- К чему вы клоните, лорд Тарли? – нахмурился Ренли, останавливая Лораса, что уже торопился в праведном гневе и нетерпении вытащить клинок на военном собрании.

- Я не клоню, а говорю прямо. – буквально припечатал к земле своим грозным взглядом двух любовников Красный Охотник. – Сколько ещё бы будем потворствовать королям на Железном троне? Им никогда не было дела, что творилось в Просторе, но зато они собирают с нас дань в виде налогов. Как только у них начинаются проблемы так тут же они бегут к нам и просят воинства, не предлагая ничего взамен. Раньше мы боялись драконов и смиренно кивали на каждое слово, посланное из Королевской гавани. И всё же теперь пора сказать хватит. У Простора должен быть свой король, но не тот, что сидит на Железном троне, а на Дубовом, как в старые времена. – под оглушительную тишину закончил своё выступление Тарли. Многочисленные лорды и леди с сомнением переглядывались, но не торопились высказываться в ответ на прозвучавшие слова.

- Это измена, лорд Тарли. Вы готовы ответить за свои слова перед королём? – встал со своего места Гарлан Тирелл, поняв, что никто кроме него не сможет ответить Красному Охотнику.

- Уймись, мальчишка. Разве я сказал хоть что-либо против твоей семейки? – не остался в долгу Тарли, на которого слова среднего сына верховного лорда не произвели впечатления. – У твоего отца есть шанс провозгласить себя королём, нашим королём. Плюнуть в лицо таргариеновскому наследию и занять достойное место не как бывшего стюарда, а как полноправного сюзерена вместо того, чтобы валяться в ногах у очередной задницы на Железном троне. – обратил свой взгляд на угрюмого главу дома Тиреллов лорд Рендилл. – Так что скажешь, Тирелл? Готов ли ты собрать свои яйца в кулак?

- Признаться честно, подобный исход во многом устроил бы многих присутствующих, лорд Тирелл. – поддержал Тарли Старый Лис, приподнимаясь со своего места. – Так ответьте нам, ради чего мы здесь все собрались. Ради очередной попытки выслужиться или праведного дела свободного королевства в помощь своей семье? – настойчиво и невозмутимо обратился Флорент к «Осаднику». Все ждали ответа, ведь от него зависело будущее Простора. Данный вопрос уже давно сидел у многих лордов в печёнке, а потому его разрешение могло бы склонить чашу весов на сторону владыки Хайгардена.

- Позвольте, господа, кажется, мы отошли от темы. Семь Королевств существуют едино и неделимо уже три столетия. Каждый из нас получает блага от этого союза поколениями. Так стоит ли всё сейчас рушить из банальной прихоти? – попытался закрыть данную тему Ренли. По спине младшего Баратеона прошёл холодный пот. Не такого он ожидал от этого союза, совсем не такого. Всего пару слов отделяют его от потери целой армии и одного из регионов обширного континента. Такое на Железном троне, даже если он его займёт, лорду Штормовых земель не простят и будут поминать до скончания дней.

- Независимый Простор же и вовсе существовал тысячелетиями, ваше величество. Не кажется ли вам, что это слишком обширное и великое наследие, чтобы менять его в пользу такого нестабильного объединения, как Семь Королевств? – весомо парировал Флорент, заставляя Баратеона судорожно подбирать слова.

- Хватит. – наконец подал голос Мейс Тирелл, грузно поднимаясь со своего места. Богатые одежды уже не могли скрыть объёмного живота и нелепых движений. Кожа верховного лорда была сальной, а некогда аккуратные усики и бородка теперь нелепо и мерзко свисали ко второму подбородку. И всё же его титул пока что был не пустым звуком. – Я знаю, что вы пытаетесь сделать. Я вижу это насквозь. – судорожно начал бормотать «Осадник», вскидывая трясущийся жирный палец по направлению к собеседникам. – Не меня вы видите своим королём, не меня, а это чудовище лесное! - истеричной закричал он, обвинительно тыча в каждого человека перед собой. – Ты, ты и даже ты, Тарли! Все вы хотите видеть меня не троне, а в могиле. Мою мать, жену и дочь похитили. Но вместо того, чтобы обсуждать возможность их спасения, вы, словно свора собак, пытаетесь загрызть мою семью со всех сторон! Что он обещал вам за это?! Что?! – схватил мужчина за грудки Красного Охотника. От горя и шока верховный лорд уже перестал соображать о том, чем может обернуться подобное неуважение.

