— Кто ты? — резко спросила Лужа.

Лицо Чэн Цяня изменилось. Шуанжэнь слегка коснулся каменной стены, и в следующий момент его хозяин уже исчез из виду. Хань Юань тут же поспешил за ним.

Во дворе Лужи стоял человек с бледным лицом. Трудно было сказать, мужчина это был или женщина. Его цветастое одеяние было еще страннее, чем наряды Лужи.

Выйдя из черного тумана, Хань Юань сложил руки на груди, посмотрел на незваного гостя и нахмурился:

— Демон?

Едва завидев Хань Юаня, незваный гость съежился и отступил на несколько шагов, но путь к отступлению оказался перекрыт.

— Сегодня ведь не первый и не пятнадцатый день. Почему ты покинул Долину демонов и прибежал на гору Фуяо, тебе жить надоело? — сказал Чэн Цянь.

Они вдвоем окружили несчастного, ему попросту негде было спрятаться. Вдруг, демон страшно закричал и, превратившись в большую птицу, взмыл в небо.

Хань Юань тут же поднялся в воздух, и позади него мелькнула драконья тень. Могущественный злой дух догнал птицу и придавил ее своим телом. Хань Юань вскинул руку и на тыльной стороне его ладони сверкнул знак кровавой клятвы.

— Ну-ну, — недовольно сказал он, — не заставляй меня тебя убивать.

Демон рухнул на землю и вновь принял человеческий облик. Но прежде, чем он успел сбежать, к его шее прижалось холодное лезвие меча.

В сиянии покрытого инеем клинка кожа незваного гостя казалась мертвенно-бледной.

Чэн Цянь отвел руку и с равнодушным видом опустил лезвие в землю:

— На твоем месте я бы не пытался сбежать.

Демон смущенно склонил голову, его лицо исказилось страданием. Казалось, он не мог выдавить из себя ни слова. Он опустился на колени, сложил руки в молитвенном жесте, с болью посмотрел на Лужу и произнес странным голосом:

— Ты наша королева…

Я верю, что все зависит от человека

Королева? Что еще за вздор? Птичий демон так сильно заикался, что ничего толком нельзя было разобрать. В конце концов, он так разнервничался, что вскинул голову к небу и издал протяжный птичий крик. Его когтистые лапы почти превратились в человеческие руки, и демон принялся размахивать ими в воздухе, пытаясь растолковать, что же он имел ввиду:

— Ты — яйцо королевы.

Решив, что такое обращение крайне оскорбительно для красивой юной барышни, вроде нее, Лужа уперла руки в бока, сделавшись похожей на чайник, и разразилась ругательствами.

— Да, и это яйцо выросло таким большим, что встало вашему королю поперек горла? Неужто мой почтенный родитель думал обо мне все эти годы? И, как только гора Фуяо открылась, он послал тебя убить меня... Но неужели все демоны в Долине вымерли? Он что, не мог послать кого-то более сильного? Или вы вздумали смотреть на меня свысока?

Чэн Цянь молча отступил на полшага назад, опасаясь попасть под горячую руку. Юноша с сомнением подумал: кто же научил ее этому стандартному набору отменной брани?

Лужа еще никогда в жизни не была так красноречива. Птичий демон остолбенел и прикусил язык. Он съежился, грустно посмотрев на девушку, и из его глаз потекли слезы.

Свирепая Лужа никак не ожидала такой реакции. Она тут же спросила:

— Эй, я ведь еще ничего не сказала. Почему ты плачешь?

Даже если бы король монстров действительно был так глуп, он все равно не послал бы за Лужей плачущего убийцу. Чэн Цянь заметил, что когти птичьего демона были покрыты чем-то похожим на красную глину. Он легко поддел лапу демона ножнами Шуанжэня, и прищурился. Ему не составило труда определить, что это была глина со стены гостевого дома.

— Что ты делал у гостевого дома? — спросил Чэн Цянь.

Но птичий демон был слишком занят. Он так отчаянно жестикулировал, но, заметив, что никто не понимает его птичьего свиста, он с тревогой вытянул свои когтистые лапы, силясь ухватиться за край платья Лужи.

Хань Юань тут же шлепнул его по ладони.

— Говори, но не трогай.

