Глава клана Радости в ужасе схватился за инструмент. С глухим треском струны пипы оборвались, и громкий шум оглушил Чэн Цяня. Воспользовавшись моментом, так называемый «глава клана» тут же бросился наутек, совершенно не заботясь о том, живы ли еще его подчиненные, или уже нет.

К сожалению, он не смог убежать далеко.

Когда меч пронзил его сердце насквозь, он услышал полный ярости голос своего врага:

— Запомни этот клинок и мой совет: в следующей жизни, прежде чем нарушать чужие запреты, лучше хорошенько подумай, есть ли у тебя в запасе еще одна жизнь!

Грандиозные амбиции главы

Даже после того, как Чэн Цянь покончил с темным заклинателем, он все еще не мог успокоиться. Будто у него в горле застряла кость.

Неужели все действительно было так? Он постоянно высмеивал своего старшего брата, совершенно не заботясь об уважении. Однако его крайне беспокоило, если кто-то пытался наступить ему на хвост или погладить против чешуи.

Вдобавок, Чэн Цянь жутко сердился на Хань Юаня. С какими же подонками он общался столько лет?

Одной пощечины в тот день ему было явно недостаточно.

Чэн Цянь знал, что, получив Пламя ледяного сердца, Тан Чжэнь определенно не станет его дожидаться, а значит, ему тоже не стоило задерживаться здесь. Безжалостно убив всех темных заклинателей Южных окраин, юноша сразу же покинул это адское место. Вот только он понятия не имел, куда ему идти. По логике вещей, он уже выполнил свою задачу, и теперь должен был повернуть на север, к своему старшему брату. Однако по какой-то причине Чэн Цянь не хотел так скоро встречаться с Янь Чжэнмином.

К счастью, оказалось, что в этот день у него появился кто-то, кто с радостью готов был подложить ему подушку. Едва достигнув границы Южных окраин, Чэн Цянь столкнулся с Чжуан Наньси. Юноша все это время ждал его.

Отпустив всех своих собратьев-учеников, Чжуан Наньси остался стоять на месте. Как только он увидел Чэн Цяня, то сразу же подошел, чтобы поприветствовать его.

— Старший Чэн! Спасибо, что спас нас. Без тебя мы бы все здесь погибли.

Молодой человек был очень умен, к тому же, его способности были на довольно высоком уровне, так что у Чэн Цяня сложилось о нем хорошее впечатление. Махнув рукой, он произнес:

— Не надо церемоний. Никакой я не старший. В этом нет ничего особенного, я просто случайно оказался поблизости.

Чжуан Наньси был ошеломлен.

— Старший, значит, ты проник в Чжаоян только из-за этого камня?

Чэн Цянь понятия не имел, почему он задал этот вопрос. Однако он не стал поправлять юношу и спокойно ответил:

— Так и есть. А в чем дело?

— Несколько дней назад, когда мы угодили в ловушку этих темных заклинателей, моей младшей сестре посчастливилось спастись. Старший, едва я увидел тебя, то сразу же решил, что это она привела подкрепление, — поспешно сказал Чжуан Наньси.

— Разве твоя младшая сестра не могла связаться с вашим кланом? Зачем бы ей понадобилось приводить на помощь случайного незнакомца? — произнес Чэн Цянь.

Чжуан Наньси так и не нашел, что ему ответить и печально улыбнулся.

— Кстати говоря… «Младшая сестра» — это всего лишь обращение. Она… она была моим другом… мы встретились как ряски на воде¹. Я думал, что старший мог ее видеть.

¹  萍水相逢 (píngshuǐ xiāngféng) — встретиться как ряски на воде; обр., о случайной встрече, случайном знакомстве в пути. 

— Ты ждал меня здесь только из-за нее? Как она выглядит? — небрежно спросил Чэн Цянь. На самом деле юноша не питал к этой истории ни малейшего интереса.

Чжуан Наньси тут же пустился в пространные разговоры, фонтанируя восторженными описаниями. После слов: «Ее облик мог бы посрамить цветы и затмить луну! Едва завидев ее, рыбы тонут в озерах, а гуси падают с облаков», — Чэн Цянь понял, что больше не в силах этого выносить. Все, что он успел понять, так это то, что младшая сестра Чжуан Наньси была невероятно красивой девушкой. Весь остальной рассказ казался совершенно бесполезным. С губ Чэн Цяня сорвался вопрос:

— Она твоя возлюбленная?

