Место, в котором пребывал Эдмунд, продолжая искать среди сотен застывших фигур своих друзей и сына, обладало какой-то поистине удручающей атмосферой. Первое время ему казалось нахождение среди остатков чужих предсмертных воспоминаний чем-то загадочным и опасно чарующим, но теперь эти чувства сменились скукой и тоской. По сути, это был огромный склеп тех, кому было отказано в достойном посмертии, хотя проводник чётко дал понять, что это место не является чистилищем, но от того было ещё тревожнее осознавать каким в самом деле должно быть место для застывших на полпути душ. Факт того, что именно его семья практически в полном составе стала частью этого мрачного антуража не добавлял ему спокойствия и умиротворения, скорее только укрепляло ненависть к тем, кто был повинен в свершившемся. Семеро также больше не вызывали человеческого благоговения, конечно, опасаться их гнева всё ещё стоило, но и последствия их безразличия к людским судьбам он никогда не забудет.
Чем больше находился Гарденер здесь, тем сильнее изменялся внешний облик и манера общения того, кто был его неотъемлемым компаньоном в данном путешествии, а именно проводника. Если изначально слуга Неведомого только общим телосложением и гуманоидной формой напоминал человека, то после посещения отца и наставника преобразился до неузнаваемости. В частности, впалый нос изменился на обычный, чуть припухлый, стали различимы жемчужно-белый зубы, а мертвенно-бледная кожа приобрела некоторые оттенки смуглости и дряблости, что уж и говорить, если проводник обзавёлся слегка растрёпанной седой шевелюрой. По крайней мере это было то, что сумел заметить Эдмунд, ибо остальное было по-прежнему скрыто рваным серым балахоном, являющимся неизменным атрибутом проводника.
Не стоило забывать и о том, что на Пламенном поле погибли не только воины Запада и Простора, также здесь присутствовали речники, штормовики и выходцы с островов Узкого моря. Таргариен брал в свою армию воинов покорённых королевств, показывая таким образом свою милость и власть, но Гарденер знал истинную природу это валирийца. Властолюбец, что грезил о славе Древней Валирии, каких было много на всём протяжении истории с момента её падения, но именно Эйгон задумался о том, чтобы не собирать разрозненные бывшие колонии валирийскиго фригольд, а воссоздать родину драконьих владык запада на новом месте.
Что же, в уме и хитрости первому королю на Железном троне не откажешь, как ни посмотри. Какой смысл вновь и вновь пытаться покорять Вольные города, если они доказали свою абсолютную нелояльность и желание свободы от валирийской власти, сколько бы представителей драконьего рода не пытались восстановить над ними её, когда есть невспаханное и неспаленное драконьей поступью поле навроде Вестероса? Так ещё и находящееся в шаговой доступности от Драконьего камня.
При этом всём Вестерос никогда не знал ни верховной власти одной династии, ни опасности реликтовых огнедышащих тварей, что были частью легенд и слухов из-за моря, лёгкая добыча с какой стороны не посмотри. Если в Вольных городах были свежи воспоминания о былом могуществе Древней Валирии, но при этом известен и безумный нрав её владык, то обитатели Семи Королевств, в виде народов, что когда-то бежали от их власти, уже давно забыли об опасности сереброволосых драконьих владык, пребывая в относительном спокойствии и вечной борьбе друг с другом. Ещё одним преимуществом Вольных городов перед королевствами Вестероса было понимание того, как драконам противостоять, а точнее чёткое понимание того, что без всадника это не более чем зверь, которому до людей, по большей части, нет никакого дела.
Именно исходя из понимания таких прописных истин и опыта завоевания Эссоса до него, Эйгон и принял судьбоносное решения по завоеванию континента, который так и просился в его руки. Как удачно, что в тот момент когда это решение должно было быть принято Аргилак Надменный, король Штормов из рода Дюррандонов, предоставил прекрасный повод для амбициозного юноши, предложив тому преклонить перед ним колено и стать принцем-консортом при его дочери, а иначе и быть не могло ведь та была единственным ребенком этого вздорного правителя, что погубил его деда в одной из войн. Гордость Эйгона была задета, повод дан, вызов брошен. Штормовый земли умылись кровью, древнейший род Дюррандонов, не уступавших в знатности ни Старкам, ни Гарденерам, перестал существовать.
