– Их я тоже чувствовал, меня тянуло к ним, будто они – свои, – брат сел на пол рядом с бабушкой, скрестив ноги.

– Однажды тьма может забрать твои чувства и твои эмоции, – предупредил я его. – После первого же боя ты начнёшь меняться. Сначала ты почувствуешь огромную силу, а потом станешь орудием тьмы.

– Что‑то вроде теневого кинжала? – уточнил Борис.

– Да, хорошее сравнение, – кивнул я. – Теневой кинжал в твоих руках – просто оружие. Без души, без чувств. Ты будешь выполнять то, что прикажет тьма или кто‑то другой, как случилось с теми, кто пришёл сегодня в наш дом.

– А как выбрать, чьи приказы будут главнее? – брат смотрел на меня со всей серьёзностью, будто не был восьмилетним мальчиком.

– Это зависит от того, кто будет рядом с тобой во время первого боя, – я вздохнул. – Если никого не будет рядом, ты станешь исполнять только приказы тьмы. Если будет кто‑то, кто сумеет вернуть тебя в чувство, ты станешь предан ему до конца жизни.

– Поэтому ты не хотел, чтобы я сражался без тебя. Ты хочешь стать тем, кто будет отдавать мне приказы, – он не спрашивал, а утверждал это с ясностью, которую редко встретишь у взрослых людей, не то что у ребёнка.

– Это лучший вариант для тебя, – подтвердил я его догадки.

– Тогда я сделаю так, как ты скажешь, – упрямо мотнул головой Борис. – Стану сильнее, буду тренироваться с гвардейцами. И я не буду сражаться ни с кем, пока ты не решишь, что я готов.

– Боюсь, теперь это уже не имеет значения, – я криво усмехнулся. – Твой дар стал сильнее, он уже начинает управлять тобой. Совсем скоро он поглотит тебя безо всяких битв.

– Но что же тогда делать? – Боря испуганно вздрогнул. В его глазах плескался страх. – Я не хочу быть чьим‑то кинжалом.

– Завтра я отправлюсь в очаг с нашими гостями, – сказал я и убедился, что брат в курсе того, что в доме есть посторонние. – Как только я решу вопрос с ними, мы отправимся с тобой в очаг.

– А может мы возьмём с собой Вику? – облизнув губы, попросил он. – Пойдём втроём, как будто… как будто мы… семья.

– Мы и есть семья, – я встал и шагнул к брату, схватил его в охапку и прижал к себе. – У Вики не боевая направленность дара – ей в очаге делать вроде бы нечего. Но если тебе так будет спокойнее, то можем взять её с собой.

– Спасибо, – шепнул он, обнимая меня за шею.

Мы посидели так несколько минут, а потом увидели, как Юлия Сергеевна начинает приходить в себя. Она по‑стариковски кряхтела, переворачиваясь на бок и пытаясь сесть. Когда ей это наконец удалось, она подняла взгляд и увидела нас с Борисом.

– Костик? – продребезжала она, а потом прочистила горло. – А что происходит?

Она выпучила глаза и сжала горло рукой. Ну да, голос у неё тоже помолодел. Мы с Борисом смотрели, как бабушка с опаской трогает шею и лицо, ощупывает нос и лоб.

Затем она недоверчиво помотала головой и замерла. Её пальцы коснулись висков, глаза блаженно зажмурились.

– Так тихо, – прошептала она едва слышно. – Никаких голосов и криков… как же хорошо‑то. Я и забыла, что такое было когда‑то.

– Рад, что тебе стало лучше, – я поднялся и подал ей руку. – Идём.

– Что? Куда? – на её лице отразилась такая смесь эмоций, что мне даже стало не по себе. Я‑то привык к тому, что бабушка всегда держит маску.

– К зеркалу, конечно, – усмехнулся я. – Давай.

Ничего не понимая, бабушка пошла за мной. Сначала медленно, потом всё быстрее. Когда я распахнул дверь гардеробной комнаты с большим зеркалом, она буквально влетела туда на всей скорости.

– Ох ты ж! – бабушка застыла, глядя на себя неверящим взглядом. – Даже седины почти нет. И морщин, и этих ужасных складок на коже, будто кто‑то прижёг утюгом ткань, смяв её.

– На тебе больше нет магической клятвы, – сказал я ей, отодвинувшись в сторону, чтобы Борис мог посмотреть на реакцию бабушки. – Но есть кое‑что другое. След моего пламени на твоей груди.

