Вывеска «Травы, мази и припарки», давно стёршаяся от времени и висевшая прямо под дверью, начинала качаться каждый раз, стоило только двери лавки открыться или закрыться. Добравшись до искомой места, Эдмунд наказал Камриту дожидаться его снаружи, а сам вошёл внутрь. Украсть чужого коня среди бела дня в городе надо было ещё постараться.

Вообще устройство медецины в Семи Королевствах было весьма интересным. Как уже говорилось ранее мейстеры лечат лордов и их приближённых. Крестьяне, чтобы поправить здоровье, обращаются к местным знахарям, а что же до горожан? Куда им идти? К мейстеру не попасть, а знахарям в город путь заказан. Тут то на сцену и выходит церковь Семерых.

Именно она взяла на себя обеспечение и уход за страждущими жителями городов. Конечно, не в такой манере как это делают выпускники Цитадели, но отработанные многими годами схемы обеспечивают какой-никакой, но положительный результат. В конце концов, большинство септонов люди тоже учёные, хотя и в иной плоскости.

Однако, что мейстерам, что септонам необходимо место сбыта всех необходимых материалов для своей работы. А откуда простому торговцу разбираться в медицине? Не самим же ходить собирать всякие корешки и росточки, как это делают в деревнях? Вот почему в каждом уважающем себя городе находится лавка травника. Сами они лечат редко, только в совсем крайних случаях, всё-таки не их профиль, но факт есть.

Как правило владельцами данных заведений выступают ушлые купцы, что прекрасно понимают на чём можно делать деньги. Куда же деваются школяры, которые так и не выковали себе мейстерскую цепь? Не отправляют же их на Стену. Именно в подобные места они и отправляются для того, чтобы свести концы с концами. Впрочем, купцы также понимают и необходимость подобных сотрудников, от того и стараются тех деньгами не обижать, всё-таки феодалы и церковь, являющиеся основными заказчиками подобных заведений весьма ценные клиенты. Вот и занимаются продавцы скупкой и продажей различных трав, естественно, со знанием дела.

Лавка эта была не в пример чище и ухоженней дома знахарки Молли, но учитывая принадлежность матери к ведьмам, это было неудивительно. Не было ни засушенных везде трав, ни каких-то иных ингредиентов для различных снадобий или их самих. Только различные ящики, полки, шкафы. По-деловому так сказать.

Деревянная стойка, за которой сидел заведующий лавки, располагалась прямо напротив входа, встречая гостей. За спиной травника располагался длинный шкаф с различными книгами и бумагами в нём, а сам продавец был занят тем, что записывал что-то в большую учётную книгу. Вошедшего клиента тот даже не заметил, всё-таки ветренных колокольчиков или чего-то подобного тут точно пока не видали.

- Хм. Хм. – привлёк Эдмунд к себе внимание, подойдя к стойке.

Мужчина среднего возраста, в лёгком дублете, оторвал свой взгляд от учётной книги. Выпрямившись тот отложил пишущее перо в чернильницу и уставился на гостя, коим был Гарденер, с изрядной долей недоверия во взгляде. Глаза его имели карий цвет, под ними уже начинали пробегать морщинки. Волосы были слегка сальные, но ухоженные и цвета воронённого крыла.

- Чем могу вам помочь, молодой человек? – сохраняя профессиональный этикет, спросил травник.

- Доброго дня, сударь. Мне бы травы продать лечебные. – показал Эдмунд котомку в своей руке.

Ох. – потёр продавец переносицу, устало вздохнув. – Точно лечебные?

- Уверен. Со знахаркой нашей советовался. – кивнул Гарденер, прекрасно понимая скепсис бывшего школяра.

- Знахаркой. – передразнил продавец липовый крестьянский акцент Эдмунда. – Ей тогда почему не продал, а сюда пришёл?

- Так ж. У неё запасы полные. А так, пропадут. – развёл Эдмунд руками.

- Хорошо, пусть так. – кивнул травник, поднимаясь из-за стойки. Закрыв учётную книгу, тот убрал её в книжных шкаф, стоящий позади. Чернильницу же продавец зачем-то отправил под стол. – Выкладывай сюда, что принёс.

Эдмунд без лишних расшаркиваний принялся за дело. Стоило только первым пучкам трав, обвязанных аналогом папоротниковых листьев, что также использовала для упаковки снадобий врачевательница Молли, оказаться на столе, как весь скептицизм тут же покинул взгляд продавца. Через некоторое время он и сам уже начал помогать Эдмунду выкладывать и рассортировывать их на стойке. Наконец, процесс был закончен. Количество принесенных Гарденером трав сформировало неплохую горку за рабочим место бывшего школяра.

