— Старший Тан, перестань нести чепуху. Ты так много знаешь, придумай же что-нибудь! — бросил Ли Юнь.
Но прежде, чем Тан Чжэнь успел ему ответить, он увидел, что мир вокруг начал складываться пополам. Третий принц вознамерился уничтожить всех, кто находился в пределах массива.
В этот самый момент принц повернулся к Янь Чжэнмину и с улыбкой произнес:
— Хороший меч.
Волосы Янь Чжэнмина встали дыбом. Ситуация разом переменилась. Выпущенный им изначальный дух тут же повернул назад. Деревянный клинок в его руках исчез, и Чэн Цянь попытался использовать имевшуюся между ними связь, чтобы как можно скорее добраться до меча.
— Сяо Цянь!
Аура меча тут же окутала юношу, сделавшись такой же холодной, как его собственный клинок. Чэн Цянь полностью растворился в ней, застыв, как насекомое в янтаре. Шуанжэнь выпал у него из рук и рухнул вниз, Хань Юань в спешке отшатнулся в сторону... Но тут, из рукавов третьего принца заструился свет, полностью поглотив и его и меч.
Янь Чжэнмин хотел было ринуться вперед, но его ноги словно приросли к земле.
В следующий момент он увидел, как в волосах Чэн Цяня мелькнула что-то белое, и тут же пришел в себя. Это были «Нити марионетки».
Янь Чжэнмин попытался сделать вдох, но воздух застрял в его груди, его тело онемело.
Мир сужался. Все висевшие в воздухе заклинатели тут же попадали вниз. Расстояние от неба до земли составляло всего несколько чжан.
В этот момент У Чантянь внезапно оттолкнул подоспевшего к нему на помощь Ю Ляна. Его руки начали складываться во множество труднопостижимых печатей.
Глаза Ю Ляна вдруг расширились, юноша смертельно побледнел.
У Чантянь развернул ладони, одним пальцем указывая на небо, другим на землю, и внезапно исчез. Мгновение спустя, за спинами всех присутствующих, словно из ниоткуда, возникла огромная человеческая фигура. Это был У Чантянь. Цунь за цунем он становился все выше и выше, все больше и больше, с великим трудом поддерживая падающий небосвод.
В мгновение ока он превратился в легендарного бога Паньгу, по слухам, сотворившего этот мир.
У Чантянь издали посмотрел на третьего принца и спросил:
— Ваше Величество, неужели ты правда думаешь, что, поглотив множество талантливых заклинателей, небо и землю, солнце и луну,9 ты действительно сможешь стать богом?
9 天地日月(tiāndì rìyuè) — букв. два великих начала, также является частью трех начал (三才者，天地人，三光者，日月星): небо, земля, человек; три светила: солнце, луна, звёзды.
Но третий принц уже утратил человеческий облик. Расшитый пояс его парадного одеяния разлетелся в клочья, и богатые одежды раздулись, формируя огромный сияющий шар. Голос принца звучал крайне неразборчиво.
Он произнес:
— Поглощая могущество, я становлюсь могущественнее. Поглотив мир, я стану этим миром.
У Чантянь глубоко вздохнул и внезапно испустил ужасающий рев. Его тело увеличилось еще на несколько чжан, оставив на земле огромный след. Печать перерождения издала тихий свист, и накопленная внутри нее Ци начала растекаться в стороны.
Третий принц закричал, и его рукава взорвались.
В этот самый момент поглощенная им аура меча вновь вырвалась на свободу. В руках Янь Чжэнмина снова появился деревянный меч, неся за собой «Расцвет». «Божественное Царство» содрогнулось. Казалось там, во владениях внутреннего демона, он нашел свое настоящее наследие. И оно было как две капли воды похоже на его клинок.
— Верно, если проглотить весь мир, вы тотчас же вознесетесь, превратившись в небесного пса! — выкрикнул юноша.
Сможет ли он теперь подчинить его?
На лице третьего принца, наконец, появился страх.
В этот момент, поглотивший Хань Юаня сияющий шар, треснул. Темная энергия хлынула наружу, и шар заволокло черным туманом. Внезапно, демонический дракон прорвал барьер и приземлился на землю, вновь превратившись в до ужаса несчастного юношу.
