В последнее время тяга к черному цвету стала сильнее, к тому же, желание полностью укрыться под одеждой так и не прошло за эти годы. Да и дефилировать по коридору голышом (пусть и считанные секунды) как-то совсем неловко.

Впрочем, сам Франц выбрал почти такой же наряд. Почти, потому что пижамной курткой он пренебрег. Тадеуш подозревал, что из-за двойной природы у него нормальная температура тела выше обычной. Даже зимой мужчина предпочитал одеваться довольно легко.

К облегчению парня в спальне хозяина дома царил полумрак, в котором было менее неловко. Правда, Тадеуш все равно немного покраснел. Но решимости это не убавило. Скорее наоборот, особенно, когда на его плечи легли уверенные руки, и почти в самое ухо было тихо сказано:

– Иди сюда. Чувствуй себя как дома.

– Я попробую, – одними губами улыбнулся юноша и осмелился поднять голову. Его тотчас заворожил взгляд мужчины.

Кажется, сумрак делал демонические кольца в глазах Франца еще ярче. Они даже пульсировали, как живое пламя.

– Нравится? – так же тихо, соблазнительно спросил полудемон.

– Да. Они будто согревают.

Эти слова очень обрадовали Франца, но пришлось все-таки разорвать зрительный контакт, чтобы увлечь юношу в сторону кровати. Рука в его руке ощутимо подрагивала, так что он не мог не спросить:

– Ты замерз?

– Нет, просто…

– Понятно. Иди ко мне.

Мужчина сам сел на кровать и притянул к себе Тадеуша, тот и не думал сопротивляться, но и проявлять инициативу не осмеливался. И даже едва заметно вздрогнул, когда Франц потянул его за халат, предложив:

– Сними. Ты и без него не замерзнешь, обещаю.

Парень послушно стащил с себя эту деталь туалета. Правда, пришлось ненадолго встать. Хотя потом его сразу уложили и заключили в объятья.

Франц с восторгом вдыхал запах юноши, вслушивался в его учащенное сердцебиение, наслаждался возможностью наконец-то прикасаться везде. И больших усилий стоило не кинуться немедленно удовлетворять свои желания. Лучше попридержать демонический темперамент, чтобы иметь возможность воплотить его в будущем.

Тадеуш охотно дал втянуть себя в поцелуй и сразу же ответил, но ощутимо напрягся, когда руки мужчины пробрались под пижаму и коснулись голой кожи спины.

– Ш-ш, – тотчас успокаивающе проговорил Франц. – Тебе это неприятно?

– Нет, наоборот… Но тебе…

– Что за глупости! Шрамы ничего не значат! Ты для меня самый желанный!

Франца можно было бы обвинить в изречении банальностей, но то, как горел при этом его взгляд – отметало всякие сомнения, и парень немного расслабился.

Не прекращая ласкать юношу, Франц продолжил тихо говорить:

– Я понимаю, что на тебя свалилось сразу очень много ощущений. Но мы не будем торопиться. Я хочу, чтобы ты сам начал понимать, что тебе нравится, а что – нет.

– Мне нравишься ты.

– Я рад. И все же необходимо какое-то время, чтобы пообвыкнуться. Я не хочу причинить тебе боль.

Сейчас, нежась под чуткими прикосновениями, Тадеуш был согласен на что угодно, лишь бы скорее. Кажется, он даже сказал это вслух, так как Франц проговорил с тихим смехом:

– Не торопись. Мы все успеем, обещаю.

На это парень почти разочаровано застонал и сам принялся поглаживать торс мужчины, до чего уж мог дотянуться. Но и это возымело должный эффект. Франц особенно шумно вздохнул и враз избавил юношу от одежды, не обращая внимания на ее протестующий треск.

Даже когда Тадеуш оказался обнаженным под полыхающим взором любовника (а теперь это слово подходило куда лучше, чем опекун) его возбуждение никуда не делось. Но он все-таки сделал попытку прикрыться, пробормотав:

– Не смотри… так.

– Как? – тотчас осведомился Франц, склонившись ниже, так что почти накрыл собой парня.

– Горячо. Шрамы…

– Я уже говорил, что это ерунда. К тому же есть вещи куда более интересные.