- Прошу успокойтесь, лорд Тирелл. Уверяю, что мы исходим лишь из самых благих намерений по отношению к Простору. – попытался отвадить разгорячённого Мейса от Красного Охотника Старый Лис, пока всё не зашло слишком далеко.

- Заткнись, Флорент! Твоя ушлая семейка только спит и видит, как откусить от меня кусок! – огрызнулся в ответ на беспокойство своего вассала «Осадник».

- Чтобы не откусил, всё равно бы не убыло. – с насмешкой в голосе отреагировал на фразу Мейса Тарли. – Лучше отпусти меня, Тирелл, пока не наговорил лишнего. Вместо этого ответь на вопрос и закончим на этом. – жёстким ударом отбросил от себя руки верховного лорда Простора Красный Охотник.

- Отец, тебе нужно успокоиться. – попытался отвести от дуэта лордов своего отца Гарлан, которому от всей этой ситуации было стыдно, к тому же от настроя Флорента и Тарли в некотором роде становилось не по себе.

- Не мешайся, Гарлан! – отмахнулся от сына Тирелл. – Вы хотите услышать, что я скажу, неблагодарные ублюдки? Предатели, моя дочь станет королевой, а мои внуки будут королями, ясно вам? Не Простора, не Штормовых земель, а всех Семи Королевств, чтоб вас! Можете продолжать держаться за свои глупые россказни о старине и о том, как хорошо было при Гарденерах. Но не сидеть этому ублюдку на Дубовом троне. Я повешу каждого, кто посмеет заявить об обратном! – тяжело дышал от своей гневной и надрывной тирады верховный лорд, тишину, которая опустилась на набитый лордами зал, можно было буквально потрогать на ощупь. И всё же слова были сказаны и их невозможно было забрать обратно.

- Что же, в таком случае я буду вынужден заявить о том, что Флоренты не станут поддерживать этот союз. Боюсь мы будем вынуждены вернуть войска обратно. – с вполне искреннем разочарованием покачал головой Старый Лис. – А вам, юный Гарлан, лучше позаботиться об отце, судя по словам он всё ещё не в себе. – напоследок произнёс лорд Алестер, демонстративно направляясь к выходу. Вслед за ним так же поступили многие лорды и леди, что вставая, называли свой род и отказывали в поддержке мятежному союзу Баратеонов и Тиреллов.

- Тарли так же отказывают Хайгардену в поддержке. – едви ли не сплюнул своей фразой на пол Красный Охотник, перехватывая свой клинок и направляясь к выходу.

В итоге один за одним зал стал пустеть, пока в нём не остались лишь верные союзники Тиреллов и немногочисленные штормовые лорды, которые в качестве исключения были допущены на это обсуждения. Никто не пытался остановить уходящих, все слова и так были сказаны, а положение стало понятным как никогда. Уже через пару часов воинство Тиреллов, собравшееся под стенами замка опустеет на половину, если не больше. Лорд Касвелл пока предпочитал помалкивать, всё же не смотря на солидарность с позицией ушедших он не мог прямо заявить о том, что отказывает в гостеприимстве своему официальному сюзерену.

- Лорд Тирелл, я глубоко переживаю о случившемся, но хочу заверить, что как только я заполучу трон, то приведу ваших беспокойных вассалов к повиновению. – попытался с ходу взять быка за рога Ренли, который нуждался в этом союзе больше, чем кто-либо ещё. – Справедливость будет восстановлена, и мы спасём вашу семью из лап этого бандита. Уверяю, вас. – более настойчиво произнёс младший Баратеон, заметив, как присмиревший лорд Тирелл никак не реагирует на его слова.

- Скажи мне, Ренли, ты идиот? – чуть слышно обратился к нему Мейс Тирелл, заставив лорда Штормовых земель глотать ртом воздух от неожиданности.

- Отец! – возмущённо попытался одёрнуть родителя Лорас, вступаясь за своего друга и любовника.

- Помолчи, Лорас. – твёрдо, как никогда раньше, припечатал младшего сына верховный лорд. – Ты разве не видишь, что это непростое проявление недоверия и неповиновения, а? Они открыто оскорбили меня, принизили, а затем и вовсе бросили вызов! Это мятеж, восстание, предательство, да называй, как хочешь! Они попытаются открыто посадить Гарденера на Дубовый трон, это и мне понятно! – как идиоту объяснял ему Тирелл, чьё настроение вновь переменилось на гнев.