Не меняясь в лице, он отряхнул свой длинный халат и, холодно усмехнувшись, произнес:
— Так вот что такое тайное царство трех существований. Разве это не то, за что так боролись благородные мужи? Как расточительно отдавать это мне, первому демону в Поднебесной!
Закончив говорить, он вскинул руку, выбросив что-то из рукава, и крикнул:
— Держи!
Это был Шуанжэнь.
Шуанжэнь, наполненный душою истинного дракона, полетел к Чэн Цяню, и с размаху ударился об лед. Ледяная корка тут же треснула.
В следующее же мгновение аура клинка вырвалась на свободу, превращаясь в «Весну на засохшем дереве». Словно из ниоткуда, появились зеленые лозы, тут же оплетая кончик ледяного клинка.
Пока есть нить, должна быть и надежда на жизнь.
Аура меча мягко подавила свирепый клинок, и изначальный дух юноши с треском вырвался из небытия, превратив ледяную глыбу в пыль.
Ресницы Чэн Цяня были покрыты инеем, лента в его волосах замерзла и медленно опала.
Шуанжэнь взмыл в небо, покрывая собой все вокруг. Снежные хлопья посыпались вниз, словно тяжелое одеяло прижимая третьего принца к земле.
Раздался грохот, и клинок в руках Янь Чжэнмина ожил.
У Чантянь издал полный боли крик и с силой толкнул небо Печати перерождения.
Мир раскололся. Со стороны третьего принца послышался тихий хлопок, и его тело рассыпалось горсткой битого льда.
Фальшивый массив разрушился.
Печать перерождения исчезла.
Огромная тень У Чантяня пошатнулась. Казалось, он смотрел вниз, прямо на Ю Ляна.
Выражение его лица было и грустным, и счастливым одновременно. Вдруг, его силуэт начал таять, до тех пор, пока не превратился в туман и не развеялся по ветру.
Словно небо и солнце встретились после долгой разлуки.
10 Увидеть дневной свет (обр. в знач.: избавиться от тяжёлых забот, несправедливых обвинений).
Казалось, сами того не подозревая, день и ночь сменили друг друга, и вновь наступил рассвет.
Ю Лян был потрясен. Он так и застыл, не в силах издать ни звука.
Все присутствующие, будь то благородные совершенствующиеся, темные заклинатели или люди из Управления небесных гаданий, не смели сдвинуться с места.
Хань Юань оглянулся и посмотрел туда, где совсем недавно было тайное царство трех существований. Казалось, он что-то вспомнил, и вдруг, на его перекошенном от боли и злости лице, появилась редкая спокойная улыбка.
У Чэн Цяня подкосились ноги. Он неловко оперся на Шуанжэнь, но в итоге покачнулся и рухнул на землю.
Силы покинули его. В который раз за эти дни ледяной клинок выскользнул из его пальцев, и юноша не смог даже поймать его. На тыльной стороне его ладоней вздулись синие вены.
Вдруг, кто-то подхватил его на руки.
Этот кто-то что-то шепнул ему на ухо. В следующее же мгновение чужая ладонь зажала ему рот, заставив Чэн Цяня проглотить пилюлю. Горечь тут же превратилась в поток чистой Ци, разливаясь по всему его телу от макушки до конечностей.
Чэн Цянь пришел в себя. Его скованные напряжением мышцы мгновенно расслабились, и он подумал: «О, так это старший брат».
Вдруг, юноша крепко вцепился в рукоять Шуанжэня, но внезапно снова ослабил хватку, позволив клинку упасть на землю.
Конец четвертого тома.
Гора Фуяо, наконец, открылась
Том 5. Возвращение к истине
Очнувшись, Чэн Цянь обнаружил себя лежащим в «горчичном зернышке».
Еще до того, как солнце достигло середины неба, «горчичное зернышко» превратилось в подобие внутреннего дворика. Точно такого же, какой был на открытии башни Красной птицы. В зеленой сени, словно в персиковом источнике1, таилась жизненная сила.
1 世外桃源 (shìwài táoyuán) — персиковый источник вне пределов людского мира (обр. в знач.: страна блаженства).
