– Хорошо, отец, как скажешь, – на лице Эдварда было написано всё, что он думал об отце, но не мог сказать. – Я свяжусь с Константином и передам ему твои слова.

– Его обязанность стража врат – сопровождать исследовательские рейды, – напомнил ему Феликс. – В конце концов, его величество не просто так спонсирует проход через врата для таких рейдов. Всё, иди приводи себя в порядок, на тебя смотреть тошно.

Эдвард не стал ничего отвечать и вышел из кабинета отца. Пока он шагал к своей комнате, его вдруг посетила крамольная мысль. А может ну их, эти родовые привязанности?

У отца есть любимый старший сын, который возглавит род. А младшим сыновьям всегда предстоит только один путь – воевать на благо рода и империи. Но только теперь Эдвард почувствовал невероятную усталость от всего этого.

Тяжело быть преданным роду, в котором тебя ни во что не ставят и называют пехотой. Но всё же… эту мысль Эдвард загнал так глубоко, как мог, чтобы никогда к ней не возвращаться.

Он – Рейнеке по крови и силе. И права решать свою судьбу у него нет и не будет.

Утро началось с того, что я проснулся от ощущения затёкшего тела. Перевернувшись на бок, я вспомнил, что так и не вернулся в спальню и остался в сокровищнице. Глянув на часы, увидел, что ещё только семь утра, и я успею привести себя в порядок, чтобы спуститься к завтраку.

Тренировку сегодня проводить смысла не было – у меня после боя с призраками всё тело болело. К тому же, я собирался идти в очаг вместе с истребителями, так что там и разомнусь.

Я встал и размял мышцы, ощущая, как ноет каждая перегруженная вчера связка. Потом набрал защитных и атакующих артефактов, доставшихся мне от Давыдовых. Пусть у всех моих бойцов уже есть подобные артефакты, дополнительная защита, как и усиление, лишними не будут. Мало ли, с кем нам придётся сразиться.

Приведя себя в более‑менее человеческий вид, я решил заглянуть к Юлиане и узнать, как она. Вчера я был не слишком тактичен и практически отмахнулся от её страхов, а потом ещё и за дверь выставил. Но на мой стук она не ответила, а взор тьмы не смог её обнаружить.

Я мысленно потянулся к паутине и обнаружил Юлиану и Вику в подземелье – они как раз поднимались и были уже у двери на первый этаж. Борис и бабушка были уже в столовой, а истребители в своей комнате. Вчера бабушка так и не заглянула ко мне после разговора с ними, значит ничего интересного или важного она от них не узнала.

Направляясь в столовую, я раздумывал над тем, что нужно сделать. Ничего ли я не забыл перед отъездом? Опять же, нужно было посмотреть на поведение бабушки – я пока не мог знать, что представляет собой помолодевшая, очищенная от клятв и травм Юлия Сергеевна Тишайшая‑Шаховская.

Аромат свежего хлеба встретил меня ещё в коридоре. Войдя в столовую, я увидел, что все в сборе. Боря смотрел на омлет жадным взглядом – явно проголодался после утренней тренировки с Зубовым. Вика и Юлиана сидели рядом, молча глядя на бабушку, которая с блаженной улыбкой разливала травяной чай.

Взгляды Вики и Юлианы были недоверчиво‑подозрительными. И я понимал причину – Юлия Сергеевна выглядела непринуждённо. От неё не исходило привычное раздражение, она казалась спокойной и доброжелательной.

– Доброе утро, Костик, – её голос звучал ровно и глубоко, без старческой хрипотцы. Она отставила заварочный чайник и посмотрела на меня. – Надеюсь, ты хорошо отдохнул.

– Доброе утро, – кивнул я, занимая своё место.

Мои глаза скользнули по остальным. Вика смотрела на бабушку с откровенным подозрением, будто та была монстром очага, принявшем облик родственника. Юлиана отвела взгляд и уставилась в свою тарелку, но по её сжатым плечам было ясно, что ей не по себе.

– Бабушка, а ты почему такая странная? – не выдержал Борис, озвучив общие мысли.

Юлия Сергеевна мягко улыбнулась, и это было так непривычно, что даже я на секунду замер.

– Просто в моей голове наконец‑то наступила тишина. И я наслаждаюсь ею. А ещё – ароматом чая и вкусной едой, – она повернулась к Юлиане. – Юлиана, дорогая, это платье ты купила в «Вернисаже»? Очень элегантное и подходит к твоим глазам.