- Хм, весьма недурно, молодой человек. Свежие и молодые, лучшее состояние в каком вы только могли их сюда донести. Вы разбираетесь в искусстве выращивания подобных культур? – спросил торговец, пересчитывая точное количество принесённого Гарденером товара.

- Не особо, сударь. Но что принёс знаю, знахарка рассказала. – ответил Эдмунд.

- Хм. И что же вы принесли мне? – уточнил заведующий.

- Ну, это. Как же ж. От ожогов здесь травки, от ран, жара. По мелочи ж. – продолжал чемпион Семерых играть свою роль.

- Понятно. – кивнул травник головой. – Сколько вы за них хотите? Я беру всё, если что.

- Эм. – затруднялся Эдмунд с ответом. – А вы, сударь, сколько дадите?

- Дайте-ка подумать, молодой человек. Хорошее состояние, разнообразие, но ничего особо редкого я здесь не наблюдаю. Вот вам моё предложение: двадцать серебряных оленей и ни одним больше. Так уж и быть надбавлю пару медных звезд сверху, чисто из уважения к тому, что ты не стал их выбрасывать, а решил продать, тем самым облегчив жизнь многим людям. – проявил продавец великодушие, назвав цену.

Эдмунд, правда, не обманулся видом продавца, прекрасно зная, что тот занизил цену вдвое, а может и втрое, если учитывать то, кого Эдмунд отыгрывал перед ним. Впрочем, спорить с травником насчёт цены Эдмунд не хотел. Мало того, что эти травы могли спасти кому-то жизнь, так ещё и согласившись на предложение бывшего школяра он не привлечёт к себе подозрений.

- Какое ж щедрое предложение, сударь. По рукам. – сделал Эдмунд вид будто невероятно счастлив свалившейся на него удачи.

- Рад, что оно пришлось вам по душе, молодой человек. – также улыбнулся ему торговец, что слегка удивился не обнаружив на руки Эдмунда мозолей. – Какие у вас, однако, чистые руки.

- А. – вырвал руку Эдмунду из рукопожатия. – Мне все ж в деревне так говорят, сударь. Думаю, от мамки досталось, её белоручкой все называли. – придумал Гарденер оправдание.

- Хм. Бывает-бывает. Что же, вот ваше причитающееся. – покивал на его слова травник, уходя куда-то в соседнее помещение и возвращаясь с оговоренной суммой.

- Благодарю вас, сударь. Очень щедро с вашей стороны ж. – поклонился Эдмунд, травнику как и подобает человеку в его положении.

- Не стоит, молодой человек, право, не стоит. Это вам спасибо. Если у вас будет ещё что-то подобное, то можете смело приходить сюда снова. Мы вас не обидим. – расплылся продавец в любезностях, наблюдая как Гарденер удаляется из лавки.

- Непременно, сударь, непременно. – ответил Гарденер, помахав ушлому травнику рукой и счастливой улыбкой, закрывая за собой дверь.

Камрит ожидал своего хозяина на том же месте, где и был оставлен. Правда от недовольства коня, весьма скорое возвращение, Эдмунда не спасло. По итогу, получив от напарника не сильное бодание, наследный король Простора и его верный скакун отправились дальше по делам. Гарденер находился в приподнятом настроении и прекрасно знал куда потратить вырученные деньги.

Вскоре ноги привели его в ремесленный квартал, где он направился в кожевенную лавку. Мастер, лет за сорок, встретил посетителя куда любезнее чем привык, за время путешествия, Эдмунд. Немного обсудив то, что именно было необходимо покупателю, те пришли к соглашению. По итогу этого посещения, пожитки Эдмунда уменьшились на десять серебряных драконов и две козлиные шкуры, а Камрит обзавелся добротным ездовым седлом.

Насвистывая веселую ирландскую песенку, Гарденер продолжил свой поход по магазинам, а точнее пошёл закупаться продуктами на рынок. Набрав припасов в дорогу на неделю пути, наследник обеднел и на медные звезды любезно предоставленные травником, но нисколько об этом не жалел. Теперь у него были средства к существованию и весьма простой способ его пополнения. Всё-таки не зря его род произошёл от имени Гарта I Гарденера, что в буквальном переводе означает садовника. Как-никак даже он, его прямой потомок, умудряется наживать себе состояние на этом чудесном ремесле.