Чжуан Наньси смутился и замолчал.

Он никак не ожидал, что кто-то может быть настолько прямолинейным. Юноша смущенно посмотрел на Чэн Цяня, и его лицо залилось румянцем. Для мужчины, у Чжуан Наньси были слишком живые глаза. По ним с легкостью можно было прочесть все его чувства.

Чэн Цянь нахмурился, невольно припомнив весь тот фарс, устроенный темными заклинателями в Чжаояне. Он подумал: «Вместо того, чтобы так легкомысленно тратить свое время, почему бы тебе не сосредоточиться на своем самосовершенствовании? Как ты можешь называть себя учеником великого клана? Похоже, вам всем еще очень далеко до плакальщиков с острова Лазурного дракона. Во всяком случае, они хотя бы старательные».

Едва эта мысль промелькнула в его голове, и Чэн Цянь тут же потерял терпение. Ему больше не хотелось иметь с Чжуан Наньси никаких дел. Однако, учитывая тот факт, что юноша являлся учеником горы Белого тигра, и в будущем их наверняка ждала еще одна встреча, Чэн Цяню пришлось подавить это чувство.

В конце концов, заклинатели или нет, все они до сих пор оставались людьми. А какой человек может избежать мирских хлопот? Даже если Чэн Цянь мало заботился о себе, он должен был помнить о своем клане. Каким бы нетерпеливым он ни был, он должен был сделать над собой усилие.

— Заклинательницы, которых мне доводилось встречать, не сильно отличались от твоих описаний. Я не смогу узнать ее лишь по твоим словам, — произнес юноша.

— Да, это моя ошибка, — смутился Чжуан Наньси, потирая руки. — У нее овальное личико², а на лбу видна киноварная родинка. Думаю, если бы ты ее увидел, ты бы обязательно запомнил.

² 鹅蛋脸 (édànliǎn) — лицо гусиным яйцом, овальное лицо (эталон женской красоты в традиционном Китае).

Чэн Цянь промолчал.

Он спросил об этом только лишь из вежливости, и никак не ожидал, что действительно мог бы повстречаться с ней. Множество людей украшали свои лбы киноварными знаками, но очень немногие рождались с ними. Не та ли это девушка, чье мертвое тело он нашел у павильона?

Когда началась суматоха, она так и не смогла убежать… Ей не удалось.

Чэн Цянь хотел было бросить холодное «соболезную», но, глядя в глаза Чжуан Наньси, он почему-то не смог этого сделать. Чэн Цянь крайне редко видел в заклинателях нечто подобное. Бесконечная надежда и страстное желание. Казалось, что одно лишь описание этой девушки доставляло юноше несказанную радость.

«Да он ей просто одержим», — решил Чэн Цянь.

Стоило ему только подумать об этом, и прежнее раздражение как рукой сняло. Кто-то, кто с такой любовью и преданностью говорил о другом человеке, не мог не тронуть его сердце.

Чэн Цянь понятия не имел, что ему ответить.

Увидев, что его собеседник молчит, Чжуан Наньси разочарованно вздохнул и сказал:

— О, может быть, она и старшие потерялись. Я попробую еще раз поискать их поблизости.

Но вдруг Чэн Цянь произнес:

— Весь день ты проводишь в мечтах о заклинательнице, не имеющей к тебе никакого отношения… Не думал ли ты, что это может повлиять на твое самосовершенствование?

Ему всегда казалось, что смертные женились только по нужде. Чтобы было кому заботиться о домашних делах и ради продолжения рода. Заклинателей такие проблемы совершенно не беспокоили. Кроме того, праведный путь связывает человека с небом и землей, разум совершенствующегося должен быть чист и свободен от мирских желаний. Поэтому заклинатели становились партнерами только лишь для укрепления отношений между кланами, или для обмена методами совершенствования.

Все они вынуждены были бороться против целого мира, против жестокости общества и против своих собственных демонов. Все, кроме темных заклинателей, потворствовавших своим порокам. Кто в здравом уме согласился бы испытать нечто столь же бессмысленное, как романтические чувства?

Однако, как только слова слетели с его губ, Чэн Цянь тут же пожалел об этом. Он сказал себе: «Какой абсурд. Все это не имеет ко мне никакого отношения. Почему я вообще об этом спросил?»