В присутствии посторонних, Ли Юнь на время отбросил свои смутные сомнения и спросил Тан Чжэня:

— Тан даою проделал столь трудный путь до Южных окраин, но зачем? Можем ли мы вам чем-нибудь помочь?

— Мой юный друг Чэн Цянь, должно быть, рассказал тебе о моем положении, — небрежно произнес Тан Чжэнь. — Хотя моя плоть уже мертва, моя душа все еще здесь. У моего изначального духа нет убежища, и я не хотел бы прибегать к столь бесчеловечной технике, как захват чужого тела. Так что у меня нет другого выбора, кроме как искать трупы недавно умерших людей и превращать их в марионетки, которыми я мог бы пользоваться. Такие марионетки долго не живут, и, к тому же, мне не всегда удается найти подходящий сосуд. Несколько лет назад я воспользовался войной и собрал несколько тел. Но, поскольку, они не могут существовать долго, мне пришлось приложить все усилия, чтобы отправиться к Южным окраинам, на поиски Пламени ледяного сердца. К несчастью, в пути я столкнулся с этим драконом.

Сделав паузу, Тан Чжэнь печально улыбнулся и вновь продолжил:

— Я до сих пор помню, как однажды имел удовольствие встретиться с Хань Юанем. Тогда он был еще ребенком и даже не мог почувствовать Ци. Годы жизни среди людей действительно полны случайностей.

После минутного молчания Янь Чжэнмин произнес:

— В те годы у этого предателя был слишком низкий уровень совершенствования, поэтому он первым угодил в ловушку «души художника», созданную одним вероломным человеком. Затем, по какой-то неизвестной причине, в его теле оказались заперты две души. Половина его «Я» одержима демоном. Неловко говорить это, но его собственная душа, похоже, была подавлена этим существом. Если бы наша младшая сестра не пробудила ее, боюсь, сегодня мы бы все погибли под когтями демонического дракона и ударами Небесного Бедствия.

Никто из присутствующих не был глупцом. Каждый из них смог услышать истинный смысл слов Янь Чжэнмина. Во всех ужасных вещах, что совершил Хань Юань, он обвинял «неизвестное демоническое существо, овладевшее им». Вполне вероятно, что, в будущем, он планировал вернуть Хань Юаня обратно.

Хотя Тан Чжэнь и Тан Ваньцю были учениками одного и того же клана, у них были абсолютно противоположные характеры. Тан Чжэнь прекрасно умел читать чужое настроение. Как только Янь Чжэнмин произнес это, он тут же разгадал его намерения и промолвил:

— О? Так причина в этом? Если это действительно так, думаю, у меня есть решение. В других делах от меня мало проку, но вопросы, связанные с душой — это по моей части.

— Хотелось бы услышать подробности, — поспешно сказал Ли Юнь.

— Две души в одном теле. Вы, конечно, хотите избавиться от одного из них, но боитесь последствий, я прав? В моем распоряжении есть артефакт под названием «Нить, притягивающая души». Она может привести изначальный дух одного человека во внутренний дворец⁶ другого. После чего, вы сможете найти способ защитить члена вашего клана и устранить демона, — ответил Тан Чжэнь.

⁶ 紫府 (zǐfǔ) – пурпурный дворец (обр. в знач.: обитель бессмертных).

Поначалу Янь Чжэнмин лишь делал вид, что вежлив с ним. Однако, услышав эти слова, он не на шутку разволновался. Тщательно подавив свое нетерпение, юноша уважительно произнес:

— Брат Тан, вы так благосклонны к нашему клану. Это действительно…

Но Тан Чжэнь был не из тех, кто сыпал пустыми обещаниями. Если он так сказал, значит, действительно хотел одолжить им этот артефакт. В противном случае он бы просто промолчал.

Чэн Цянь незаметно вошел в храм. Услышав их разговор, он не удержался и сказал:

— В последнее время на Южных окраинах неспокойно. Для вас и этих детей путешествие по таким местам может быть слишком опасным. Мои старшие братья должны последовать за нашим четвертым братом... Но что, если мы поступим так? Если это вас не обременит, я мог бы пойти с вами на поиски Пламени ледяного сердца.

