Да и положение львов в данном случае было почти критическим. В распоряжении города имелось около пяти тысяч стражников, ещё десять тысяч воинов Запада и около пятнадцати тысяч наёмников, что было едва ли не вдвое меньше тех сил, что привели просторцы под их стены. Хотя в обычных условиях этого было бы достаточно, чтобы сдержать обычное воинство, но сейчас врагом выступал никто иной как Эдмунд. Король, что был отмечен знаком богов и владел силами, чтобы сокрушить целый замок. Нервозность, прекрасно знающих о судьбу Пайка защитников, можно было вёдрами черпать. Единственным достоинством, которое в данный момент могли выставить против него Ланнистеры, был королевский флот, состоящих из тех кораблей, что присягнули на верность королю Джоффри после гибели Станниса.
Данное преимущество должно было иссякнуть с приходом Редвина, но что-то гранд-адмирал Простора задерживался, как и его главнокомандующий. Охотник уже доставил Эдмунду сообщение от своего хозяина, где Тарли рапортовал о взятии Штормового предела и немедленном выдвижении на столицу. По всем расчётам вторая часть воинства должна была вот как уже неделю прибыть под стены Королевской гавани и соединится с остальными, но их до сих пор не было. Естественно, это не могло не вызвать вопросы со стороны лордов и самого Гарденера. Однако по какой-то причине гордый орёл, приписанный к Красному Охотнику, отказывался возвращаться к полководцу и, честно говоря, подобная реакция была очень необычной. В любой другой ситуации Гарденер бы проявил беспокойство на данный счёт, но он слишком доверял и верил в своих лучших командующих, чтобы допустить даже мысль о том, что с ними могло что-то случится. Скорее всего Ланнистеры задумали какую-то подлянку, дабы сдержать лордов Рендилла и Пакстера на некоторое время, чтобы отложить начало осады и позволить добраться до города остальным силам Запада под командованием Джейме, первенца Тайвина и командующего Белых плащей.
К несчастью для львов, Король Севера проявил недюжинную смекалку и сноровку в погоне за отступающими силами Запада. Точнее сделал это его лучший полководец по прозвищу Чёрная рыба. Сначала Ланнистерам пришлось оставить Харренхолл и отступить на юго-запад к захваченной Каменной септе, откуда их уже гнали до самих Западных земель из-за чего любая поддержка силами бывшего наследника для Старого Льва стала невозможной. Всё это Эдмунду узнал из письма, что передал ему лично в руки Сноу. Похоже Молодой Волк не хотел быть второй скрипкой в их альянсе и сделал всё необходимое, дабы показать себя с самой лучшей для Хайгардена стороны. Как ни странно, но во многом заслуга подобного отношения принадлежала леди Кейтелин Талли. Похоже набожная дочь Речных земель высоко ценила союз с Гарденером, поддерживаемым церковью Семерых.
Конечно, Джейме мог объединиться с со своим кузеном Давеном и на быстром марше пройти по Золотой дороге, чтобы ударить просторцам в спину. Но для этого им потребуется время, да и к тому же Осгрей не сидел на месте и мог в любой момент ударить в львиное подбрюшье. И всё же опасность подобного исхода оставалась. Лорды настойчиво просили своего короля не рисковать и не задерживать осаду. В итоге после нескольких дней настойчивых убеждений Гарденер согласился с тем, что надо брать Королевскую гавань имеющимися силами. Пусть в таком случае Тарли и Редвин не смогут прославится в этом бою, но у них уже было достаточно достижений на своём счету, чтобы не оскорбиться подобным поворотом событий.
- Мы готовы, ваше величество, ждём ваших приказаний. – подъехал к нему на своём поджаром жеребце Алестер Флорент. Лорд Ясноводной как никогда пребывал в предвкушении от сопутствующей данному событию возможной славы.
- Начинайте, лорд Алестер. У вас есть на то моё дозволение. – кивнул Гарденер, потрепав верного Камрита за ухом. Конь и сам находился в нетерпении будто бы только и ждал этого дня.
