Эдмунд видел, что вот-вот окажется в положении, из которого выход будет только обратно в обитель Семерых. Несмотря на то, что король был занят уничтожением вражеской армии взгляд он с чешуйчатого отродья не спускал и готовился принять удар. Когда же до огненного залпа оставались считанные секунды, а Рейгаль находился в считанных метров над землёй, из-под грязного месива проросли десятки плотных древесных корней, что образовали собой арку, а затем и вовсе приняли форму купола, принимая огонь на себя. Шквал огня ударил по внезапно появившейся защите и понёсся дальше, унося собой жизни почти сотни королевских гвардейцев, но вместе с тем, не добиваясь основной цели. Гарденер был жив и относительно невредим.

Принявший удар древесный купол вспыхнул, как спичка, но выполнил своё предназначение, а Эдмунд в сопровождении верных ему рыцарей поспешил как можно скорее покинуть своё укрытие, дабы не быть заваленным огненными обломками. Появление на поле боя невредимого короля, что попал под прямую атаку дракона андальские воины встретили чуть ли не с ликованием. Что это как не знак того, что Семеро в этот день были на их стороне? И не важно, что ещё несколько мгновений назад их сердца чуть ли не остановились, как и дыхание, стоило только увидеть местоположения королевского сопровождения, объятого пламенем.

Заходя на новый круг, Эйгон едва ли не цыкнул от досады. В его жизни не было ничего, что могло бы превзойти мощь дракона, а когда же он стал драконьим всадником, то почувствовал будто бы весь мир был готов лечь у его ног. Первые удачные союзы и победы в Вестеросе лишь подкрепляли это мнение и не смотря на славу и множество слухов, ходящих прямиком за просторским королём, Таргариен считал, что победа над ним будет такой же лёгкой. И всё же сейчас он стал понимать, что ещё было нечто в этом мире способное бросить вызов наследию драконов. Кровь вскипела в его жилах безудержным огнём, и принц понял, что она буквально требует уничтожить эту угрозу. Более он не допустит такой же ошибки и сожжёт наглого мужчину так же, как и его одноимённый великий предок.

Справляясь с ветром и бьющим в лицо дождём, Эйгон смог развернуться достаточно быстро для того, чтобы нанести новый и стремительный удар. Гарденер уже ждал и был готов к этому моменту, приготовив для противника не только новую защиту аналогичной старой, но и новую контратаку в виде острых кольев, что были готовы вырваться из-под земли и пронзить перепончатые крылья реликтового чудовища. Какого же было его удивление, когда Таргариен повёл себя совсем иначе, чем планировалось изначально. Вместо того, чтобы продолжать палить по вражеским войскам огненной бороздой, дракон стремительно кружил над расположением короля, не делая ни малейшей попытки атаковать.

И тут Эдмунд совершил непростительную ошибку. Его нервы сдали, а в груди клокотала ярость и страх, смешанные с откровенной ненавистью к драконьему роду. Думая, что подгадал момент, он выпустил заготовленные колья в бой в надежде опустить Эйгона вместе с его питомцем с небес на грешную землю. Но дракон и его всадник увернулись, словно этого и ждали, а затем понеслись вперёд прямо на Гарденера и его верного скакуна. Уже готовясь принять новую порцию пламени перед лидером андалов вырос новый древесный купол, но решение вновь оказалось поспешным. Таргариен не стал повторять прошлые ошибки. Огонь был действенным методом, но не против его нынешнего противника, а значит там, где не пройдёт пламя преспокойно справятся острые когти и нечеловеческая мощь.

Стоя внутри купола и готовясь вновь почувствовать испепеляющий жар, Гарденер никак не мог предполагать, что услышит вместо этого мощный удар, а затем и дикий треск деревянной поверхности. Длинные когти впились в преграду и буквально раздавили её, отбрасывая в укрывшихся за стеной гвардейцев и их короля кучу щепок и кусков древесины. Одному воину настолько не повезло, что особо резвая деревяшка буквально вонзилась тому в ногу насквозь, из-за чего тот упал наземь ничком, не в силах более удерживать равновесие. Эдмунду смог понять, что к чему довольно быстро, а Камрит уже собирался бежать прочь из ставшего небезопасным укрытия во весь опор, но всё же делать это оказалось поздно. Вцепившийся в древесный щит Рейгаль приложил не так уж и много усилий, чтобы выдрать приличных размеров кусок и с ним же взлететь.