Чэн Цянь, безусловно, не мог бы их обременить. Башня Красной птицы рухнула, откуда ни возьмись появился демонический дракон, темные заклинатели Южных окраин и могущественные кланы со всего света пребывали в хаосе. Даже если Тан Чжэнь был очень хорошо осведомлен, физически он был слаб. Из двух его спутников Люлан был всего лишь подростком, еще не взошедшим в Дао, в то время как Нянь Дада совершенно ничего не знал о внешнем мире. На них в принципе нельзя было положиться. Получить Чэн Цяня в качестве защитника было наивысшим благом для Тан Чжэня.

А Чэн Цянь, в свою очередь, мог бы вернуть ему долг от имени своего клана.

Услышав такие решительные слова, Янь Чжэнмин хотел было возразить. Он совершенно не желал упускать Чэн Цяня из виду. Однако он тут же проглотил все возражения, уже вертевшиеся у него на языке.

«Могу ли я всю жизнь держать его рядом с собой?» — подумал Янь Чжэнмин. Он молча подсчитал все глупости, которые успел совершить, все свои неконтролируемые дурные мысли, и вдруг почувствовал, что было бы лучше действительно отпустить его на некоторое время.

Чэн Цянь был разумным человеком и редко затевал драки по пустякам. Его уровень совершенствования значительно возрос по сравнению с прошлым...

Но едва только на лице Янь Чжэнмина промелькнула тень нерешительности, как Тан Чжэнь сразу же ее заметил.

Он тактично улыбнулся.

— Чэн сяою, ты не должен этого делать. Ты слишком добр к людям. У нас с кланом Фуяо давняя связь. Когда я был еще молод и невежественен, мы с моей младшей сестрой путешествовали по миру. В дороге я ввязался в неприятности и едва не лишился жизни. К счастью, старший Тун из вашего уважаемого клана помог нам. Я остался на горе Фуяо, чтобы немного оправиться от ран и встретил твоего мастера. Я уже потерял счет тому, кто и сколько кому должен. Мои способности ограничены, я могу помогать вам лишь в мелочах. Не нужно мне платить.

Ли Юнь как раз обдумывал его слова. Его ладони слегка вспотели, и юноша поспешно бросил на Янь Чжэнмина взволнованный взгляд. Похоже, речь шла вовсе не о том, чтобы послать Чэн Цяня сопровождать Тан Чжэня и его спутников. Это был выбор старшего брата между правильным и неправильным.

Янь Чжэнмин поднял глаза и уставился прямо перед собой. Его сердце переполнилось до тошноты.

Избегая смотреть на остальных, он ответил, глядя в землю:

— Даою, ты так долго заботился о Сяо Цяне, что теперь он просто обязан помочь тебе. Пусть идет. Если Тан даою может оценить доставшийся ему меч, зачем отказываться?

После того, как Янь Чжэнмин закончил говорить, со стороны Тан Чжэня было бы просто невежливо отказаться. В итоге, все они решили отдохнуть в безымянном полуразрушенном святилище. Через три дня Лужа, наконец, проснулась, и у Тан Чжэня не осталось причин задерживаться здесь. Они ушли прежде, чем Чэн Цянь смог увидеть, насколько же выросли кости Небесного Чудовища.

У Янь Чжэнмина было слишком много слов, которые он хотел сказать. Однако, каждый раз прокручивая их в своей голове, он чувствовал, что все они слишком постыдные. Он позволил им всем остаться и сгнить в глубине своего сердца. Юноша махнул рукой и коротко бросил:

— Иди.

Но у Чэн Цяня, напротив, не хватало духу уйти. Несколько раз наказав своим старшим братьям заботиться об их младшей сестре, он все еще медлил. В конце концов, он вздохнул:

— Если бы только существовал хоть какой-то артефакт, способный перенести меня к вам в случае чего.

Эта фраза потрясла Янь Чжэнмина до глубины души, едва не заставив его тут же передумать. Он собрал всю свою волю в кулак и притворился нетерпеливым.

— Ладно, ладно, ты здесь единственный способный и везде нужный. Иди. Перестань тратить чужое время. Не мозоль мне глаза.

Сказав это, Янь Чжэнмин собрал осколки своего сердца, а затем решительно развернулся и первым ушел прочь.

С севера на юг, с востока на запад, было ли в целом свете такое место, где он мог бы завершить все свои дела и, наконец, успокоиться?

Свидеться сложно, расстаться еще тяжелее*