Под внимательным взглядом короля Простора требушеты начали планомерный обстрел стен столицы. Атака на город шла с трёх направлений: с Львиных, Старых и Божьих ворот. Гарденер и его гвардия в данный момент находилась у последних и не с проста. Люди любят символизм, как и сама история. Как только благословенный Семерыми и церковью монарх войдёт в греховный город через ворота с подобным названием, то это мгновенно станет топливом для зарождающейся ещё при его жизни легенды. Эдмунд прекрасно понимал, что авторитет короля создаётся именно из таких своевременных мелочей, так что не видел в подобном подходе ничего такого. Тем более, что дорога из Божьих врат была главной и тянулась вплоть до Красного замка, так что у этого решения была и рациональная сторона.
Пехотинцы выдвинулись к стенам города через несколько минут после начала обстрела. Прикрываясь щитами, они тащили за собой самодельные осадные лестницы и готовые к бою тараны. Город должен пасть, таков был приказ их короля, и они были готовы выполнить его с честью и со всем тщанием. Наблюдая за праведной яростью и самоотверженностью свои солдат, Гарденер испытывал некое подобие гордости за тех, кто принёс ему клятву верности. Это были его воины, его народ. Народ, что признал его своим королём и пусть даже небеса разверзнутся, но он пойдёт за ним в самое пекло. Великий день и творили его поистине великие люди.
Впрочем, Ланнистеры от них не отставали. Наёмники и войска Старого Льва с успехом держали свои позиции, прибирая к рукам смерти многих решительных воинов, что первыми ринулись пытаться взять древние стены города. Должно быть лорд Утёса Кастерли знатно накачал тех деньгами и различными благами, раз уж те проявляют столь несвойственные для них прыть и энтузиазм. Так или иначе, но никто не собирался сдаваться или отступать. Ход осады только набирал обороты. Под ударами камней выпущенными осадными орудия крошились многие участки стен и стоящие на них бойницы. Первый таран уже подошёл к крепким воротам и начал своё дело. Слышались удары стали о сталь, это первые храбрецы смогли забраться по лестницам и вступить в ближний бой.
Приступ проходил на первый взгляд очень удачно, но только до той поры, пока под ноги таранному отряду не было сброшено несколько бочек с диким огнём. Зелёное едкое пламя охватило людей, плавя плоть и любую защиту. Раздались первые крики агонии и процессии воинов, стоящих у ворот, пришлось спешно отступить дабы не попасться в сети того, что некогда помогло удержаться Таргариенам на престоле, даже после исчезновения драконов. Камрит под Гарденером беспокойно дёрнулся и стал бить по земле копытом. Ему, как и его хозяину, очень не нравилась подобная картина. Впрочем, Эдмунд ожидал подобного исхода. Тайвин Ланнистер не мог не воспользоваться всем, что было под рукой для достижения победы. К несчастью, даже обладая пониманием неизбежности встречи с подобной алхимической гадостью, у Эдмунда не было действенного метода защиты или противодействия ядовитому пламени драконьего рода, что даже из своей могилы умудрялись продолжать губить человеческие жизни.
- Не беспокойтесь, ваше величество. Они сами себя подставляют. Их запасы не вечны, как и их стены. Пару дней, и мы войдём в город. – поделился своим уверенным настроем Флорент, стоя подле своего короля и бахвалясь.
Гарденер, впрочем, не разделял настроя лорда-казначея и по совместительству главы его воинства. Да, атака диким огнём плавила не только нападавших, но также стены и железную решётку ворот. Однако, сколько жизней унесёт яростное пламя, прежде чем они достигнут своей цели. Эдмунд был уверен, что подобная тактика применялась не только у Божьих врат, где были сосредоточенны главные силы Простора, но и остальных. Ему оставалось лишь надеяться, что возглавляющие те участки сражения лорды Рокстон и Медоуз не станут лишний раз рисковать и губить своих людей почём зря.
Тайвин Ланнистер не мог не понимать, что подобное решение было крайне рискованным для обороняющихся, но похоже был готов сделать всё, дабы сохранить наследие своей семьи. Король Простора во многом понимал Старого Льва, ведь преследовал отчасти те же цели, да и некогда с лордами Запада Гарденеры имели прочный союз, хоть и не всегда. Однако проявлять жалость, сомнения или медлительность означало проиграть, а этого избранник Семерых никак не мог допустить. В конце концов главной опасностью на поле боя был вовсе не дикий огонь, а он сам. Его сила росла с каждым годом, так что пора бы вновь показать львам, кто был среди андалов истинным королём.