Из проёма показалась фигура оскалившегося дракона, что отшвырнул от себя кусок щита прочь. Бежать из ставшего западнёю укрытия было поздно, в глубине чешуйчатой пасти вновь забрезжил тревожным светом огонь. Взгляды двух монархов, правящего и претендующего, вновь встретились на короткий миг, но теперь уж точно никто из них его не забудет.

***

Магистр Сынов Воина Барристан Селми.

Старый рыцарь почти забыл, когда в последний раз учувствовал в сражении подобного масштаба. Сражение на Трезубце теперь казалось ему детской, пусть и кровавой игрой по сравнению с тем, что сейчас происходило. Бывший капитан Белых плащей, а ныне же доверенное лицо верховного септона и глава возрождённого древнего святого ордена, рассекал человеческую плоть, словно был мясником со стажем. В качестве сопровождения у магистра имелся круг доверенных людей из числа тех, что он выбрал сам и вместе с тем натренировал достаточно, чтобы прикрывать его спину. Воин ничем не уступал своим молодым товарищам и во многом их превосходил, становясь неудержимым духом самой смерти, аватаром Неведомого на мирской земле.

Рядом с ним долгое время сражался лорд Звена и командующий воинством глава дома Рокстон. Мужчина также ничем не уступал магистру ордена благодаря своей удали и валлирийскому клинку. Казалось, единственной опасностью для их продвижения и уничтожение наёмничьего контингента мог быть только дракон, что рассекал небеса, а сейчас был отвлечён на фигуру короля, но на деле же среди Золотых мечей и дорнийцев находились неплохие мастера в обращении с оружием. Одним из таких оказался лорд Айронвуд, что вступил в схватку с главой андальского воинства, тесня Рокстона за счёт своей рослой фигуры. По всем правилам Селми стоило бы оставить дуэль между командирами в стороне и продолжить сражение, и он бы так и сделал, если бы не понимание того, что весь пехотный строй мог рухнуть останься он без своевременных приказов лорда Звена.

Рыцарь уже собирался насесть на дорнийца с видимой стороны, дабы не нарушать кодекс чести и вмести с тем дать ему понять, что не допустит гибели просторского лорда, однако у судьбы, как всегда, имелись на подобный счёт иные планы. Ещё до того, как Барристан смог приблизиться к фигурам сражающихся командиров дорогу ему перегородил мощный мужчина в тёмных и на удивлении железных доспехах. Не самый обычный вид для дорнийца, но вполне подходящий для того, кто носит на себе единственный во всём Дорне герб с изображением клинка и падающей звезды.

- Полагаю далее вы меня не пропустите, сир? – с намёком спросил Селми у своего противника, скрестив с ним клинки, причём оба меча были старому рыцарю хорошо знакомы. Один понятное дело принадлежал ему, а вот второй… что ж, с ним были связаны хорошие воспоминания, пусть и отзывающиеся в сердце магистра печалью.

- Герольд Дейн, из Горного приюта. Чёрная звезда. – представился мужчина с орлиным носом и злым взглядом. Практически все волосы дорнийца имели светлый, почти белый цвет, однако одна их сторон имела угольно-чёрную полосу. При разговоре он почти рычал и было понятно, что намерения его по отношению к живой легенде были по определению не самыми благожелательными.

- Не знал, что у Рассвета появился новый хозяин. Казалось, слухи о новом Мече Зари должным были дойти даже до сюда. – с некоторым сомнением посмотрел Селми на клинок из звёздной стали и его нового обладателя.

- Этот клинок мой, а что до титула, то пусть лорд Звездопада оставит его при себе. Я – человек сумерек, а не зари, и сегодня твой путь окончится, старик. Слышал, что ты столь же искусен, как и мой кузен при жизни. Проверим насколько правдивы эти слухи. – разорвал их противостояние дорниец, делая стремительный замах, но Селми уже разорвал дистанцию и смог избежать удара молочно-белого лезвия единственного в своём роде клинка.