— Чэн чжэньжэнь все неправильно понял. Я лишь вернул эту вещь ее первоначальному владельцу. Это «Свиток истребителей демонов». Изначально он принадлежал клану Фуяо. В нем содержатся тридцать три обета, данные нашими уважаемыми предками. Глава Янь уже должен был убедиться в его подлинности, — сказал У Чантянь.
Чэн Цянь вскинул брови.
— Конечно, на данный момент гора Фуяо запечатана, и глава клана построил эту усадьбу. Строго говоря, сейчас вы не связаны клятвой предков. Вам нет необходимости подчиняться тому, что там написано. Однако, представьте себе, сколько невинных жизней унесет грядущая битва?
Выражение лица Чэн Цяня сделалось холодным. Он открыл было рот, но Янь Чжэнмин вмешался первым.
— Клятва скреплена печатью истребителей демонов, но там нет ни слова о том, что мы не можем действовать так, как нам заблагорассудится. И ни слова о том, что нам нельзя выступать против головорезов из Управления небесных гаданий.
— Вы слишком высокого мнения о нас, глава Янь. Если мы причинили вам зло, не стесняйтесь, поступайте с нами так, как считаете нужным.
Янь Чжэнмин слегка вскинул брови.
— Господин У действительно честный человек. Но могу ли я спросить, сколько еще людей дали такую клятву?
У Чантянь улыбнулся, но ничего не сказал. Похоже, это он разглашать не собирался.
Янь Чжэнмин махнул рукой.
— Хань Тань, проводи их.
У Чантянь достал из рукава приглашение и положил его на стол, после чего очень низко поклонился Янь Чжэнмину и вежливо обратился к Луже:
— Барышня, не стоит беспокоиться. Пожалуйста, не провожайте нас.
Когда гости, наконец, ушли, Ли Юнь вышел из-за ширмы и спросил:
— Что происходит?
С этими словами он взял со стола раскрытый свиток и быстро пробежался по нему глазами. Задержавшись на печати истребителей демонов, он произнес:
— Это действительно…
— Эта дурацкая клятва была дана прошлыми главами кланов. Какое это имеет отношение к нам? Давай бросим свиток в огонь и покончим со всем этим, — сказал Чэн Цянь.
— Я не могу его сжечь. Клятва связана с печатью главы клана, — лицо Янь Чжэнмина застыло. — Если я не подчинюсь, печать отвергнет меня и мое сознание больше не сможет войти внутрь.
Янь Чжэнмин легонько постучал пальцами по свитку. В самом конце списка значилось имя последнего главы. Его имя.
— Это равносильно предательству клана.
В богатом на уловки разуме Ли Юня тут же нашлось решение. Юноша выпалил:
— Это ничего. Как говорится, «отринув нож, даже мясник может встать на праведный путь»2. Эта так называемая клятва не мешает заклинателю покинуть свой клан, а затем вернуться. Что, если ты сначала сложишь с себя полномочия главы, сожжешь этот договор, а после вернешься обратно?
2 放下屠刀 (fàngxiàtúdāo) — оставить нож мясника [и тотчас же стать Буддой] (обр. в знач.: раскаяться и быстро исправиться).
Янь Чжэнмин сердито посмотрел на него.
— Не говори ерунды. В серьезных ситуациях твои мелкие уловки всегда оказываются бесполезными!
Сказав это, он снова взмахнул рукой. Огромный замок «неба» внутри печати принял форму гигантских звездных часов. Одна из сторон указывала на свиток.
— Если мы отвернемся от клана Фуяо — род прервется, и печать главы разрушится. Когда это произойдет, гора Фуяо будет потеряна навсегда. Как ты думаешь, что нам тогда останется сделать? Повеситься у могилы нашего учителя?
Немедленно отправляемся на гору Тайинь
Все молчали. В полной тишине, Лужа взяла в руки оставленное У Чантянем приглашение и прочла:
— Пятнадцатого числа первого месяца1 на Тайхане2… Старший брат, что это? Мы туда пойдем?
1 正月十五 (zhēngyuè shíwǔ) — праздник фонарей (15-го числа 1-го месяца по китайскому лунному календарю).
2 太行 (tàiháng) — Тайхан (горный хребет, находящийся в провинциях Хэнань, Шаньси и Хэбэй).
Янь Чжэнмин задумался, но так ничего и не ответил.
