Голдсток в кратчайшие сроки сократил персонал управления, который занимался мертвой работой и ничего не делал. Увеличив годовой бюджет почти на 3 миллиона долларов, он утроил штат до 140 человек, привлекая прокуроров и следователей, большинство из которых имели опыт ведения сложных уголовных дел. Не оставляя сомнений в своих намерениях, Голдсток объявил в июле 1981 года, что его целью является борьба с мафией, господствующей в ключевых отраслях промышленности и профсоюзах, а также с ее наркоторговлей. «Сейчас критическое время», — предупреждал в интервью прессе воодушевленный гангстер, уточняя, что его целью являются мафиози высшего эшелона — боссы.

В то время как штат активизировал свою деятельность, появились новые печальные новости для семьи Бонанно и Комиссии. В 1981 году ФБР с ликованием сообщило, что агент впервые внедрился в мафиозную семью — банду Бонанно — и что обвинительные приговоры членам Бонанно неминуемы. Агент Джозеф Пистоне под кличкой «Донни Браско» почти шесть лет успешно выдавал себя за подручного. Назначенный в отряд по борьбе с угонами, Пистоне изначально ставил перед собой задачу выявлять и уничтожать крупных скупщиков. Но он пробрался в нью-йоркскую мафиозную группировку в качестве наемника и подельника, и его миссия расширилась до немыслимых пределов: капо Бонанно был готов спонсировать его для вступления в боргату. Помимо огромного количества надежных криминальных улик, которые раскопал Пистоне, его подвиг позволил заглянуть в сознание рядовых нью-йоркских мафиози. Во время праздных разговоров Бенджамин «Левое Оружие» Руджеро, ничем не отличившийся солдат Бонанно, дал «Донни Браско» и другому агенту под прикрытием по имени «Тони» краткий курс лекций о преимуществах вербовки в мафию. «Какого черта, Донни, ты ничего не говоришь этому парню?» — сказал Левша. «Тони, как умник, ты можешь врать, обманывать, воровать, убивать людей — на законных основаниях. Ты можешь делать любую чертовщину, какую захочешь, и никто ничего не сможет сказать об этом. Кто бы не хотел стать умником?»

Помимо возможного ущерба, нанесенного неловким проникновением Пистоне в семью Бонанно, у членов Комиссии были причины для еще большей тревоги. Левша использовал Пистоне в совместных предприятиях с другими семьями в Нью-Йорке, Флориде и Милуоки, что позволило вовлечь в дело членов нескольких боргат и, возможно, скомпрометировать саму Комиссию.

Мафия быстро отреагировала на появление Пистоне в качестве шпиона ФБР. Наводчики сообщили агентам, что крупные шишки мафии предлагают награду в 500 000 долларов тому, кто уберет Пистоне или его жену и детей до того, как он сможет дать показания. Агента и его родственников перевезли в другое место с круглосуточной охраной. Предполагая, что заказ на убийство был санкционирован высшим руководством мафии, агенты Брайан Тейлор и Пэт Маршалл нанесли ночной визит Толстяку Тони Салерно, одному из предполагаемых членов Комиссии. Они нашли его в его квартире в Восточном Гарлеме вместе с его самым доверенным лейтенантом Винсентом «Рыбой» Кафаро. Агенты резко заявили: если Пистоне и его родственникам будет причинен вред или угроза, мафию постигнет массовое возмездие. «Тони, оставь Пистоне в покое, — сказал Тейлор». — «Мы не трогаем полицейских, мы не трогаем агентов, — ответил невозмутимый Салерно. — Эй, ребята, у вас есть работа, которую нужно сделать, я вам гарантирую». Выходя из квартиры, Маршалл, которому часто приходилось сталкиваться с высокомерными, нецензурными мафиози, сделал себе мысленную заметку о поведении Салерно. «Каким бы он ни был, с нами он вел себя как джентльмен».

Пистоне и его семье не причинили никакого вреда.

Маскарад и проникновение Пистоне в семью Бонанно привели к немедленным последствиям. Солдаты, ответственные за триумф Пистоне, были убиты или смещены. Другие семьи и Комиссия отвернулись от Бонанно, которым и так не доверяли, как от ненадежных изгоев, вычеркнув их из совместных рэкетов. Доказательства Пистоне привели к тому, что Левша Руджеро и еще несколько мелких солдат и подельников Бонанно были осуждены по обвинению в рэкете, но другие нью-йоркские семьи и их боссы на данный момент, казалось, остались невредимы.

