— Под мостом впереди какое-то движение. Паренек, которого вы ищете, должен быть там.

В глубине Зеркальной долины лежала земля, полная ила. Возможно, когда-то это была река. Несмотря на то, что водоем высох, мост, увенчанный скульптурой в виде головы зверя, сохранился.

Под ним было несколько пирсов и проемов. Чэн Цянь заметил парочку сморщенных уродцев. У них были заостренные подбородки, густые бакенбарды на щеках и длинный хвост. То была банда мышиных духов.

Их внимание отвлек талисман, уклоняющийся от темы. Один из духов насторожился, попытавшись прокрасться ближе, а остальные гудели в проеме моста. Тем, кого они окружали, был четвертый младший брат, Хань Юань!

Хань Юань отчаянно бился, напоминая грязную обезьяну. Две большие мыши пригвоздили его к земле, а третья размазывала ил по его телу. Рядом с ними горел костер — они собирались превратить Хань Юаня в «человечину нищего»!

Природа воистину движется по кругу! Маленький нищий украл и съел столько домашней птицы, а теперь и его поджарят в грязи. Это была его карма!

Поскольку на этот раз талисман не скрывал фигуры трех братьев, Хань Юань и мышиные духи заметили их.

Хань Юань чуть не разрыдался от облегчения и с восторгом завопил:

— Старшие братья! Помогите! Отпусти меня! Ты, мать твою, мышь! Я предупреждаю вас: мои старшие братья могут выдувать облака и туманы, управлять громом и молнией… только подождите, пока они поджарят вас, мерзкие грызуны!

Его старшие братья, по его же словам, умевшие управлять громом и молнией, лишились дара речи.

Увидев грязь на теле Хань Юаня, Янь Чжэнмин с отвращением скривился, будто у него разболелся зуб.

— Думаю, мы можем зажарить его.

Не успел он договорить, как на него тут же набросился один из духов. Став свидетелем битвы между змеей и медведем, а также восстания тысяч монстров, он едва ли мог испугаться какой-то жалкой мыши, уступавшей ему в росте. Янь Чжэнмин сунул талисман за пазуху Ли Юня и выхватил оружие.

Мышиный дух прыгнул, попытавшись оцарапать противника, и Янь Чжэнмин вскинул руку, чтобы блокировать атаку. Ноги существа скользнули по большому драгоценному камню на рукояти, но тот остался нетронутым, в отличие от когтей!

Мышь издала леденящий кровь вопль, распахнула пасть и с яростью вцепилась в меч. Янь Чжэнмин извернулся и ткнул ее локтем в нос. Существо сдавленно вскрикнуло, оказавшись отброшенным в сторону Чэн Цяня, который как раз поджидал его.

К этому моменту, Чэн Цянь уже немного продвинулся в освоении первого стиля, так что он был на позиции, сосредоточенно наблюдая за ситуацией. От удара Янь Чжэнмина в глазах большой мыши рассыпались звезды, и она споткнулась о меч Чэн Цяня так, будто сама под него попала.

Чэн Цянь инстинктивно схватился за «зуб» обеими руками и сделал первый шаг.

Мышь героически вознеслась в Нирвану. ¹

 ¹ Нирва́на, Нибба́на (nibbāna — «угасание», «прекращение», «отсутствие волнения») — понятие в индийской религиозной мысли, обозначающее высшую цель всех живых существ и играющее важнейшую роль в буддизме. Существует множество определений понятия «нирвана», но обычно оно связывается с состоянием освобождения от страданий, свойственных бытию в сансаре.

Не ожидая, что убьет ее одним ударом, Чэн Цянь на мгновение потерял концентрацию. В тот же миг еще три мышиных духа, видя, что этому делу не так-то легко положить конец, бросили Хань Юаня и накинулись на братьев поодиночке.

Они собирались вступить смертельную схватку с теми, кто испортил им обед.

Яйцо

Три мыши единодушно избегали Чэн Цяня, целиком и полностью измазанного в крови. Две из них набросились на Янь Чжэнмина, еще одна побежала к Ли Юню.

Ли Юнь напоминал случайного прохожего. Он обыскал всего себя, но обнаружил лишь то, что весь день провел, обуреваемый невеселыми мыслями, и совершенно забыл взять с собой хоть какое-нибудь оружие… Но, даже если бы он хоть что-то взял, это совсем необязательно принесло бы пользу.