Птичий демон поднялся с земли, махнул рукой куда-то в сторону и лично сделал пару неуверенных шагов в указанном направлении. Однако осознав, что в этот раз никто не собирался его бить, он осмелел, выпрямился и бодро пошел вперед.

У этой скотины была поразительная логика. Он вовсе не собирался убегать. Пройдя несколько шагов, он остановился, чтобы дождаться остальных.

Все трое были немало озадачены. Птичий демон действительно привел их в то место, где до своего отъезда жил Тан Чжэнь. Он указал рукой на дом и произнес что-то на птичьем языке. Вспомнив, что никто его не понимает, он поскреб стену лапой.

Лужа молчала.

Ей больше не хотелось спускаться в Долину демонов, чтобы возглавить их клан. Девушке всерьез начинало казаться, что ее сородичи несколько недалекие.

Чэн Цянь на мгновение задумался и спросил:

— Живший здесь человек уже уехал. Ты знал его?

Демон кивнул.

Тогда Чэн Цянь вновь задал вопрос:

— Он так поспешно исчез, потому что увидел тебя?

Демон снова кивнул.

— Чушь собачья, — Чэн Цянь схватил демона за тонкую шею, прижал того к низкой каменной стене и холодно произнес. — Как тебе удалось его спугнуть? Если бы ты действительно знал что-то, чего тебе не следовало бы знать, он бы убил тебя на месте не дав взлететь.

Предательство Тан Чжэня острым ножом вонзилось ему в сердце. Пока Чэн Цянь произносил эти слова, в его голосе сквозило явное желание убивать.

Хань Юань и Лужа были ошеломлены.

— Подожди, не убивай его. Разве не здесь жил старший Тан? — с сомнением осведомилась Лужа.

Чэн Цянь едва не задушил птичьего демона. Несчастный находился на грани жизни и смерти, но отчаянно боролся за свою судьбу. Устав сопротивляться, он с сожалением стянул с шеи деревянную пластинку. Его язык распух, и из пережатого горла вырвались лишь невнятные звуки. Он густо покраснел и вложил пластинку в ладонь Чэн Цяня.

На дереве было начертано заклинание, но жажду убийства Чэн Цяня это не успокоило. Юноша протянул руку, чтобы забрать пластинку, и отбросил демона в сторону.

На лицевой стороне пластины был вырезан красный журавль. Похоже, резчик был весьма умелым мастером, его работа выглядело очень изысканно. Птица была изящной и грациозной. С первого взгляда было понятно, что на пластинке изображена не Лужа. Это был взрослый красный журавль.

На обратной стороне был вырезан превосходный амулет. Это заклинание не страшилось времени, тонкие линии поблескивали в ночи.

— Что это? — спросил Хань Юань.

— «Нити марионетки», — отозвался Чэн Цянь, внимательно рассматривая деревянную пластинку. — Этот амулет еще ни разу не использовали.

— «Нити марионетки»? Но какой в нем толк?

Это заклинание было создано для защиты своего хозяина. В критический момент оно могло принять на себя смертельный удар, но в обычное время от него было мало пользы. Разве мог Тан Чжэнь испугаться чего-то подобного?

Эта редкая птица с пестрыми перьями однажды уже избежала смерти. Но неужели нельзя было убить его теперь?

Чэн Цянь не на шутку озадачился, но, внезапно, в глубине его души возникла догадка. Юноша осторожно спросил:

— Этот амулет вырезал тот, кто жил здесь?

Зачастую, такого рода амулеты использовались лишь раз. Но были и исключения. До тех пор, пока «Нити марионетки» не исполнят свою задачу, тот, кто их вырезал, ни за что не сможет причинить вред человеку, который их носил.

Птичий демон отчаянно закивал.

Но откуда у этого существа, глубокой ночью выползшего из пещеры в недрах горы, амулет Тан Чжэня?

Что у него за странное хобби?!

Хань Юань ткнул демона носком сапога:

— Это твое?

Но косноязычный демон выпятил грудь и звучно произнес:

— Королевы!

Стоило ему только открыть рот, как выражение лица Хань Юаня изменилось. Юноша повернулся к Луже.

— Я понятия не имею, что здесь происходит, но боюсь, твой папаша сильно продешевил.

Лужа в растерянности переводила взгляд с братьев на демона.