Чэн Цянь редко говорил «не пожалею сил», потому, произнесенные вслух, эти слова весили гораздо больше. Чэн Цянь был не из тех, кто давал пустые обещания. И если он сказал, что «не пожалеет сил», то действительно боролся бы до последнего вздоха.
Какое-то мгновение Янь Чжэнмин не мог описать свои собственные эмоции. Он вздохнул про себя, чувствуя, что никакая привязанность к Чэн Цяню не будет чрезмерной. Он тут же простил ему даже боль от того, что Чэн Цянь выдергивал у него пряди волос.
Янь Чжэнмин тихо произнес:
— Сяо Цянь…
— Я закончил.
Ли Юнь поднял глаза, чтобы взглянуть на результат, и тут же поперхнулся собственной слюной, закашлявшись, пока не начал задыхаться, словно готовясь вот-вот умереть. Хань Юань уже давно закрыл глаза, не в силах наблюдать это зрелище.
Лужа вернулась обратно, неся в руках свои священные писания, и была встречена новым образом главы клана. Она мгновенно оцепенела, открыв рот, и с благоговением уставилась на него. По обеим сторонам головы старшего брата Чэн Цянь прикрепил цветы. Казалось, будто на макушке у юноши распустился прекрасный разноцветный сад. Если бы он переоделся в лиловые юбки, старший брат мог бы немедленно отправиться за свахой!
Через мгновение во дворе послышался гневный вопль:
— Чэн! Цянь!
Этот маленький ублюдок не заслуживал никакой любви! Что толку было его растить?
Чэн Цянь быстро пересек двор и направился прямиком в свою комнату, собираясь захлопнуть дверь перед носом своего старшего брата. Но именно в этот момент грохот колоколов и барабанов всколыхнули сумерки острова Лазурного Дракона.
Колокол непрестанно звенел, а барабан звучал так отрывисто, что казалось, будто каждый его удар был биением их сердец.
Улыбка на лице Чэн Цяня застыла, полузакрытая дверь застряла на полпути.
— Что случилось?
Ли Юнь поднялся на ноги, его лицо стало серьезным. Он нахмурился.
— Если я правильно помню, колокола – это предупреждение, а барабаны – призыв для учеников острова собраться и отогнать врагов. Кто-то мог осмелиться вторгнуться на остров Лазурного Дракона?
— Лужа, иди сюда, не убегай! — крикнул Янь Чжэнмин девочке, уже собравшейся выглянуть за ворота. — Я пошлю кого-нибудь поспрашивать снаружи. Чжэши…
Прежде чем он успел договорить, дверь во двор с силой распахнулась. Чжэши, тяжело дыша, шел вслед за кем-то.
— Подожди! Чжэньжэнь, ты...
Все присутствующие во дворе одновременно повернулись ко входу. Там, с бесстрастным лицом, стояла Тан Ваньцю.
Без всяких предисловий Тан Ваньцю сказала:
— Идемте со мной.
Янь Чжэнмин вышел вперед и спросил:
— Чжэньжэнь, что случилось на острове? Куда вы нас ведете?
У Тан Ваньцю никогда не хватало терпения объяснять, поэтому она повернулась и молча подхватила Лужу. Она подняла ее, как маленький сверток, и быстро зашагала вперед.
— Не мешкайте!
Ни у кого в клане Фуяо не осталось выбора, кроме как пойти за ней.
Чэн Цянь уже собрался уходить, но вдруг что-то вспомнил и обернулся, махнув рукой. Замок на ящике в углу мгновенно открылся. Шуанжэнь вылетел прямо из дома и упал в его ладонь.
Легендарный жестокий меч "Шуанжэнь"
Весь остров Лазурного Дракона был освещен фонарями. Ночные патрули, которые должны были увеличить из-за грандиозного соревнования, исчезли бог знает куда. Так что бродячие заклинатели, превратившиеся в кучку мух без вожака, повсюду устраивали переполох. В воздухе гудели сплетни и распространялись всевозможные слухи. Кто-то говорил, что темные заклинатели пришли устроить сцену, кто-то говорил, что у владыки острова случилось отклонение Ци... Самым нелепым слухом было то, что под островом был запечатан настоящий великий лазурный дракон. Великий дракон каким-то образом сбежал и отправился на поиски пропитания, а кучки заклинателей ему хватит лишь на полуночный перекус.