В суматохе Ли Юнь сорвал со своего воротника разноцветное перо и использовал его против духа мыши.

Цзыпэн чжэньжэнь считалась всемогущей среди монстров, даже одно ее перо обладало устрашающей силой. Мыши заметно съежились, увидев его, и принялись кружить вокруг Ли Юня с вытаращенными глазами, словно пытаясь угадать, блефует он или действительно угрожает.

Ли Юнь испугался перемещения духов, и бедро его, так некстати, свело судорогой. Однако он понимал, что здесь и сейчас нет места для проявления робости, потому смирился с болью, что сделало его облик еще более устрашающим.

К счастью, Чэн Цянь вскоре подоспел к нему на помощь со своим «зубом».Чэн Цяню не потребовалось много усилий, чтобы прийти в себя после первого убийства. Он думал, что это должно быть шокирующее и парализующее чувство, но оказалось, что он и вовсе не ощутил ничего подобного.

Чэн Цянь оставался чрезвычайно спокойным, держа в руках окровавленный «зуб», будто он всего лишь срезал капусту. Бесстрастное лицо делало его похожим на ожившего призрака.

Чэн Цянь скоро заметил, что это мышиные духи боятся его, а не наоборот. Стоило ему приблизиться, как они начинали опасливо пятиться, хоть и скалили зубы в попытке запугать его.

Уверенность противника стремительно падала, в то время как Чэн Цяня — увеличивалась. Он осмелел, вместо того чтобы в страхе отпрянуть. Поняв, что запугивание не сработало, один из духов, убедившись в том, что враг им не по зубам — с такими лучше не связываться — поспешно поджал хвост.

Каждое существо во Вселенной обладало разумом, а совершенствование души и тела было задачей не из легких. Если мышонок, наконец, превратился в духа после множества испытаний, разве не будет он дорожить своей жизнью?

Увидев, что один из товарищей сбежал, другие мыши последовали его примеру, так до конца и не поняв, что на самом деле произошло.

Горстка мышиных духов разбежалась в разные стороны.

Ли Юнь опустился на землю. У него, наконец, выдалась минутка, чтобы передохнуть и справиться с судорогами в ногах.

Но стоило им только выдохнуть после победы над первой волной врагов, как позади Янь Чжэнмина раздался странный звук. Чэн Цянь, казалось, заметил что-то и закричал:

— Осторожно!

Янь Чжэнмин развернулся, бросившись вперед с блеснувшим мечом, повторяя первое движение второго стиля – «Цикл».

Он яростно размахнулся, со звоном встретившись с каким-то другим, не менее острым оружием. И тут раздался хриплый вой.

Янь Чжэнмин отступил, неловко сжимая рукоять меча. Обернувшись, он увидел огромную рысь, ловко приземлившуюся в нескольких шагах от него и принявшую получеловеческую форму — монстр был здоровенный и действительно походил на человека, если не считать когтей. Он странно усмехнулся, облизав губы алым языком.

Неудивительно, что мышиные духи сбежали так быстро! Пока они охотились, рысь притаилась позади!

В глазах зверя молодой господин Янь был всего лишь хорошеньким куском свежего мяса. Монстр взрыл землю задними лапами и, в следующий момент, молнией бросился на Янь Чжэнмина. Острые когти оказались неуязвимыми. Даже шерсть не пострадала, встретившись с мечом.

Рысь лишь слегка надавила на лезвие, и меч тут же оказался отброшен в сторону.

Янь Чжэнмин споткнулся обо что-то и опасно покачнулся, его ошибка привела монстра в полный восторг. Он снова принял звериную форму и прижал когтистую лапу к груди мальчишки, широко раскрыв пасть.

Ли Юнь и Чэн Цянь были слишком далеко, а схватка между Янь Чжэнмином и рысью произошла так внезапно, что у них не было ни единого шанса прийти на помощь вовремя — это оказалось просто невозможно.

Ли Юнь быстро сунул руку за пазуху и нераздумывая швырнул что-то в духа, даже не разглядев, что именно он достал.

Чэн Цянь краем глаза уловил его движение и закричал:

— Второй старший брат, не…!

Но было уже поздно. Фарфоровая бутылочка попала монстру точно в голову. Вся жидкость выплеснулась на его тело, превратив большую кошку, с блестящей черной шерстью, в бородавчатую жабу.