— Этот меч принадлежал моему учителю?

Вэнь Я фыркнул.

— Чушь собачья. Как может такой мягкий человек, как твой учитель, использовать столь смертоносное оружие? Он принадлежал твоему «деду», и много лет назад случайно оказался у меня. В то время в вашем клане были одни только инвалиды, да дети. Некому было доверить этот меч, поэтому я хранил его. Если клинок попадет в руки человека с твердым и непоколебимым сердцем, его владелец получит в свое распоряжение огромную силу. Но стоит хозяину проявить хоть малейшую слабость, меч тут же нанесет ему ответный удар. Есть ли на свете что-то лучше и опаснее, чем этот клинок? Глядя на тебя, я думаю, что «ласки уступают крысам»¹. Дела вашего клана становятся хуже с каждым поколением, а на вас и вовсе невыносимо смотреть. Если придется выбирать, из вашей кучки бездельников ты будешь единственным, у кого есть хоть один шанс противостоять злу.

¹  Имеется в виду, что следующие поколения все хуже и хуже предыдущих. Уступают предыдущим.

Эти слова пробудили в душе Чэн Цяня странное чувство. Он подумал, что этот старший немало преуспел в пустой болтовне. Он поспешно поднялся на ноги и попрощался:

— Премного благодарен старшему за помощь. Мне все еще нужно найти моего брата, так что я ухожу.

— Погоди, — остановил его Вэнь Я, — ты знаешь, где они?

Чэн Цянь знал только, что количество островов и рифов в Восточном море невелико, так что Янь Чжэнмин и другие, должно быть, тоже оказались где-то поблизости. Несмотря на то, что он был новичком, он уже вполне мог летать на своем мече. Он мог бы облететь вокруг, пока погода не испортилась. Найти их должно быть не так уж трудно.

Но следующие слова Вэнь Я шокировали его.

— Вот, что я тебе скажу. Они на необитаемом острове менее чем в пяти ли отсюда. Если полетишь на своем мече, то доберешься до них в мгновение ока. Но я бы посоветовал тебе держаться подальше, потому что, по чистой случайности, Чжоу Ханьчжэн тоже оказался на этом острове.

Чэн Цянь немедленно остановился.

Вэнь Я продолжал:

— Восточное море так сильно штормило прошлой ночью, не вы одни пострадали. Значит, грозного мастера Гу Яньсюэ больше нет... Увы, этот смазливый мальчишка по имени Чжоу, должно быть, тоже воспользовался суматохой, чтобы сбежать. Хм, а он быстро бегает.

Поначалу Чэн Цянь еще не был так встревожен, но, услышав слова Вэнь Я, он больше не мог сидеть спокойно. Прежде чем Вэнь Я успел договорить, Чэн Цянь запрыгнул на Шуанжэнь и взлетел.

Вэнь Я не думал, что он окажется таким вспыльчивым. Выругавшись себе под нос, он щелкнул пальцами, выпуская в воздух луч зеленоватого света, тут же превратившийся в тончайшую веревку, способную связать даже бессмертного. Устремившись прямо к Чэн Цянь, веревка прочно обвилась вокруг его тела, заставив юношу снова упасть на риф.

— Ты что, с ума сошел? — рявкнул Вэнь Я. — Хочешь, чтобы тебя убили? Кто сказал, что ты реинкарнация повелителя демонов?

Эти слова прозвучали внезапно, но Чэн Цянь, на удивление, услышал их. Он тут же начал яростно сопротивляться:

— Это не так! Учитель ошибся. Но этот Чжоу Ханьчжэн может причинить вред старшему брату и другим, прояви милосердие, освободи меня.

Вэнь Я сказал:

— Не переоценивай себя. Этот смазливый Чжоу Ханьчжэн может и не самый благородный человек, но нельзя не заметить уровень его мастерства. Будь я в расцвете сил, то, возможно, еще смог бы пойти против него... Ну, а ты? Хм.

Чэн Цянь ничуть не смутился:

— Премного благодарен старшему за урок. Конечно же, я не смогу сражаться с ним честно, но я могу напасть на него исподтишка или придумать какой-то другой план. Старший, пожалуйста, не усложняй мне жизнь.

Вэнь Я изумленно замолчал.

Он действительно не знал, как Чэн Цянь мог говорить такие вещи. Среди обычных людей шестнадцатилетний мальчик вполне мог бы считаться взрослым и независимым парнем, но в мире совершенствующихся, полном тысячелетних заклинателей, он был всего лишь щенком, не заслуживающим внимания.