Тан Ваньцю постоянно держалась на расстоянии трех чжан от группы Янь Чжэнмина и, казалось, намеренно ждала их. Юноша видел это, поэтому не перечил. Но Лужа, которую она держала в руках, как сверток, представляла собой жалкое зрелище. Она была одновременно напугана и страдала от головокружения потому, что ее перевернули вверх ногами, так что девочка не могла сдержать слез. К счастью, Ли Юнь заранее дал ей пилюлю, чтобы подавить в ней кровь чудовища. Если бы ей разрешили плакать без остановки всю дорогу, остров Лазурного Дракона настигло бы землетрясение. Это совершенно точно истолковали бы как какое-то злонамеренное, причудливое явление.
Тан Ваньцю провела их мимо горного склона лекционного зала прямиком в лес. Вскоре она остановилась перед группой каменных табличек.
Это место называлось «Лес скрижалей». Каменные таблички воздвигли в память о грозных владыках острова Лазурного Дракона, которые либо вознеслись, либо погибли. Это было что-то вроде зала предков у простых людей. Чэн Цянь и другие слышали об этом месте, но, так как они были лишь приглашенными заклинателями, а не учениками острова Лазурного Дракона, они не могли прийти сюда без причины и без сопровождения.
Тан Ваньцю опустила руку и оттолкнула девочку в сторону. После того, как она проплакала всю дорогу, в сердце Лужи остались лишь страх и гнев. Как только Лужа вновь обрела свободу, она нацелилась на руку Тан Ваньцю и оскалилась, собираясь укусить женщину.
Но прежде чем зубы Лужи успели сомкнуться на чужой конечности, Тан Ваньцю внезапно посмотрела на нее сверху вниз. В этот момент глаза редко проявляющей эмоции Тан чжэньжэнь, покраснели. Казалось, она не желала показывать что-либо перед ребенком, потому стиснула зубы и с силой нахмурилась. Это не было похоже на то, как если бы она насильно подавляла свою боль. Вместо этого она производила впечатление божества-хранителя1 со свирепыми глазами.
1 «Божество-хранитель» здесь используется слово «金金». Оно относится к воину-помощнику Будды и может также относиться к «ваджре», мифическому оружию.
Встретившись с ней взглядом на мгновение, Лужа не испугалась, вместо этого она, казалось, что-то почувствовала. Девочка молча прикрыла рот, сделавшись похожей на маленького зверька, и обеспокоенный старший брат потащил ее обратно.
Повернувшись к ним спиной, Тан Ваньцю сухо произнесла:
— По приказу Владыки острова, я отошлю вас отсюда сегодня же ночью.
Янь Чжэнмин удивился:
— Старшая, что же все-таки произошло? Пусть мы, младшие, не очень полезны, но ведь мы все равно провели так много лет под благословением владыки. Если есть что-то, что мы можем сделать, чтобы помочь…
Услышав слово «благословение», Тан Ваньцю, казалось, была тронута, правда, совсем чуть-чуть. Она снова повернулась к нему и сказала ровным голосом.
— Глава клана Янь, тебе достаточно лишь сохранить эту милость в своем сердце. Но сейчас, прежде всего, защити свою собственную жизнь!
После этого она указала на землю и воскликнула:
— Откройся!
Почва леса скрижалей содрогнулась. В земле образовалась щель площадью в два квадрата чи. Внутри щели, сквозь непроглядную тьму, смутно угадывались каменные ступени. Это был потайной ход.
Тан Ваньцю создала печать. На кончиках ее пальцев заплясали искры. Рассеявшись от щелчка, искры мгновенно метнулись к развешенным вдоль стен факелам, зажигая огонь и освещая проход. Тан Ваньцю первой спустилась вниз и сказала им:
— Не мешкайте!
Янь Чжэнмин обменялся с Ли Юнем быстрыми взглядами. Ли Юнь нахмурился и тихо сказал:
— Старший брат, иди за ней.
С тех пор как владыка острова появился на открытии грандиозного соревнования, Янь Чжэнмин смутно чувствовал, что что-то не так. Но он не владел никакой информацией о происходящем, и в данный момент оказался совершенно невежественен. Теперь же он нес Лужу, вытиравшую сопли рукавом, так что у него даже не было сил смутиться.
Янь Чжэнмин передал Лужу последовавшим за ним младшим адептам, и не смог удержаться, чтобы не оглянуться. Чэн Цянь находился в самом конце группы. Он с самого начала пристально смотрел в направлении лекционного зала. Словно почувствовав на себе внимательный взгляд Янь Чжэнмина, Чэн Цянь резко обернулся и кивнул ему. Казалось, что даже если небеса рухнут и земля расколется, он был готов к этому.