Пожалуй Эйгон мог и остановиться на том, что усадил в Штормовом пределе своего брата-бастарда, женив его на безутешной дочери Аргилака и своей несостоявшейся невесте, но словно подарок судьбы Эйгону развязали руки речники, что стенали под властью Харрена Чёрного из рода Хоаров, короля Железных островов, уже долгое время стяжавших Речные земли железом и кровью. Эйгон получил карт-бланш уже не как оскорбленный, доказавший свою положение в честной борьбе с королём Штормов, воин, а как освободитель угнетённых лордов.
Ответив на призыв речников, Эйгон выдвинулся на Харренхолл, где и спалил ко всем чертям Харрена Чёрного, всю его семью и приближенных. Речные лорды встречали Таргариена, как освободителя и благодетеля, что снесло Эйгону крышу окончательно. Планы планами, но когда уже две военные компании заканчиваются разгромным поражением твоих противников, которых ты нет-нет, да считал равными себе, то сомнений в собственных силах и правоте уже не остаётся. Драконы стали ядерной дубинкой Эйгона, которую молодой завоеватель применял при каждом удобном случае, ибо работало. С учётом же того, что в Вестеросе никто не знал стопроцентного способа, как одолеть реликтовых тварей, так вообще раздолье. Должно быть именно так, чувствовали себя англичане, покоряя пороховым оружием примитивные народы.
Последним вызовом перед тем, как усесться на Железный трон, для Эйгона стал союз Ланнистеров и Гарденеров. По факту самый мощный союз, какой только вообще может случится в Вестеросе и по сей день. Богатство Золотых Львов и сила Зелёной Длани, теперь же Золотой Розы, так или иначе, но это была сила, с которой стоило считаться, но только не когда у тебя есть три живых огнемета в чистом поле. До сих Эдмунд пребывал в лёгком ступоре от действий своего отца и тестя действительно согласившихся на подобный план битвы, прекрасно зная судьбу и итог Хоаров и Дюррандонов. Теперь же с высоты прожитых жизней последний Гарденер понимал, что присутствие самой многочисленной армии на континенте и бесконечное богатство золотых шахт могут ослепить любого властителя, особенно когда они даже не могут себе представить всю мощь питомцев сереброволосых завоевателей.
Печальный итог был закономерен и даже справедлив в какой-то степени, ведь за гордыню и ошибки часто приходиться расплачиваться всем, а не кому-то одному. Мерн IX Гарденер и Лорен Ланнистер сделали свою ставку и поставили на кон жизни своих семей и независимость королевств, а после проиграли, навечно канув в небытие на страницы истории. При Таргариенах великие Золотые Львы Запада стали не более чем казначеями при драконьих всадниках, только после их свержения сумев вернуть себе хоть какое-то положение и то, исключительно стараниями Тайвин Ланнистера. Гарденеры же и вовсе стали не более, чем приятным прошлым для обитателей и лордов Простора, что до сих возводят к ним свою родословную, но и только.
Теперь же, милостью и замыслами Семерых, на плечах Эдмунда лежала задача по восстановлению справедливости для его рода и всех Семи Королевств. Таргариены канули в небытие, а уж их драконы ещё раньше. На престоле сидит некомпетентный правитель, который с каждым годом своего правления вызывает раздражение у всех маломальских лордов Вестероса. Казалось бы, большинство Семи Королевств пребывали в единстве, но если бы это действительно было так, то никакой Войны Пяти Королей в оригинальной истории так и не произошло.
Однако, стоит только убрать с доски фигуру Роберта Баратеона, великого воина при Битве на Трезубце, как всё это единство тут же развалиться на части. Во многих королевствах сильны реваншистские настроения и желание взять своё за три столетия власти сереброволосых безумцев, что закончилось всего несколько лет назад, и только авторитет великих лордов, что имеют свои собственные резоны удерживают вассалов от открытого вопроса: зачем платить дань королю на Железном троне? Королевская Гавань где-то далеко, с королём которому и дела нет до всех остальных. В общем противоречий для развала хватало как ни крути.