Однако на протяжении 1982 и 1983 годов появлялись явные признаки того, что мафия и ее широкомасштабный незаконный бизнес находятся под пристальным вниманием. В апреле 1982 года газета «Нью-Йорк таймс» подробно рассказала о невероятном захвате мафией миллиардной строительной индустрии города. В серии статей под заголовком «Запятнанная индустрия» рассказывалось о том, как подтасованные тендеры и коррупция между профсоюзами и мафией выкачивали миллионы долларов и завышали стоимость строительства крупных государственных и частных проектов. В центральной статье рассказывалось о том, что картель поставщиков и подрядчиков, связанных с мафией, установил в городе самые высокие в стране цены на бетон — на 70 % выше, чем в аналогичных районах Северо-Востока. Высокопоставленные мафиози, получавшие откаты от заключенных сделок, называли избранных подрядчиков «клубом». Эта группа занималась в основном самыми дорогими проектами в городе, в результате чего владельцы поднимали арендную плату за коммерческие и жилые помещения, чтобы компенсировать непомерные расходы на строительство.

Каждый многомиллионный проект на Манхэттене в конце 1970-х — начале 1980-х годов становился жертвой «клуба», пишет Times. Среди известных мест, пострадавших от невидимых налогов бандитов, — огромный комплекс Бэттери Парк Сити, отель Helmsley Palace, здание IBM и башня Трампа. Пострадала и публичная выставочная площадка — конференц-центр имени Джейкоба Джевитса, где, по подсчетам аудиторов штата, бетонные работы должны были обойтись не более чем в 18 миллионов долларов, включая солидную прибыль для подрядчиков. Однако план игры мафии позволил участвовать в торгах только двум контролируемым подрядчикам, и их цены составили 30 и 40 миллионов долларов. Шокированные чиновники договорились о снижении цены до $26,5 млн, что все равно на $8 млн превышало их собственную оценку. Несколько лет спустя эти бетонные компании — организация, известная как Nasso-S&A, — получившие чрезмерный контракт, расформировались после того, как стало известно, что у них есть тайный партнер — толстяк Тони Салерно.

Даже президент Рональд Рейган бил тревогу по поводу роста мафии. «Сегодня власть организованной преступности проникает в каждый сегмент нашего общества», — драматично заявил Рейган в телевизионной речи 14 октября 1982 года из Большого зала Министерства юстиции. Ссылаясь на информацию, которую генеральный прокурор Уильям Френч Смит представил на специальном заседании кабинета министров, Рейган заявил, что Министерство юстиции переходит к новым действиям. Отныне оно будет «более энергично преследовать мафию, включая использование закона РИКО для конфискации большего количества ее финансовых активов». Он приказал федеральным агентствам, в первую очередь ФБР, наладить более тесные связи с правоохранительными органами штатов и местных органов власти в рамках совместной кампании по борьбе с мафией. Рейган фактически официально отменил существовавшую десятилетиями политику Дж. Эдгара Гувера по отказу от сотрудничества и обмена информацией. Указывая на то, что его администрация будет гораздо более агрессивной, чем предыдущие, в борьбе с Коза Нострой, Рейган добавил, что назначает специальную президентскую комиссию, которая должна рекомендовать дальнейшие шаги по борьбе с организованной преступностью.

Обрадованные поддержкой из Вашингтона, сотрудники ФБР в Нью-Йорке стали заявлять, что вскоре главы пяти семейств понесут серьезные удары. Они публично и конфиденциально рассказывали о своей работе против мафии так, как никто из законников в прошлом. В августе 1983 года Томас Л. Шир, глава уголовного отдела Бюро в Нью-Йорке, смело прогнозировал, что в ближайшее время будут предъявлены десятки обвинений. «Наша главная цель — иерархия пяти семей, и эти обвинения будут значительными и многочисленными, — цитировали Шира в новостях. — Мы не собираемся преследовать второстепенных игроков». Шир рассказал, что нью-йоркское отделение приняло план Джима Косслера по борьбе с мафией: почти двести агентов были направлены на расследования, и было сформировано пять отрядов ФБР, которые сосредоточились на каждой из преступных семей.