинул капюшон, и Ирвен ахнул:

- Дядя? И вы туда же...

- Не называй меня так, — скривился мужчина, — ты ходячее недоразумение. Живое доказательство позора моего брата, такой же бесхребетный, как и он.

Твой отец всегда был тряпкой, довольствующейся малым, и ты такой же!

Вы оба не достойны править!

Ирвен смотрел на дядю, не узнавая его. В его глазах горел алчный огонь, черты лица исказились в злобной гримасе. Этот человек был чужим, пугающим и опасным.

- У него в женах была прекраснейшая из женщин, — выплюнул Кассиэль, — а он позарился на прачку!!!

- Вы ничего не знаете об отце и маме, — прошипел Ирвен, сжимая кулаки. - И не смейте так говорить о них!

Кассиэль презрительно фыркнул.

- Не смею? Я говорю правду! Твой отец предал свой род, опозорил его связь с древней кровью. А ты… ты – лишь жалкое напоминание об этом позоре. Я вижу в тебе его слабость, его нерешительность. Ты никогда не сможешь править, Ирвен. Ты не заслуживаешь корону!

Пазлы в моей голове начали складываться в цельную картину, но ещё не хватало пары фрагментов:

- Но как? В вас же нет ни капли зачатка магии, я бы почувствовала.

- Ты так в этом уверена, моя дорогая? - усмехнулся герцог и снял с руки такие же антимагические браслеты, которыми были скованы и мои запястья, — я всегда носил их в твоём присутствии, чтоб ты не догадалась раньше времени.

- Это вы! - наконец-то поняла я, глядя как тьма окутывает герцога как кокон. Это было видно даже при моих ограниченных сейчас возможностях, — вы тот маг, который проводил кровавые ритуалы в деревне, но зачем вам столько силы?

Вы же говорили, что вам не нужен трон, — фыркнула я.

- Я и не лгал, не нужен, — усмехнулся дядя Ирвена, — мне нужна власть. Трон - это всего лишь символ, а вот реальная сила - это то, что мне необходимо. Управление, контроль, подчинение - вот мои цели, но ты ведьма всё испортила.

Он сделал шаг ко мне, и я напряглась, готовясь к худшему.

Однако он остановился, словно наслаждаясь моей беспомощностью.

- Ты всегда была костью в горле, знаешь ли? Слишком любопытная, слишком сильная, слишком... мешающая. Поэтому я решил сыграть на твоих чувствах, привести тебя сюда, обезвредить и использовать как пешку в своей игре. И, признаюсь, это получилось даже лучше, чем я ожидал.

Мужчина заговорил вновь, его голос сочился самодовольством:

- Ты думала, что сможешь обмануть меня, ведьма? Ты полагала, что твои жалкие уловки сработают против меня? Я видел все твои мысли, все твои надежды. Ты - лишь игрушка в моих руках.

Он взял меня за подбородок, пристально разглядывая моё лицо:

- Такая дерзкая, непокорная, сладкая... Жаль ты не захотела по-хорошему.

Значит будет по-плохому, но ты всё равно будешь моей, — с этими словами, он впился в мои губы, жадным поцелуем, сминая их, желая подчинить себе.

- Не трогай её! Клянусь я убью тебя!-прокричал Ирвен, пытаясь избавиться из оков.

Я попыталась вырваться, но его хватка была железной. Его поцелуй был грубым и властным, лишенным всякой нежности. Я чувствовала лишь отвращение и отчаяние, которое захлестнуло меня с головой. Мерзкий вкус его слюны, давящее присутствие власти, исходящей от него, вызывали тошноту.

Герцог схватил меня за руку, выворачивая её так, что мир поплыл перед глазами от боли. Я попыталась вырваться, но он был сильнее.

Собравшись с силами, я укусила его за губу. Кассиэль отшатнулся, ругаясь сквозь зубы. Кровь капала с его губы, а в глазах плескалась ярость.

Но было ещё что-то.

Больная порочная страсть. Безумный коктейль, похоти, ненависти и жажды обладать любой ценой.

- Больной ублюдок, — прошипела я, плюнув в него, но к сожалению не попала.

Герцог рассмеялся и резко дернул меня на себя, и я врезалась в его твердое тело. Он обвил мои запястья одной рукой, лишая возможности сопротивляться, а второй сжал мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Его взгляд был полон тьмы и нескрываемого вожделения.

- Что, не нравится? - прошептал он хрипло, проводя пальцем по моей щеке. -Какая же ты дикая! Но ничего, я приручу тебя. Скоро ты будешь умолять меня об этом. Ты станешь моей игрушкой, моей марионеткой. Ты будешь делать все, что я захочу.

- Отец прошу, убей её, — взвизгнула Эллиана, глядя на меня с неприкрытой ненавистью. - Она слишком опасна!