— Люди из Управления небесных гаданий путешествуют днями и ночами, доставляя эти приглашения. Наверняка они хотят, чтобы весь мир узнал об этом событии. Будь я Хань Юанем, я бы непременно явился туда, чтобы раз и навсегда разобраться с ними. Это ведь объявление войны, разве нет? — сказал Ли Юнь.
У темных заклинателей с Южных окраин нет никаких порядков. Они повсюду сеют хаос, народ не может спокойно жить. Управление небесных гаданий не обладает ни силой, ни харизмой, чтобы объединить людей. Если обе стороны продолжат сражаться просто из прихоти, в стране никогда не наступит мир. Лучше всего найти пустынное место, собраться там и драться, сколько душе угодно. И Тайхан подходит для этого лучше всего.
— Если бы я был Хань Юанем, я бы не явился на это шумное сборище, — тихо отозвался Янь Чжэнмин, — я бы воспользовался тем, что все собрались на горе, и отправился прямо в столицу, чтобы убить императора и уничтожить логово Управления небесных гаданий. Это ведь куда удобнее, не так ли?
— Нет никакого способа узнать правда ли все сказанное У Чантянем или нет, но я слышал и еще кое-что. Сейчас в Управлении небесных гаданий определенно неспокойно. Похоже, они хотят отделиться от императорского двора. Им нет никакого дела до правителя. Им все равно, жив он или мертв.
Тень печали омрачила лицо Ли Юня, и юноша продолжил:
— Хань Юань… Ох, должно быть, он затеял эту великую битву, чтобы отомстить Управлению небесных гаданий. Но ведь теперь ему придется понести наказание за ущерб, причиненный темными заклинателями с Южных окраин?
Янь Чжэнмин повернулся и серьезно сказал:
— Нужно отправить Чжэши сообщение. Мы должны найти Хань Юаня до того, как это сделает Управление небесных гаданий.
Молчавший все это время Чэн Цянь неожиданно произнес:
— Мне все время кажется, будто что-то не так.
— Что? — переспросил Ли Юнь.
— Как говорилось в древности: «Когда Великий Путь в упадке, являются «человечность» и «долг». Когда возникают суемудрие и многознайство, является великая ложь. Когда среди родичей нет согласия, является «сыновняя почтительность». Когда государство во мраке и в смуте, являются «преданные чиновники»*. Управление небесных гаданий утверждает, что они «восстанавливают справедливость», но разве их «справедливость» не противоречит «истинному пути»? — нахмурился Чэн Цянь. — Такое отношение идет вразрез со всем, чему учил нас мастер. Я не могу придумать ни единой причины, по которой предки нашего клана подписали бы подобную клятву с кем-то вроде них. Должно быть, за всем этим кроется что-то еще. Ли Юнь, я помню, что, когда мы жили на острове Лазурного дракона, мы нашли один из экземпляров хроники, в котором было записано множество важных событий. Он все еще у нас?
— Вероятно, да, — произнес Ли Юнь, — в те годы Чжэши постоянно беспокоился, что книги, которые мы привезли с горы Фуяо, и те, что мы нашли на острове Лазурного дракона, потеряются, поэтому он вечно носил их с собой. Вот почему даже после нашего поспешного побега они все еще с нами. За бамбуковой рощей находится новая библиотека, ты можешь заглянуть туда.
Услышав эти слова, Чэн Цянь немедленно встал. Он тут же вспомнил слова, сказанные ему Цзи Цяньли. В речах старого сумасшедшего было немало подсказок.
Следуя указаниям Ли Юня, юноша направился в бамбуковую рощу и вскоре наткнулся на легендарную башню.
Хотя это место тоже называли «башней», оно едва ли могло сравниться со старой девятиэтажной библиотекой, в которой были собраны книги со всего мира. Это же было небольшое двухэтажное деревянное здание, настолько хрупкое, что казалось, будто оно вот-вот рухнет.
На первом этаже здания хранились трактаты о техниках самосовершенствования, собранные Янь Чжэнмином и другими со всех концов страны. Они включали в себя описания практик как истинного, так и темного путей. В некоторых из них на момент покупки недоставало страниц. В итоге, Янь Чжэнмину и Ли Юню пришлось пересмотреть их содержание. И, по чистой случайности, в книгах стало на несколько новых описаний больше.