Юлиана вздрогнула и подняла на неё растерянный взгляд. Она явно ожидала чего угодно, но не комплимента.

– Я… спасибо, Юлия Сергеевна, – растерянно сказала она.

– Пожалуйста, зови меня просто Юлия, – она отпила кофе, и её взгляд стал чуть более собранным. – Костя, после завтрака у меня будет пара вопросов по хозяйству. И я хотела поговорить с тобой о том, что рассказали наши гости.

– Конечно, – я сделал глоток чая и улыбнулся. – Я как раз хотел обсудить с тобой кое‑что важное насчёт безопасности поместья.

– Опять секреты? – фыркнула Вика, проткнув вилкой сосиску. – Теперь будем делать вид, будто ничего не происходит?

– Виктория, – в голосе Юлии Сергеевны не было намёка на привычную сварливость, но Вика тут же виновато опустила голову. – Мы расскажем вам ровно то, что вам следует знать. Ни больше, ни меньше.

После этой небольшой размолвки, вопросы прекратились, и завтрак прошёл в спокойной атмосфере. Боря доел свой омлет, периодически поглядывая на бабушку с любопытством. Вика демонстративно молчала, а Юлиана, кажется, так и не решила, как ей реагировать на новую Юлию Сергеевну.

Как только я поднялся из‑за стола, бабушка проследовала за мной. Я решил, что лучше всего будет пройти сразу в сокровищницу, ведь теперь я видел, что смогу доверить бабушке управление защитой поместья в моё отсутствие.

Мы спустились вниз, и я встал в центре сокровищницы – над центральным узлом защитного контура.

– Вчера я укрепил защиту, использовав одну из сфер, что ты дала мне, – сказал я. – Теперь это новая система, которая не пропустит никого из тех, кого я не желаю видеть. И когда я говорю «никого», это нужно понимать буквально. Ни ликвидаторы, ни Жнец, ни эмиссары не смогут пройти.

– Ты потратил бесценную сферу на защиту? – удивилась бабушка. – Не стал усиливать себя… а защитил дом?

– Верно, – кивнул я. – Безопасность находящихся в доме для меня на первом месте. Запомни это, и проследи, чтобы в случае опасности никто не выходил за пределы ограды. Чтобы не случилось, как во время войны с Давыдовыми. Ты поняла меня?

– Конечно, я сделаю всё как ты скажешь, – серьёзно сказала бабушка.

– Я настрою на тебя одну из линий контура, – продолжил я. – Она отвечает за изоляцию. Если что‑то случится, тебе нужно будет замкнуть этот контур и закрыть территорию. Закрой глаза.

Я настроился на центральный узел и вплёл ауру бабушки в одну из линий‑нитей моей паутины. Бабушка вздрогнула, когда смогла увидеть картинку защитной схемы. Кажется, я сумел впечатлить её.

– Какие у меня полномочия? – спросила она, не открывая глаз.

– Ты можешь ввести всего две команды направленным импульсом, – проговорил я, подсвечивая нужные узлы на паутине. – Первая – полная изоляция. Никто не выйдет и не войдёт. Включишь её в случае прямой и очевидной угрозы, когда связь со мной потеряна. Второй командой ты можешь вручную разрешить вход конкретному человеку.

Бабушка медленно кивнула, ещё раз глянув на паутину и нужные узлы нитей.

– На всякий случай напомню, – добавил я. – Ты не сможешь изменить саму структуру защиты и как‑либо вмешаться в её узлы.

– Пока я жива, ни один враг за этот порог не переступит, – тихо сказала она. – Можешь быть уверен, я не подведу.

– В этом я уверен, – просто сказал я. – А теперь расскажи, что ты узнала от истребителей.

– Они повторили мне то же самое, что рассказали тебе, – взгляд Юлии Сергеевны стал собранным и острым, будто она агент на задании. – Есть некая лаборатория, где проводили опыты над тёмными магами. Точного местоположения они не знают, только район. Но есть нюанс.

Она сделала паузу, собираясь с мыслями.

– По их словам, последний шифр, который они получили от связного перед засадой, содержал код «Атлант». В нашей терминологии это означает, что операция раскрыта кем‑то из руководства, – Юлия Сергеевна недобро усмехнулась. – А ещё это означает, что они должны уйти с радаров и не сообщать о своём местоположении, пока не выйдет положенный срок в две недели. Только после этого можно выходить на связь, чтобы узнать о следующем приказе.