Юлия Сергеевна прижала ладонь к грудной клетке и прикрыла глаза. Казалось, будто она прислушивается к чему‑то, но я знал, что она проверяет источник и энергоканалы. Мою отметину она точно не пропустит – клеймо отпечаталось на всех слоях от энергетического до физического.

– Ерунда, это небольшая плата за тишину в голове и молодость, – выдохнула она наконец. – Что ты сделал со мной?

– Очистил тебя пламенем феникса, – я качнул головой. – Снял все блоки и установки. Ты ведь знаешь, что сама постаралась, чтобы усложнить себе жизнь?

– Да, – она помрачнела. – Это случилось в лечебнице для душевнобольных. Я хватанула лишних эмоций и чуть не загнулась. Пришлось сделать выбор.

– Понимаю, – я мягко улыбнулся. – Выбор – это всегда непросто. Иногда приходится выбирать из двух зол меньшее.

– Я… – она сбилась на полуслове. – Я, наверное, перепугала всех в доме. Пойду успокою слуг.

– Конечно, мне тоже надо успокоить наших гостей, могу представить, как их накрыло – комната совсем рядом, – я отшагнул от двери и поманил за собой Бориса.

– Кстати говоря, – протянула бабушка. – Это не спецура ли его величества? Я чувствовала их эмоции и блок, который ставят всем, кто служит императору.

– Истребители монстров, попавшие в засаду в очаге на землях княжеского рода Ерофеевых, – сказал я, не пытаясь ничего скрыть. После снятия клятвы и получения клейма я был уверен в Юлии Сергеевне на сто процентов. – Там мутная история, не всё так просто.

– Ты не против, если я с ними сама поболтаю? – попросила бабушка. – Мы друг друга поймём, да и темы общие найдутся.

– Зачем тебе это? – поинтересовался я.

– Чужакам не всегда можно рассказать важное, а я для них – такой же агент под клятвой, мы многое можем обсудить между собой, – Юлия Сергеевна бросила взгляд в зеркало и сделала глубокий вдох. – Хотелось бы, конечно, сменить платье, но у меня ведь весь гардероб одинаковый.

– Вот на пару с Юлианой и закажете себе обновки, – с улыбкой сказал я, а потом чуть не выругался вслух. Про неё‑то я совсем позабыл. Она ведь тоже почувствовала эмоции бабушки. – Я к Юлиане, а ты к истребителям. Борис – на тебе слуги. Успокой их и скажи, что бабушке приснился дурной сон.

– Штаны хотя бы надень, жених, – ухмыльнулась бабушка. – А то разгуливаешь голышом. Всё же Юлиана – приличная девушка и аристократка.

Я бросил взгляд на свой халат и согласно кивнул. Раз уж мы всех перебудили, ночь будет длинная. Бабушка с Борисом вышли, я натянул на себя брюки и футболку и уже собирался выйти из комнаты, как ощутил колебание сигнальных нитей.

Они подрагивали и звенели, словно гость специально нажимал на них, чтобы я точно заметил его присутствие. Хотя какие могут быть сомнения? Он точно делал это специально.

Даже шёл по моей территории он медленно, тщательно вымеряя каждый шаг. Вот он проскользнул через дверь, соблюдая негласный этикет. Потом поднялся по лестнице и остановился у двери моих апартаментов.

Я усмехнулся и открыл дверь, за которой, ожидаемо, никого не было. Ещё бы – Жнец передвигался исключительно в тени. Быстро он откликнулся на зов бабушки, даже пары часов не прошло, будто караулил где‑то рядом.

– Не стой на пороге, родственничек, проходи, будь как дома, – сказал я и дождался, когда сигнальные нити зазвенят уже внутри моих апартаментов. – Предлагаю разместиться в моём кабинете, там нас никто не побеспокоит.

Не услышав ответа, я пожал плечами и вошёл в кабинет. Сев в своё кресло, я сложил руки на столе и посмотрел в то место, где нити показывали присутствие гостя.

– Так и будем молчать?

– А ты наглый, – до меня донёсся равнодушный голос Жнеца. Точно такой же, какой я слышал после битвы с Давыдовым. – И совсем меня не боишься.

– А стоит бояться? – я вскинул бровь и усмехнулся.

– Ещё как.

Прошло не меньше двух минут, прежде чем Жнец материализовался из тени. Он не стал садиться в кресло напротив меня, а остался стоять. Я смотрел на него, выискивая хоть какие‑то знакомые черты, но не смог – предок из рода Тишайших был совершенно чужим для меня.