Вэнь Я не мог понять, как Хань Мучунь вообще смог вырастить Чэн Цяня. Этот щенок не только не испытывал страха или уважения к более сильным людям, но и был ужасно наглым!

Чэн Цянь начал терять терпение. Учитывая дружбу Вэнь Я с Мучунь чжэньжэнем, он все еще не мог позволить себе относиться к старшему враждебно. Юноша проскрежетал зубами:

— Старший Вэнь!

— Твой клан... — Вэнь Я внезапно испустил долгий вздох. — Малыш, с такой кучкой сопляков вам не удержать гору Фуяо.

Чэн Цянь понятия не имел, почему Вэнь Я продолжал ругать их клан, но он также вспомнил, что этот человек даже их учителю не сказал ничего хорошего, так что его это мало беспокоило. Он не стал спорить и лишь на мгновение неохотно встретился взглядом с Вэнь Я. Затем он украдкой оглядел связавшую его веревку, планируя найти лазейку для побега.

Но в следующее мгновение давление вокруг его тела исчезло. Вэнь Я отозвал веревку, способную связать даже бессмертных, обратно.

— Ты сумел достичь стадии слияния с мечом в столь юном возрасте. Похоже, ты действительно выдающаяся личность. Я так давно знаком с твоим учителем, что не могу просто стоять и смотреть, как тебя убивают. Здесь…

Прежде чем он закончил говорить, на рифе вдруг появилось еще несколько фигур. То были три клона, созданные Вэнь Я.

— Если ты сможешь прорваться через моих клонов, я перестану тебе мешать. — сказал он. — Но есть одно правило. Я не хочу видеть это цветастое и безвкусное фехтование клана Фуяо. Тебе разрешено выбрать только одну технику, но ты можешь использовать эту технику сколько угодно раз. Если сумеешь прорваться, то можешь идти и строить козни против кого захочешь.

Только одна техника… разве это не было похоже на битву основ?

Чэн Цянь едва не рассмеялся от гнева. Похоже, этот старший Вэнь совершенно не заботился о том, чтобы сохранить лицо. Подумать только, он действительно предложил ему устроить сражение, опираясь лишь на силу ядра. Разве это не было сродни тому, чтобы вызвать пятилетнего ребенка на поединок по армрестлингу?

Этот бесстыдник действительно перешел все границы.

Там, где рождается отчаяние, рождается и надежда.

Чэн Цянь не удержался и кашлянул:

— Мой уровень самосовершенствования не настолько хорош. Как мне прорваться через трех твоих клонов с одним только мечом? Боюсь, к тому моменту кости моего старшего брата успеют остыть, а я попросту умру тут с голоду. Старший Вэнь, пожалуйста, будь более разумен.

Вэнь Я не тронулся с места, он лишь окинул Чэн Цяня взглядом. Стоило молодым людям разозлиться или почувствовать себя несогласными с чем-то, как у них тут же либо пробуждались амбиции, либо начиналась депрессия. Их сердцам не хватало твердости. Вероятно, они проявляли враждебность из-за тревоги и страха. В этом отношении Чэн Цянь вел себя совсем как обычный человек.

Вэнь Я ответил:

— Значит, ты не можешь справиться даже с моими клонами, но все равно хочешь сразиться с Чжоу Ханьчжэном? Как? В своих снах?

Чэн Цянь хотел было возразить, но Вэнь Я безжалостно продолжил:

— Возрождение клана? Если ты действительно хочешь возродить свой клан, самое логичное, что нужно сделать — найти место, где можно спрятаться. А потом тренироваться в течение трех-четырех столетий. Судя по тому, что я вижу, ты просто боишься нести эту ношу на себе, поэтому слепо идешь вперед, не заботясь ни о чем!

Чэн Цянь рассерженно сощурился, но, когда он заговорил, поднимая Шуанжэнь, его голос прозвучал на удивление мягко.

— Старший, твои слова имеют смысл, но подстегнуть меня к действию с помощью замечаний не получится.

Вэнь Я подумал, что Чэн Цянь похож на камень в выгребной яме¹, такой же твердолобый. Он должен был преподать ему урок.

¹ Фраза 茅坑里的石头 (máokēng lǐ de shítou) ссылается на аналогичную 茅厕里的石头 (máocè lǐ de shítou), что буквально означает камень, из которого сделан пол в уборной — вонючий и твердый; обр. твердолобый, своевольный, упрямый.