Одновременно с этими словами руки мужчины скользнули по бедру Тадеуша к тому месту, которое весьма жаждало внимания. Юноша едва сдержал крик, и зажмурился, так как боялся кончить от одного этого прикосновения. Но Франц прекрасно знал, что делает. Не прекращая осторожной ласки, он поцеловал парня и сказал:

– Не сдерживай себя. Ты сейчас просто перевозбужден.

– Но я… ты…

– Ты для меня – чистый восторг! И я повторю, мы все успеем. А сейчас просто почувствуй меня, прислушайся к своим ощущениям.

Тадеуш готов был сказать, что и так чувствует дальше некуда, но тут Франц сделал нечто, разом перевернувшее все понятия парня об удовольствии. До настоящего момента он о таком только слышал и один раз видел, еще мальчиком. На улице еще и не тому свидетелем станешь.

Но здесь была не улица, а уютная постель и тот, кто успел стать таким родным! Кажется, он уже не сдерживал криков и стонов, и закономерный финал наступил как-то неожиданно.

Франц чуть приподнялся, чтобы лучше разглядеть своего любовника. Зрелище вызвало у него одновременно умиление и еще большее желание. Раскрасневшийся, с разметавшимися волосами и сияющими глазами. Тадеуш сейчас был раскрыт перед ним, как никогда. Последнее стеснение кануло в пучину удовольствия.

Мужчине хотелось окончательно утвердить свои права, но он запретил себе делать это сегодня. Так будет лучше, а возникшая связь – крепче.

Стоило лечь рядом, как юноша сразу потянулся к нему, пытаясь обвить всеми конечностями сразу. Франц не возражал и жарко ответил на благодарный поцелуй. Потом, получше устроив Тадеуша на своем плече, проговорил:

– Можешь отдохнуть.

– Как? А ты? – тотчас встрепенулся парень, чем заслужил еще один поцелуй, за которым последовали слова:

– Все-таки ты у меня нетерпеливый. У нас впереди куча времени.

– Но ведь ты…

– Ты даже не представляешь, как мне хорошо с тобой. Ни о чем не волнуйся. Ты замечательный.

Своими действиями, терпеливостью, Франц словно желал избавиться от малейших ассоциаций с уличной братией. Давно у него не было такого острого желания заботиться о партнере, заслужить его доверие, восхищение, любовь…

Лишь много позже Тадеуш понял, как прав был его любовник, проявляя подобную терпеливость. То, что должно было случиться – случилось. По обоюдному согласию и обоюдному же горячему желанию. Но случилось тогда, когда юноша чувствовал себя полностью готовым, и он уже, действительно, привык к Францу, привык спать с ним в одной постели (а с той ночи именно так и было), к его телу. И уже не смущался, когда внимание уделяли ему самому.

Поэтому после первого раза Тадеуш вовсе не был против второго, третьего, четвертого. В любой позе, в любой роли. К счастью, оказалось, что Некромант гораздо выносливее обычного человека.

Франц прекрасно осознавал свои способности, и со всеми остальными предпочитал сдерживаться. Тадеуш уговорил его поступиться этим правилом.

Не каждый способен выдержать любовь демона с кровью инкуба, но молодому Некроманту это удалось так легко, что Франц даже удивился. Сам Тадеуш объяснил это довольно просто:

– Я же люблю тебя.

На это Франц только поцеловал парня, хотя подобной версии и не разделял. Было здесь что-то еще. Словно вместе с любовными узами в них формировалось и нечто другое, столь же крепкое. Но углубляться в изучение он не спешил.

Может, для человека Франц и был опытным, но демон в нем еще достаточно молод. Не исключено, что это стало одной из причин их столь крепкой связи.

Для обоих настало едва ли не лучшее время. Любовь, секс и немного магии. Франц опасался, что при развитии отношений их силы могут начать противоборство, но этого не произошло. Скорее случилось наоборот.

Благостное состояние хозяина дома не укрылось от остальных его обитателей, но такта им было не занимать. Лайнел сделал вид, словно так и надо, Эрмина лишь понимающе улыбнулась и тихо посоветовала Францу, когда они остались вдвоем:

– Только ты с ним поосторожнее.

– Я и так осторожен, как никогда.